и на этом основана философская топология учения о месте. По Канту, человек уже рождается с Временем и Пространством. И, наоборот, Время и Пространство появляются вместе с человеком.

Любой материальный предмет может быть воспринят как Вещь-в-себе только как целое, образуемое им с Идеальным Сущим. Так возникает Санёк-Кадмон, а с ним ноумены и Бытие-в-Саньке. То есть Санёк выступает квазиразумной формой человеческого бытия.

Всякий пребывает в Саньке-Кадмоне, растворяется в нём, в принципе, за его пределы никто не в силах вырваться, не перестав быть человеком. Разобранный на детали телевизор утрачивает свои свойства электроприбора. Так и человек перестаёт быть (человеком) вне Санька.

Время и Санёк

Формы отношений, предшествующие Саньку и Материи-в-Саньке, называют архи-ископаемыми. Время до возникновения времени, доантропоморфная Эра Брызгов, Лоскутов и Скорлуп, когда Санёк не был проявлен ни в одной области Вселенной, а (не-)был в Небытии-ничем (точнее, Небытием-в-качестве-Ничто). Время до мифа – Время до Санька.

Санёк возникает вместе со Временем и одновременно создаёт его. В материальном ничто возникает допущение, что первое предшествует последнему: 1, 2, 3… и так до бесконечности. Отсюда и гипотеза о метаэмпирическом Сверхсуществе, ответственном за всё сразу. А это просто Санёк на весь космос начинает бормотать (произносить творческие слова): “Один, два, три…” – и так возникает порядок и счёт.

Первый объект, который возникает в проявленном мире, – Время. В основе любых материальных манифестаций мира лежит субстанциональность Времени, благодаря чему Время-в-Саньке становится источником всего сущего.

Санёк и Время не распространяются, а проступают сразу и всюду, они как бы растворены в пространстве. Так память не локализуется в конкретных участках головной коры, а распределена по всему мозгу как единое целое [К. Прибрам].

Импульс времени, проходя через точку настоящего, превращается в пространство и вещество. Пространство – это загустевшее Время.

Санёк, как нулевая хронооболочка, представляет собой сферу, центр которой – везде, а окружность – нигде [Б. Паскаль]. И в центре этой хронооболочки формируется особая точка, которая в свою очередь становится новым уровнем квантования. Так реализуется фрактальный (сиферотический) принцип Мироздания, определяющий уровни (не-)бытийной иерархии. Самым важным для каждого уровня является понятие нижнего предела квантования.

Квантование Санька (эманация, трансгрессия) происходит следующим образом. Первая производная по Времени-в-Саньке переводит Санька-объекта из области небытия в область бытия или в непроявленное состояние; вторая производная по Времени-в-Саньке переводит Санька-объекта из области бытия в область существования (в Санька-субъекта) или из непроявленного состояния в проявленное. В обратном порядке получается Смерть.

Смерть Санька

В мире феноменов всё существует во Времени: рождение, жизнь, смерть. Санёк возникает в результате развёртывания материи. Но более того, и погибнуть он может вместе с материей и только в материи.

Есть мнение, что Смерть пришла из Лопнувшего Мешка вместе с Саньком, то есть она рудимент иного, реликтового мира [И. Лурия]. Её Сверхнебытие много старше Санькового Сверхбытия.

Итак, Санёк как самоорганизованная хронооболочка обладает собственным циклом развития, в котором можно выделить следующие стадии: рождение, развитие, старение, смерть, – и всё это со скоростью Времени, то есть скоростью преобразования причины в следствие.

Смерть феноменологическая, связанная с сознанием, разделившим когда-то Нечто (Бытие-ничем) на живое-мёртвое, смертна Саньковой Смертью. Санёк, мыслящий Смерть, – бессмертен. Санёк, мыслящий Санька, также бессмертен, ибо санькует. Но при этом Санёк смертен, поскольку есть. В мире феноменов бессмертная мысль осознаёт смерть и поднимается над ней. Но она бессмертна у смертного существа.

Человеческая смерть включена в смерть разума. Но когда умрёт земной алкаш Санёк, вселенское санькование лишится всей трансценденции и имманентности. Увы, суть его природы в том, что оно мыслит самоё себя – Санёк санькует Санька.

После Саньковой Смерти не будет даже мысли, которая поймёт, что пришла смерть.

Смерть Санька – Глобальная и Тотальная. В отличие от ядерного взрыва, она не оставит даже опустошённого человеческого мира. Ядерный коллапс предусматривает опосредованное наличие Человека, хоть бы и мёртвого. Если имеет место Смерть Санька, значит, нет мысли и Материи-в-Саньке.

Погаснет искра между Ужасом Смысла и Ужасом Бессмыслицы, погрузив космос в состояние абсолютной тьмы. Сгинут все следы разумности безотносительно их физической основы.

Санёк впустил в мир Смерть. С ним она и уйдёт. После того как лишится смысла, который придает ей Санёк-Кадмон.

Предчувствуя скорый конец, Санёк в минуты слабости истерично орёт:

– Я сдохну, и вы все подохнете! Без меня вашему мышлению пизда! Свету, блять, разума пизда!..

– Ой как ссыкотно! – криво ухмыляется Терентьич, укрепляя пластырем дужку на стареньких, с жуткими диоптриями очках.

Всё мертво в перспективе Саньковой Смерти.

Только осознанное зрение есть действительное зрение, диапазон которого целиком зависит от мышления. Близорукий крот Терентьич “видит” куда больше, чем ребёнок или австралийский абориген. Но при этом не понимает, что “видит” (мыслит), только пока жив (сказал бы “собутыльник”, да слово нынче такое двусмысленное), пока жив приятель Санёк.

Санёк как Когнитом

Санёк имеет идеальную природу, но основой идеального (диалектически) оказывается материальное. Феминоид (он же “Утроба Лилит”, неодухотворённая Матерь-Материя, Кибелоид) был безвиден и пуст, но пустота его была полой, как Чаша (Могила-Лоно). Точнее, не полой, а пористой, напоминающей соты (или фрактальные лабиринты-пустоты), где каждая ячейка покрыта гладью Вод – разумеется, не бинарным неорганическим соединением “гидроксид водорода”, а Неводными Водами (Небытийным Маревом). В общем, эту чувственную субстанцию проще называть “Воды”.

Воды не сотворены Саньком или санькованием, поэтому Вода и Ино-небытие – одно и то же. Ино-небытие, соответственно, существует до-и-помимо Санька.

Феминоид, покрытый Водами (небытийной питательной средой), напоминал космического масштаба адамову голову со снятым сводом – Череп, парящий в Мироздании, с обесточенным мозгом наружу: Ловушка Ужаса для Санька, покрытая для приманки Океаном Вод.

Если Коннектом, грубо говоря, электроприбор, допустим “телевизор” (по которому изредка тоскует бомжара Терентьич), то Когнитом – электрические сигналы в нём.

Из слияния (кстати, базовый миф о браке Неба и Земли) Санька и Феминоида (Коннектома) возникает Материя-в-Саньке и Когнитом – биологическая когнитивная гиперсеть, обеспечивающяя механизмы санькования.

Феминоид – это материальная часть или Коннектом, глобальные системы (соты, пустоты, лабиринты). Санёк – идеальное, системный слой Когнитома и прочие когнитивные архитектуры, Творец и Творение.

Сон Санька

Санёк смотрит бесконечный сон (сложнейший эфирно-электро-метаболический процесс) о Саньке, и на поверхности Вод (нейросети Океана Феминоида) возникают Образы незапамятных миров, пришедшие ещё из Отцовского Мешка (Санькового до-небытия).

Визуально это напоминает заставку на стареньком Windows ХР медиаплеере, пылающем плазменным калейдоскопом узоров. Гремит Музыка Сфер, в такт ей пульсируют, извиваются щупальца гигантского Кракена, мерцает беспорядочным нагромождением световых шаров Космический Полуразумный Планктон, сотрясается Антропоморфная Водоросль, роняет слизь из пасти, шевелит птерами Туманная Облакоподобная Масса… Это всё Великие Алогичные. Или Великие