– Учти, я все равно тебя найду!

– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Лукаво улыбаясь, она потеребила расшитый клапан на его штанах.

– Хочешь помочь мне его застегнуть?

– Разве ты ребенок и не можешь одеться сам? – Реймонд со стоном схватил ее за плечи и привлек к себе. – Что, тесновато, милорд? – ехидно спросила она, туго затягивая клапан. В ответ ей достался такой поцелуй, что обоим стало не до одежды.

– Вы заплатите за ваши выходки, миледи. Сегодня же ночью!

– Только ночью? – Ах, как сладко прозвучал для него этот милый огорченный голосок.

– Да, после того как мы поженимся!

– Ах да, конечно, я чуть не забыла! – улыбнулась Фиона, стараясь не выдать охватившего ее волнения.

Из темного коридора потянуло съестным, и Кит О'Каган беспокойно зашевелился в своем углу и встал, подслеповато всматриваясь в приближавшуюся к нему фигуру.

– Что ты здесь делаешь? – хрипло зашептал узник, узнав своего посетителя.

Тот ничего не ответил, и Кит придвинулся к самой решетке, с тревогой оглянувшись – не следит ли кто за ними. Он так и не заметил кинжала и даже не почувствовал, как острое лезвие рассекло ему горло – так быстро действовал убийца. Кит зашатался и попятился, захлебнувшись собственной кровью и зажимая руками ужасную рану. Наконец он опустил руки и в шоке уставился на капавшую с них кровь. Его ошеломленный взгляд метнулся к загадочному визитеру, а в следующий миг он рухнул замертво. Последнее, что он слышал в этой жизни, – звук удалявшихся шагов.

Фиона настояла на том, что спустится в главный зал одна, немного раньше, чем Реймонд. Он уступил, так как знал, что в подобных случаях ей лучше не перечить. Наконец де Клер счел возможным покинуть спальню и вышел на лестницу, не скрывая довольной улыбки, которую тут же заметила вся его свита. Просиял даже Николай, хотя в последнее время он ходил мрачнее тучи. Реймонд оглянулся, стараясь высмотреть Фиону, и только теперь заметил, что люди в замке ведут себя как-то необычно. У всех был такой вид, будто они готовы пуститься в пляс от счастья.

Коллин выступила вперед с кубком вина и подносом со свежим хлебом. Казалось, что румяные ломти исходят паром – такие они были горячие и свежие. Реймонд взял кусок хлеба и спросил:

– Что здесь творится?

– Вы выпейте сперва. – И Коллин со слезами на глазах подала ему кубок. Де Клер окинул повариху внимательным взглядом, но послушался и выпил кубок до дна. Только теперь Коллин махнула рукой на дверь и сказала: – Ступайте во двор и все поймете!

Реймонд посмотрел на распахнутую дверь и позабыл о хлебе. Он сам не помнил, как оказался на крыльце и спустился во двор.

Боже правый!

На небе вовсю сияло солнце!

Под ногами сквозь землю пробивалась молодая трава!

А по ту сторону крепостных стен почки на деревьях лопались под напором свежих листьев!

Реймонд обвел взглядом двор, те его уголки, что еще вчера были покрыты сором и пылью. У кухни какой-то виллан с таким упоением ковырялся в земле, будто боялся, что плодородный слой вот-вот исчезнет. Пучки травы были еще совсем маленькими, но зеленели так ярко, что было больно глазам. «Вот это волшебство так волшебство!» – подумал Реймонд. Он все еще не мог поверить своим глазам.

– Да, милорд, сегодня есть на что полюбоваться, – степенно произнес Дуган, тихо возникший рядом с де Клером. Реймонд ошалело уставился на ирландца.

– Ничего не понимаю… – Он вышел на середину двора и запрокинул голову, с наслаждением подставляя лицо солнечным лучам. Неужели это все случилось за одну ночь? – А где Фиона? Она уже видела?

– Да, видела!

Он резко обернулся навстречу чародейке.

– И как ты объяснишь это – после месяцев… нет, долгих лет холода и мрака?

В его голосе не было и следа гнева – только веселое недоумение.

– Проклятие снято! – объявил Дуган. Он не мог молчать, его буквально распирало от радости. – Я же говорил, что тут дело не обошлось без вас! – сказал он Фионе.

– Но я не виновата в том, что земля оставалась бесплодной! – с отчаянием возразила она. – Да, я вижу, что сегодня ночью проклятие было снято. Я не слепая! Но я ничего для этого не делала! Моей власти не хватило бы, чтобы его снять! – Она обвела глазами собравшихся вокруг вилланов – Я хотела снять проклятие, но у меня ничего не получалось! Неужели выдумаете, что я ничего не пыталась сделать? Реймонд положил руку ей на плечо, и она испуганно обернулась. Он коротко пересказал ей все, что узнал от Изольды.

– Но кто мог наложить такое проклятие? – Фиона пожала плечами. – Мои родители мертвы. У отца не было дара, а мать никогда не действовала кому-то во вред – Она сжала пальцами виски. – И почему Изольда ничего не рассказывала мне об этих голосах?

– Может быть, она не хотела делать твое горе еще тяжелее.

Фиона беспомощно оглянулась. Земля с каждой минутой становилась все зеленее, а ирландцы улыбались чародейке так добродушно, что ей становилось тесно в груди.

– Все эти годы они считали, что во всем виновата я! – с горечью сказала она и подняла на Реймонда растерянный взгляд – Разве я могла сделать такое? Ведь люди умирали от голода!…

– Я знаю, любимая. Я верю тебе. – Он осторожно обнял Фиону и погладил по спине, чувствуя, как ее медленно покидают тревога и страх. – Тебе больше не о чем беспокоиться! десять лет изгнания миновали, и земля снова ожила! И между прочим – тихим шепотом добавил он, – когда мы занимались любовью, в спальне было полно цветов!

Фиона шлепнула его ладонью по губам и оглянулась: а вдруг их кто-то слышит. Дуган с ухмылкой отошел в сторону. а Реймонд отвел ее руку и продолжал:

– Я всегда чувствую, как пахнет цветами, когда мы целуемся! А однажды ты на меня разозлилась, и в твоих следах оставались алые цветы! По-твоему, тут ты тоже ни при чем?

Чародейка молча покачала головой. Она не могла спорить с этим человеком. Теперь, когда он поверил в нее, отступать было поздно. Потому что он отдал ей свое сердце.

– Не пора ли начать новую жизнь? – прошептал Реймонд, ласково прижимая к себе Фиону. – Я люблю тебя! Займи то место что принадлежит тебе по праву, и стань снова леди Гленн-Тейза!

– Да, мой рыцарь, – отвечала она, чуть не плача. – Я согласна!

У Фионы было такое ощущение, словно она попала в царство грез: рассудок заволокло каким-то туманом, сквозь который пробивались лишь отдельные звуки. Все ее внимание было сосредоточено на Реймонде. Он не выпускал ее руки и осторожно ласкал пальцами ладонь. Эти размеренные, спокойные движения помогали ей справиться с душевным трепетом и сохранять внешнее спокойствие. Ведь Фиона до последней минуты боялась, что ирландцы не смирятся с этим союзом и заодно с матерью подвергнут гонениям ее дочь. Оказывается, она ошибалась. Сегодня в замке яблоку негде было упасть: столько народу собралось на их свадьбу. Кого-то из них Фиона знала в лицо, кого-то – нет, но все нарядились в свое лучшее платье. В толпе царила приподнятая, праздничная атмосфера.