Час спустя вход в пещеру был заложен ветвями сосны, которые Мэт приволок и укрепил на скальной породе, служившей пещере крышей. С внутренней стороны этой импровизированной стенки он накидал множество сухих веток для костра. Справа, однако, было оставлено небольшое, примерно фута в два, свободное пространство, где Мэт собирался раз жечь огонь.

Мэт тщательно укладывал в костер крупные ветви, мелкие сучья, а также кусочки сухого гнилого дерева. Затем поднял крышку и открыл полку мушкета, чтобы посыпать все это зарядным порохом, а потом специально разобрал на части кремниевый замок, чтобы получить достаточно пригодные к употреблению кремень и огниво. Кэролайн не могла дальше этого выносить. Ведь Мэт пуще смерти боялся огня и ей это было хорошо известно. Сам же Мэт, конечно, не знал, что она проникла в его тайну. Кэролайн некоторое время украдкой наблюдала за ним, отмечая, как мрачнеет его лицо и крепче сжимаются зубы, а в глазах появляется стальной блеск. Однако Кэролайн боялась, что его пальцы, уже готовые щелкнуть этим громоздким стартером, плохо ему повинуются, и даже ради его мужской гордости не могла больше молчать.

— Если позволишь, я сделаю это сама, — быстро сказала она, подходя к Мэту вплотную. От ее слов в морозном воздухе поплыли белые облачка пара. Даже в их временном жилище тепло костра становилось первейшей необходимостью.

Мэт поднял на Кэролайн подозрительно прищуренные глаза. Но она заметила, как он прекратил свое занятие, и полагала, как его обрадовала даже эта небольшая передышка.

— Сделаешь что?

— Разожгу костер. Если не хочешь сидеть сложа руки, можешь выйти и позаботиться о нашей бедной лошадке.

— Я ее отпустил. Ей легче прокормиться и перенести непогоду, чем нам, и, возможно, она даже сумеет найти дорогу домой. Но почему ты так хочешь разжечь костер вместо меня?

— Я владею особым даром разжигать костры. Ведь несправедливо, что ты и только ты во всем демонстрируешь свое мастерство. — С этими словами Кэролайн уверенно протянула руку за кремнем и огнивом.

Но вместо того чтобы покорно отдать их ей (Кэролайн надеялась, что Мэт обрадуется, столь легко избавившись от необходимости заниматься ненавистным ему делом), Мэт выпрямился во весь рост, почти доставая до потолка пещеры, и, прищурившись, воззрился на Кэролайн.

— А-а, так значит, тебе и это известно? — произнес он с явным недовольством. — Полагаю, Мэри снова наболтала лишнего. Если есть на свете кто-то, кому следует укоротить язык, то это Джеймс Мэтисон!

Судя по гневно сжатым губам и тону, которым Мэт произнес имя своего брата, у Кэролайн создалось впечатление, что, находись сейчас Джеймс здесь, ему не удалось бы избежать по меньшей мере хорошего нагоняя.

— А вот в этом ты как раз ошибаешься, — возразила она, и, пока Мэт не успел опомниться, вынула у него из рук кремний и огниво и опустилась на колени, чтобы разжечь огонь. После нескольких неудачных попыток ей удалось воспламенить сухие сучья. Затем, наклонившись, Кэролайн принялась дуть на них, и вскоре они разгорелись по-настоящему.

Пока потрескивающий костер набирал силу, Кэролайн аккуратно положила кремниевый замок возле стены и поднялась на ноги. Мэт к тому времени отошел чуть назад. В его глазах сквозило беспокойство, а щеки раскраснелись. Однако румянец вполне мог быть следствием холода, а вовсе не уязвленной гордости.

«Чем меньше слов, тем меньше обид», — подумала про себя Кэролайн, наслаждаясь теплом, начавшим проникать в их спасительную маленькую гавань. Она с интересом взглянула на выложенные кучей съестные припасы.

— А кто же это в таком случае, Даниэль? — спросил Мэт. Шляпа отбрасывала на лицо тень, которая, к сожалению, мешала Кэролайн видеть его выражение.

— Нет.

Зная, что Мэт будет далеко не в восторге, когда узнает, каким именно образом ей стало обо всем известно, Кэролайн решила оставить эту тему. Она нагнулась и выбрала несколько тонких полосок сушеного мяса, что принесли им индейцы. У Кэролайн так и потекли слюнки, когда аромат дыма и копченостей достиг ее ноздрей. Мысль о еде заслонила вес прочие.

— Как ты думаешь, это крольчатина или оленина? — Она обернулась к Мэту, держа в руке мясо.

У Мэта был мрачновато-задумчивый вид, но после ее вопроса в глазах промелькнула искорка, похожая на усмешку.

— Скорее всего, собачатина.

— Собачатина! — Кэролайн в ужасе выронила мясо, как будто оно обожгло ей пальцы. Несмотря на то, что ее никак нельзя было причислить к фанатичным почитателям Рейли, мысль о том, чтобы съесть одного из его мохнатых сородичей, внушала девушке непередаваемое отвращение.

— Индейцы считают ее деликатесом. — Мэт поднял упавшие полоски мяса и аккуратно положил их к остальному провианту. — Не стоит спешить отказываться и вертеть носом. Может статься, мы и этому будем рады, чтобы дожить до того момента, когда вернемся домой.

— А когда это случится, как ты думаешь? — Кэролайн обернулась, чтобы взять жирный кусок копченой колбасы, которую Мэт прихватил с собой из дома. В сочетании с хлебом, подаренным индейцами, и остатками яблок этим можно было неплохо поужинать.

— Когда прекратится снегопад.

Кэролайн подошла поближе к огню, намереваясь держаться возле источника тепла, пока будет готовить ужин. Мэт протянул руку и обхватил пальцами ее закутанный в одеяло локоть.

Кэролайн вопросительно посмотрела на него снизу вверх. Ее голова не доставала ему даже до подбородка, несмотря на то, что для женщины Кэролайн была достаточно высокого роста. А рука, державшая ее локоть, свидетельствовала о такой недюжинной силе, что, казалось, при желании Мэт сможет с легкостью переломить Кэролайн пополам. Но в этой крепкой хватке одновременно чувствовались нежность и бережное к ней отношение. Только взгляд из-под низко опущенных полей шляпы был жестким и, как показалось Кэролайн, настороженным.

— Ты собираешься рассказать мне, как же обнаружила, что у меня… антипатия… к огню, или хочешь, чтобы я всю ночь мучился в догадках? — В его словах слышалась ирония, а также некоторая бравада, за которой, по мнению Кэролайн, скрывалось чувство стыда.

Она взглянула на Мэта, немного помедлила и вздохнула.

— Позволь мне закончить с ужином — это займет не более минуты, а я слишком хочу есть, чтобы ждать еще. А затем расскажу тебе все, хотя сразу предупреждаю: то, что ты услышишь, вряд ли тебе понравится.

— В чем-чем, а в этом я не сомневаюсь, — пробормотал Мэт. Пока Кэролайн быстро нарезала еду, он собрал листья в кучу у правой стены их убежища (не особенно близко к костру) и накрыл ее снятой с лошади попоной. Затем Мэт поднял один из глиняных кувшинов и поставил его поближе к костру.

— Чтобы он стал теплым, — пояснил он, поймав на себе взгляд Кэролайн.

— Ты говорил, это ром? — спросила она, вскидывая голову. Ее осуждающий тон заставил Мэта улыбнуться.

У-гу.

— Не знала, что пуритане пьют ром.