«Дипломатия провалилась?» — хмыкнула в голове Кукла.

«Да я еще не начинал даже!»

— И все же. — вслух произнес я. — Вы врываетесь в квартиру моего школьного друга, просите меня уйти, но делаете это без уважения. Так не пойдет. Неужели расчет только на силу?

Мой спокойный тон и сохраняемое на лице дружелюбное выражение, немного сбили напор посланцев. Настолько, что Воин положил руку на плечо Огневика, останавливая его, когда тот попытался рвануть ко мне.

— Ты кто такой? — спросил старший в этой парочке.

— Говорю же, одноклассник. Меня зовут Денис Пичуга. А еще мы в одной команде с Игнатом. Ноябрьские Игры, слыхали про такие? Ну и отлично. Я чего пришел-то? Узнал, что у моего друга и сокомандника возникли какие-то проблемы. И решил помочь в их разрешении. Вы ведь тоже в этом заинтересованы, господа?

Когда я сказал про команду и Игры, Фурсов бросил на меня изумленный взгляд. Но я его проигнорировал, полностью сосредоточившись на седом Воине. А тот буквально поедал меня глазами. Его сбивал с толку мой внешний вид. Точнее, тот факт, что подросток, у которого только только пушок на щеках начал превращаться в щетину, ведет себя, как опытный переговорщик.

— Твой дружок должен нам кое-что сообщить. — наконец сказал он.

— Имя того человека, который его нанял, верно? — тут же подхватил я. — Боюсь, он не сможет помочь. Дело даже не в том, что он не хочет этого сделать — попросту не может. Сделка была совершена дистанционно. И раз мы с этим разобрались…

Нет, я, конечно, и не надеялся на то, что они сразу же воскликнут: «А, ну тогда ладно, чеж!» и уйдут. Но бить то сразу зачем? Да еще с ноги! Тут дети, вообще-то! Яжедеть, например. Вот ничего святого у людей не осталось! В мое время… Хотя, там так же было. Люди же не меняются.

Наверное, Воин хотел меня просто сбить со стула. Чтобы потом вести переговоры в более выгодных условиях — он стоит, я лежу. Но я считал такую позицию неприемлемой, как и способ аргументации. Поэтому, ушел от удара, позволив противнику в щепу разнести стул, на котором сидел. Проведя одновременно подсечку.

Ну, ладно-ладно! Я немного сжульничал. Сперва я пустил Крик на минималках. Выгадал себе примерно половину секунды, а потом уже провел прием.

Так как ульта у меня пока ослабленная, Воин даже не понял, что подвергся псионическому воздействию. Просто взмахнул руками и красиво упал на спину. Точнее, сперва на шею, потом на спину — ноги-то выше головы взлетели.

А кухонька-то небольшая была, так что приземляясь, он задел и своего огненного дружка. Тот, впрочем, довольно умело ушел от падающей туши, но не учел дополнительно фактора в моем лице. Продолжая движение, которое началось, как подсечка, я толкнул кинетика раскрытой ладонью в грудь. И его уход тоже превратился в падение.

Пока быки поднимались, я быстро обернулся к Игнату и кивнул. Врубай, мол, свой генератор ужаса на полную катушку. Тот прикрыл глаза, напрягся, будто большую нужду стоя справлять решил, а на лбу тут же заблестели бисеринки пота.

И я почувствовал страх. Страх того, что сейчас оба этих взрослых и опасных дядьки поднимутся на ноги, и отпинают нас с Игнатом так, что про школу можно будет смело забыть на неделю, не меньше. А может и дальше пойдут — убьют обоих. Причем, одного просто и буднично, свернут шею или пристрелят. Из второго же сделают назидание. Какая-нибудь кровавая казнь. Что-нибудь в духе скандинавов с их «кровавым орлом». Или, быть может, «колумбийский галстук». Даже не знаю, что хуже.

"Защиту поставь, дубина! — ворчливо произнесла Кукла, и ее голос неожиданно успокоил меня. — Стоишь ведь прямо на пути волны, а пацан не по объектам бьет, а по площади.

Благодарно кивнув, я поставил ментальную защиту — стал думать о том, что это не мои эмоции — и сразу же стало полегче. По крайней мере, все эти кошмары с «орлами» и «галстуками» в голову больше не лезли.

А вот посланцев политика накрыло хорошо. Они же не знали про то, что их атакует псионик, к тому же только что потерпели поражением в скоротечной схватке с подростком. А дальше мозг каждого из них все сделала самостоятельно. Каждый раз, когда с таким сталкиваюсь, задумываюсь о том, а точно ли разум — благо?

Вот этот конкретный случай. Попав под направленное воздействие псионика, мозги быков начали играть против хозяев. Увеличивать угрозу в моем лице и занижать собственные возможности. Такой себе помощник, да?

— Достаточно! — произнес я, нависая над мужчинами. Не так это просто, когда ты щуплый подросток, а противники — матерые вояки. — Вы показали на что способны. Не впечатляет. Убирайтесь прочь. И передайте Сомову, что, если он не хочет войны между нашими родами, пусть приходит в отель «Александръ», спрашивает владельца, и предлагает пути урегулирования конфликта. Я жду виру за нападение на своего человека. Размер пусть обдумывает сам.

В другом месте, в другой ситуации, без иссушающей страхом мозги способности Фурсова, ничего бы не вышло. То есть, я мог бы выиграть первую схватку, уронить обоих быков на пол, но на этом бы все хорошее и закончилось. Они бы встали, и пользуясь преимуществом силы, опыта и замкнутого помещения, быстренько разобрали бы меня на суповой набор.

Но когда потерпели первое поражение, словили псионическую атаку, и тут же — психологическую — потекли. Плюс еще и слова услышали очень опасные: «война родов», «мой человек», «вира» и, конечно же, отель «Александръ». В реальности нового времени, это были серьезные угрозы.

Вот все это сложилась в их оплавленных мозгах в простую и понятную картину — мы наехали на чужого вассала. Возможно даже, на подданного какого-то аристо. Не может же известный на всю столицу фешенебельный отель «Александръ» принадлежать какому-нибудь низкосортному дворянчику.

— Мы уходим! — утвердившись на ногах, Воин поднял руки в символе мира. — Я услышал ваши слова. Мы передадим их нашему господину.

— Чудно! Тогда, всего доброго, господа. Рад был пообщаться. Игнат, а давай еще по чайку, а? Только сперва проводи гостей.

Вернувшийся через минуту Фурсов буквально сиял. Глаза светились каким-то внутренним огнем, а на лице блуждала глуповатая улыбка.

— У меня первый раз получилась так сильно надавить страхом! — поделился он, встав в дверях.

— В критических обстоятельствах наши возможности возрастают. — кивнул