отказался бы, опять же. Мне ж никто не указ, я ж начальник. Поленился, недосмотрел. Прав Дмитрий Алексеевич, не справляюсь я. Сволочь! Скотина! Душегубец! Столько несчастных жило страшной жизнью, а теперь и той… (досадно со слезами взмахивает рукой) Э-э-эх! Господи! А что, если я специально?! Если бес попутал?! Значит, сам я ему поддался? Есть во мне, по всему выходит, ростки зла?

В зал заходят и рассаживаются все остальные начальники.

С. Капустин:

Благодарю, господа, за оперативное прибытие. Особенно Вас, Лидия Михайловна. Я знаю, как сложно Вам проснуться к десяти утра.

Л. Совдепкина:

Ценю Вашу благодарность.

А. Сидоров:

Позволю себе начать. По моим подсчётам, сумма ущерба гостинице достигает нескольких миллиардов рублей.

Д. Великий:

Конкретнее?

А. Сидоров:

Около пяти сотен.

Д. Великий:

Ещё конкретнее.

А. Сидоров:

Два триллиона рублей.

М. Шейнкман:

А версия не для страховой?

А. Сидоров:

Дорогая Мария Ивановна, поверьте моему бесценному опыту: лучше версии для страховой — версий не бывает.

С. Капустин:

Господь с ними, с деньгами!

А. Сидоров:

Аминь!

С. Капустин:

Вы понимаете, что произошло? Вы понимаете масштаб трагедии? У нас инспектирующий проживает! Мало того, что от него были одни жалобы, так на его приезд выпал пожар и обрушение сорока верхних этажей! Вы понимаете вообще, что нам всем тут грозит?

И. Иванов:

Что?

М. Копакин:

Тюрьма?

С. Капустин:

Да какая тюрьма, Михал Евгенич? Папочки у следователей всегда становились тоньше благодаря Вениамину Валерьевичу и Абраму Назаровичу. Но нас же всех отстранят к чёртовой матери. Или вообще уволят.

Л. Совдепкина:

Ой мамочки!

М. Шейнкман:

А почему сразу «нас»? Может, кого-то одного?

М. Копакин:

Наверное, меня…

М. Шейнкман:

Да Вы-то ту при чём? Я говорю про Иван Иваныча.

И. Иванов:

Категорически протестую! По моей части на двухсотом этаже всё было отлично. А эти специалисты сказали, что этажи сложились, как карточный домик. Значит, категорически двухсотый этаж виноват.

М. Копакин:

На него-то я давно не заглядывал…

И. Иванов:

У меня и с электричеством, и с трубами полный швах, как говорят французы. А по-русски — прек-рас-но. Это всё Лидии Михайловны вина. Она номерами заведует, а этаж состоит из номеров. Вот она категорически и виновата!

Л. Совдепкина:

Если б у Вас с трубами всё было прекрасно, они бы не горели каждый вечер. Мои номера всегда в прекрасном состоянии, чтоб вы знали. Просто не надо заселять чёрт знает кого. Да, Дмитрий Алексеевич?

М. Копакин:

Вот следил бы я пристальнее за гостями без паспортов…

Д. Великий:

Вы, уважаемая, на меня вину не сваливайте. Мне паспорт показали — я заселил. Бывает, теряют люди по приезде в город паспорт. Мне что же, на улицу их выгнать? Они дают мне в качестве залога небольшую сумму и живут себе спокойно. Паспорт покажут — деньги верну.

М. Шейнкман:

И много народу паспорт теряет?

А. Сидоров:

Судя по его премиальным — меньше, чем потом паспорт таки заносит.

Д. Великий:

Абрам Назарович, не стыдно Вам в почтенном возрасте такую напраслину возводить? И вообще, на строительство тех этажей Вы лично бюджет согласовывали. Вот Вы и скажите: сэкономили?

А. Сидоров:

Таки скажите спасибо моей экономности, господин обладатель золотого унитаза. Ценные специалисты полностью себя оправдали и не стоит скидывать на них ответственность за неподобающее качество постройки. Это исключительно подлая ложь.

М. Копакин:

Следил бы я за процессом стройки, может, и не было бы ничего…

С. Капустин:

Михаил Евгенич, перестаньте бормотать. Вениамин Валерьевич, скажите-ка мне: не было ли в Ваших рекламных кампаниях призывов заселяться маргинальным личностям? Потому что мне кажется, что я такое видел.

В. Потнов:

Никогда такого не было, Семён Сергеевич.

М. Шейнкман:

Погодите, погодите… Было же! Я помню.

В. Потнов:

Я Вас убедительно уверяю: не было.

Л. Сидорова:

А как же Ваши эти лозунги? «Юный химик — приходи и бабосик намути»? «Алкоголизм не порок — заходи за порог»?

А. Сидоров:

Ещё была хорошая про самооборону что-то. Точно: «Вместо бокса, каратэ — лучшей старенький ТТ».

В. Потнов:

Не понимаю, о чём вы все. Совершенно не понимаю.

М. Копакин:

Мне бы только время назад вернуть, я бы всю эту шпану разогнал…

И. Иванов:

Господа, я вас категорически не понимаю. Семён Сергеич наш руководитель, так? Вот он во всём и виноват!

С. Капустин:

Тихо! Кажется, я понял. Это не инспекция — это диверсия! Скажите, до приезда мистера модника из 100997 номера были ли жалобы? Были ли поломки в номерах? Дмитрий Алексеевич?

Д. Великий:

Не помню. А раз не помню, значит, не было.

С. Капустин: