требований там не содержалось. А если в СК РФ это мое заявление о преступлении рассмотрели как жалобу на прокуроров, то это их проблема. И осуществлять контроль за законностью решений прокуроров их никто не просил, но принять установленные законом меры к возбуждению уголовного дела в отношении Бастрыкина следаки СК РФ были обязаны.

Предусмотренное ст. 148 УПК РФ постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не вынесено, и какие-либо данные о вынесении такого постановления в этом официальном ответе Следственного комитета РФ отсутствуют. То есть в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, мое заявление о преступлении рассмотрено и разрешено не было. Основанием для проведения процессуальной проверки является сам факт поступления заявления о преступлении. В моем заявлении о преступлении оснований к возбуждению уголовного дела в отношении Бастрыкина было указано вполне достаточно. В том числе и факты, подтвержденные проверкой, проведенной Генеральной прокуратурой РФ. Если они считают, что таких оснований там не было, то были обязаны в соответствии со ст. 148 УПК РФ вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела с указанием мотивов, по которым ими признано, что факты, изложенные в заявлении, не имели места или в них отсутствуют признаки преступления.

Тем самым в грубое нарушение конституционных гарантий Следственный комитет РФ рассмотрел мое заявление о преступлении как простое обращение – без вынесения предусмотренного ст. 148 УПК РФ постановления об отказе. Прием, регистрация и разрешение заявлений о преступлениях как иных обращений является сокрытием преступлений от учета, грубо нарушающим установленные ст. ст. 45, 52 Конституции РФ гарантии прав граждан на защиту от преступных посягательств со стороны должностных лиц государства.

К слову сказать, надзор за законностью приема, регистрации и разрешений заявлений о преступлениях в силу ст. 37 УПК РФ обязаны осуществлять прокуроры. В июле 2003 г. прокурор г. Москвы Авдюков слетел с должности за то, что подчиненные ему прокуроры недостаточно хорошо осуществляли свой надзор за этим. Интересна отговорка СК РФ, что несогласие с решениями начальников не может служить основанием для постановки вопроса об их уголовной ответственности и проведения проверки в порядке ст. 144, 145 УПК РФ. Там в СК они что, считают, что мои требования уголовной ответственности начальников за тяжкие должностные преступления возможны только тогда, когда с такими преступлениями я согласен?! Или о компетенции. У нас что, начальникам официально разрешено в пределах своей компетенции совершать тяжкие должностные преступления?!

Начальники из СК РФ «косят на психа» – прикидываются невменяемыми, только делают это очень глупо. То, что они прислали мне такой официальный документ с идиотскими доводами, грубо нарушающими Конституцию и уголовно-процессуальный закон, свидетельствует о полной уверенности правоохранительных начальников в своей безнаказанности за беспредел. А это, в свою очередь, неопровержимо доказывает, что власть у нас основана на полном правовом беспределе. Для завуалирования такого беспредела в последние годы власти придумали термин «правовой нигилизм». На своем сайте я уже выражал свое недоумение, какие идиоты приняли это сумасшедшее государство, основанное на полном правовом беспределе против своих граждан, в полноправные члены Совета Европы, признав его тем самым не только нормальным, но и полностью демократическим.

Главным критерием отличия демократических государств служит наличие юридических гарантий прав граждан от беззаконий госчиновников. И уж самое большое внимание должно уделяться гарантиям от тяжких должностных преступлений, совершенных высшими должностными лицами государства, одним из которых является руководитель Следственного комитета РФ.

Когда я получил по почте из СК РФ эту бумагу, по всей России бушевали акции протеста против результатов выборов в Госдуму. Акции протеста – дело хорошее. Но только я всегда участвовал лишь в тех акциях, которые властями НЕ разрешены. Выступать против власти, основанной на правовом беспределе, и спрашивать у такой власти на это разрешение – в наших условиях это уже верх идиотизма. Да и акции эти были не против беззаконной власти с ее фальшивыми выборами и прочим, а против результатов выборов. Но зачем тогда было вообще участвовать в выборах – т.е. непосредственно участвовать в осуществлении такой власти?! Зачем участвовать в игре с властью, правила которой (т.е. законы) обязательны только для вас, но не для власти. В 90-е годы такая игра для многих диссидентов окончилась не очень хорошо, о чем я тогда писал в журнале «Континент» N 93 (1997 г.).

Да и вообще, против правого беспредела – как основы всей системы власти – наши общественно-политические организации выступать как-то не очень любят. После того как в 2003 году выборы в Госдуму для наших демократов кончились полным крахом, у нас возникли «Несогласные», выступавшие против беззаконий «путинского режима». Это хорошо, но только в 90-е годы, когда беспредел власти против народа расцвел буйным цветом, никакие «Несогласные» против него не выступали. Наверное, с таким беспределом власти они были согласны, а «Несогласными» стали только после того, как при Путине их лидеров от этой власти отодвинули. На своих акциях протеста они выступают не против беспредела власти, а за свое место в ней – хотят быть в этой беззаконной власти начальниками. А раньше беспредел власти они или одобряли, поскольку были в этой власти начальниками, или молчали, хотя имели возможность высказаться об этом в СМИ.

Хотя, конечно, на таких акциях протеста немало людей, которым на демократов наплевать, и которые пришли на акции, чтобы хоть как-то выразить свою ненависть ко всей системе власти.

Обжаловать такую глупую отписку СК РФ не следует. Они бы еще вместо необходимого процессуального акта записку под дверь подсунули – и что, ее тоже надо обжаловать?! Но такой ответ доказывает тот факт, что никакого процессуального решения в форме постановления по моему заявлению о преступлении СК РФ не принял. А это уже основание для дальнейших действий.

Сумасшедшие записки - 2 - 3

(28 января 2012 г.)

Поскольку по моему заявлению о преступлении, в котором ставился вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении председателя СК РФ Бастрыкина А.И. никакого обязательного постановления не вынесено, и это заявление из Следственного комитета РФ было переслано в Генпрокуратуру РФ, то такие действия я обжаловал в суд:

БАСМАННЫЙ РАЙОННЫЙ СУД

г. МОСКВЫ