сигнал привычный и приятный — женщины, что рядом, помочь готовы, вот они. Мне кажется порою что если«чугунные плиты» закажу — и те с радостью с терминала потащат. Сами, без напоминания, без оглядки на вес и размер. Есть, есть женщины в нашем селении, которыми горжусь и восхищаюсь. И, если кто-то где-то на них недоброе задумает… короче, плохо тем придется! Да и не только я так думаю, все наши мужики что-то подобное мыслят, говорили мы с ними об этом.

Те, которые наши — будут собирать «люминий», а которые не наши — «чугуний» (из анекдота).

Сначала сам подхожу, забираю «подарочные сувениры», затем и женская «бригада ух» набежала полученное перетаскивать. Это надо было видеть, на горючее-то мои уже насмотрелись, и то, что беру его постоянно — тоже, а вот на «приданное» будущего новорожденного, всякие детские тряпочки — смотрели как на чудо-чудное и диво-дивное, будто оно волшебное и внеземное. Ну и я не подкачал — самого наилучшего взял. Ну да, оно и понятно, девчонки-то все молодые у нас — им ведь когда-то да самим предстоит с этим впрямую столкнуться, самим стать мамами. Кажется все представили и прониклись, кое-кто аж до слез, радостных, как я полагаю. Ничего, им полезно, пусть привыкают.

Нету тут вариантов — или живем и развиваемся и расширяемся, в том числе и так, естественным, так сказать, путем, или нас сомнут и поработят. Альтернативы нету! Нет и не будет. И, потому, сидеть на месте тоже не будем — «Волшебники на голубом вертолете» не прилетят, откуда бы им взяться-то? Есть такая шутка, в которой много суровой правды: «Оптимист учит английский, пессимист — китайский, а реалист — автомат Калашникова!» Вот его и хочу, слышите? Я — тоже, реалист. Запишите по буквам — АКМ! Вот и будем реалистами, все — и мужчины и женщины, и языки друг друга учить тоже будем, это полезно.

Резван-абы, как всегда, на посту, на привычном месте — возле плиты хлопочет, у него вечно там что-то готовится. Вот и сейчас на всех прибывших обед затеял. Кивнул ему на повлажневшие глаза наших женщин — он также молча ответил в ответ, соглашаясь, понимает, что лучше им не мешать сейчас, опытный он бабай, тёртый, бывалый — наш аксакал. Ничему не удивляется, много видел, много знает. Потом когда на стол мне накрывал — большой палец вверх показал, понятно о чем — о будущей куриной ферме-птичнике, да и, в целом, о нашей поездке.

Даже и пересказывать ему подробно не надо, просто извещаю что с европейцами мы мирно договорились, будем грузоперевозки по их территории делать, и там чего-то да заработаем. Прошу продумать чего и сколько из быстро возобновляемого запаса продуктов на обмен и продажу выделить сможем — те берут всё и много. Платят товарами и механизмами. Что у него в закромах припасено и сколько — только он и знает. Кстати, большой Рахмат мне высказал что оранжевый герметичный ящик под хранение продуктов ему выделили — очень полезной находкой он оказался в здешних-то «суровых» условиях. Местные грызуны вокруг стали появляться, на них мышеловки уже стоят вокруг самодельные, попадаются иногда, но и меньше их оттого не становится. Теперь и посуду на ночь в плетеные короба и глиняные ёмкости он прячет. Не то, что боится, что разобьют, нет, но после мышей как-то есть с нечистой посуды совсем не хочется. Разумно — одобряю.

Э-эх, нам бы кошару какую, или еще кого подобного, но вот пока нету.

— Найди, — говорит, — укради, купи, выменяй, где хочешь возьми, но очень mushuk надо! Отраву против грызунов теперь уже не применишь — куры у нас теперь, вдруг склюют её, а нам их потом самим есть, так что не стоит, да и Доктор про Мәче тоже уже говорила… (Мәче и mushuk — это кошка по-татарски и на узбекском)

Обещаю подумать и поискать. Слышите, Господа Наблюдатели? Очень нам кошку сюда надо! Позарез! Вы там тоже «подумайте», ладно?

Кстати, как там наши с «Флагмана»? Пойду пройдусь до наблюдательного пункта на Малой — и разомнусь и окрестности острова с вершинки осмотрю, да и попробую связаться — вдруг мощность моей карманной рации до них добьёт? Надо, надо поскорее большую налаживать, да и серьезно этим вопросом заняться. Да всё, как всегда, некогда — все люди у нас наперечет. Даже Лука вместе с Николаем и Кольдо в рейд ушел. Придут — засажу их всех за изучение — пусть выдадут мне список чего и сколько надо для её настройки. Наверняка ведь не просто так — взял и включил, а какие-нибудь провода на антенну или ещё что там ещё понадобятся, а я опять в этом ничего не понимаю.

Заодно и сетку до места будущей фермы самолично отнесу-подкину. А колья и без меня найдется кому подготовить и вкопать. Место для неё мы еще на берегу с Вазифом прикинули — вот оно, неподалеку, издалека их слышно, и вся молодежь наша тут кучкуется, не исключая юной боливийки. Так и надо, пусть с ходу привыкает. Трещат на всех языках разом, как-то друг друга понимают и пытаются кормить свежей зеленью пернатое пополнение нашей общины. Напоминаю, что в поставку зерна уже получил — ребята тут же подрываются за ним. Вручаю «главному агроному» саженцы винограда и мешочек семян тростника. Теперь это его забота, не моя, просил — на, получи! А что и как — это его теперь забота. Киваю на сетку — разбирайтесь, ставьте — и ухожу. Вижу же — доволен он как… да просто очень доволен, и теперь не знает за что хвататься, за посадку или за огораживание. Вот-вот, покрутись, дорогой, пока у тебя помощники вокруг так и вьются, не буду мешать. Делегирование полномочий — залог успешной работы управленца. Думаю — справится. Вон как все засуетились.

А мне подумать надо, глянуть на наш Дом с высоты горки Малой, что сделано и чего ещё предстоит. Перво-наперво надо ещё раз подробно выспросить боливиек — что и кого видели по пути к нам, что интересного и полезного заметили. Уже известно что они больше двух дней в пути были, где-то дважды ночевали, с кем-то общались. Вот и надо всё это выяснить — с кем и где, на каком расстоянии от нас. Не может быть чтоб всё было так хорошо, как идёт, какая-то смутная тревога где-то на горизонте маячит — не пойму в чем дело. Нет,