В Сидоне Тибо Годена избрали Великим магистром вместо погибшего Гильома де Боже; это был храбрый и опытный воин, прослуживший около тридцати лет на Святой земле – вначале в качестве туркопола, а затем командора Акры. Спустя месяц после падения Акры и под стенами Сидона появилась мамлюкская кавалерия, поэтому он перевел тамплиеров в укрепленный замок на берегу. К тому времени под ударами египтян уже пал Тир, а захваченная мамлюками Акра по приказу султана намеренно разрушалась. Например, портал церкви Святого Андрея был выломан и перевезен в Каир в качестве символа блестящей победы аль-Ашрафа.

Готовый продолжать сопротивление, Тибо Годен отправился на Кипр, прихватив и тамплиерскую казну. Однако он так и не вернулся в Заморье. Кипрские братья советовали ему оставить Сидон, и, поняв, что сарацины строят плотину, храмовники покинули замок, погрузились на корабли и отплыли в Тортозу. 30 июля капитулировала Хайфа, а днем позже – Бейрут, стены которого были полностью снесены, а кафедральный собор превращен в мечеть. Тортозу пришлось эвакуировать 3 августа, а спустя одиннадцать дней тамплиеры покинули и самую мощную цитадель – неприступный замок Паломника. У них остался лишь гарнизон на островке Руад, что в двух милях от Тортозы.

На Руаде орден Храма удерживался еще на протяжении двенадцати лет. За это время мусульмане разрушили все латинские города, и средиземноморское побережье вовсе обезлюдело. Последние следы многолетнего присутствия франков на Ближнем Востоке скрыли пески.

Падение Акры, хотя и предсказуемое, вызвало шок во всем католическом мире, и планы Николая IV организовать новый крестовый поход стали особенно актуальными. Ею призыв, прозвучавший 29 марта 1291 года – всего за два месяца до печальных известий с Востока, – был весьма своевременным: как раз разрешилась запутанная ситуация на Сицилии, а незадолго до этого подписано Броньольское соглашение. Предполагалось, что на этот раз крестоносцев возглавит английский король Эдуард I, который уже сумел разобраться с мятежными валлийцами и теперь мог выполнить свое давнее обещание вернуться в Святую землю с христианским ополчением. Дата его отплытия на Восток была назначена на День святого Иоанна Крестителя – 24 июня 1293 года.

Поначалу падение Акры еще не воспринималось как конец латинского присутствия на Святой земле. В Европе бытовало мнение, что освобождению христианских владений помогут монголы. Обращение в христианскую веру некоторых монгольских вождей на втором Лионском соборе позволяло надеяться, что вскоре их примеру последуют и остальные соплеменники; постепенно слабые надежды превращались в настойчивые ожидания. Папа Николай IV – первый францисканский монах, занявший трон святого Петра, – направил своего духовного брата Джованни ди Монте-Корвино в качестве миссионера ко двору великого Кубла-хана. Христиане по-прежнему удерживали власть в Киликийской Армении и на Кипре, который тоже оставался в руках франков. Стратегия папы римского заключалась в том, чтобы еще до выступления в поход короля Эдуарда усилить эти христианские форпосты и одновременно подорвать экономическое положение Египта путем морской блокады.

На взаимные обвинения и разногласия среди католиков был наложен запрет, что разительно отличалось от ситуации после провала 2-го Крестового похода. В основном ответственность за происшедшее была возложена на ломбардцев – именно они дали повод Келауну нарушить перемирие; а еще обвиняли отступников из числа латинян, проживавших в Палестине, но прежде всего – проявивших трусость и малодушие христианских вождей. «Рыдайте, дщери сионские, – писал автор средневекового трактата «Dе Ехidio Urbis Acconis», – возопите о вождях, бросивших вас. Оплакивайте ваших пап и священников. Скорбите о королях, принцах и баронах, христианских рыцарях, возомнивших себя грозными воинами… но бесславно покинувших город, населенный братьями-христианами, оставив их, словно агнцев среди волков».

Упадок духа и растерянность среди христиан резко контрастировали с религиозной одержимостью мусульманского мира. Даже Всевышний был готов спасти Содом, если там найдется десяток праведников, – точно так же было и с Акрой, в которой, несмотря на печальную судьбу, насчитывалось гораздо больше десяти верных защитников. Ворвавшиеся в город мамлюки зарезали тридцать монахов-доминиканцев, а их духовный брат Рикольдо де Монте-Кроче, который в качестве миссионера пребывал в Багдаде, постоянно подвергался насмешкам местных мусульман, говоривших, что неспособность Христа защитить своих последователей еще раз доказывает, что тот был всего лишь простым смертным. По словам Рикольдо, «евреи и татары тоже издевались над Иисусом… Многие христиане, оказавшись в крайне тяжелых обстоятельствах, вынуждены были принять ислам».

Роясь на багдадском базаре в имуществе разграбленных акрских церквей, Рикольдо обнаружил католический молитвенник и копию трактата папы Григория Великого «Поучения пророка Иова». Брат Рикольдо испытал безграничное отчаяние и разочарование: Мухаммед одержал триумф на родине Христа. Повсюду царил дух отступничества и смирения. Священников резали, как скотину, монахинь превращали в наложниц, и «если сарацины и дальше продолжат то черное дело, которым занимаются последние два года в Триполи и Акре, то во всем мире скоро не останется ни одного христианина».

В самой Европе, куда сведения об издевательствах мусульман не доходили и где о судьбе азиатских христиан имели довольно смутное представление, никто не позволял себе столь безрассудно обвинять во всем Христа. Хотя усилились критические замечания в адрес итальянских торговых республик и рыцарских орденов. Так, Жан де Вильер, магистр госпитальеров, раненный во время обороны Акры и затем вывезенный на Кипр, позднее писал Гильому Вилларе, приору иоаннитской церкви Сен-Жиль, что предпочел бы погибнуть на поле боя. Но даже героическая смерть Гильома де Боже не изменила репутацию великого магистра тамплиеров – его считали главным виновником распрей среди латинян. В 1291 году папа Николай IV публично заявил, что именно споры между храмовниками и госпитальерами привели к падению Акры, и предложил объединить оба ордена. Эта идея была почти единодушно одобрена духовенством, а на очередном церковном совете в Кентербери, проходившем в лондонской резиденции тамплиеров в 1292 году, прозвучало требование оплатить расходы на новый крестовый поход из казны двух орденов. Однако после кончины Николая IV, случившейся в следующем году, были похоронены и планы этой экспедиции.

* * *

В самих рыцарских орденах предложение объединиться было встречено в штыки. Никто не хотел поступиться своей автономией, и каждый орден считал, что ему навязывают ответственность за ошибки другого. В обоих рыцарских братствах прекрасно понимали – дело не в том, что каждое из них было достаточно мощным и не нуждалось в объединении, а в объективной невозможности их участия в будущем крестовом походе. Тем не менее именно защита Святой земли оставалась их главной целью и делом чести. И хотя при обороне Акры они проявили должную отвагу и мужество, но сдача практически без сопротивления таких крепостей, как Сидон и замок Паломника, – без сомнения, оправданная стратегическими причинами, – явно не добавила им славы.