циркулировали две разные версии. По одной, МакЛеод ударил солдата-аборигена, влюбленного в няньку, ухаживающую за детьми. Та из мести отравила детей. Другая версия касалась уже семейной жизни МакЛеодов и потому кажется мне менее вероятной. Рассказывали, что Джон сам с успехом добивался любви этой няньки, потому детей отравил из ревности ее любовник-индонезиец.

Но что бы ни было причиной трагедии — некоторое время казалось, что смерть мальчика вернет спокойствие и счастье в семью. Но улучшение было непродолжительным. МакЛеод очень любил сына. Его смерть была для него ужасным шоком. Его быстро меняющийся темперамент, правда, не позволил ему долго скорбеть. Но теперь он обвинял в смерти сына свою жену. Семейные отношения стали еще хуже, чем прежде. К тому времени МакЛеода перевели назад на Яву. В этом новом переводе МакЛеод обвинял своего начальника, генерала Диеса. МакЛеод считал, что неприязнь генерала к нему была причиной и того, что МакЛеод так и не стал подполковником.

В этот раз МакЛеоды переехали в Банджу Биру. По прибытии туда Маргарета поняла, что единственным решением для нее был бы развод. Но пока они жили в тропиках, развод был сопряжен с большими трудностями, не в последнюю очередь — с финансовыми. В середине марта 1900 года Грит свалил приступ тифа. Пока она выздоравливала, Джон написал своему двоюродному брату в Гаагу письмо на двадцати четырех страницах и, как всегда, вручную сделал с него полную копию. В нем он долго и подробно описывал политическую и военную ситуацию в Восточной Индии, затем разнообразные личные проблемы, а также посвятил несколько страниц своей жене и единственному оставшемуся ребенку.

«Два с половиной месяца назад Грит заболела тифом. Ее положение становилось все хуже, — писал он 31 мая. — Забота о маленькой девочке легла на меня. Наше положение было полным убожеством. Десять дней назад Грит наконец-то смогла встать на ноги. Теперь для восстановления здоровья она уехала на кофейную плантацию Крувук, близ Улинги. Достаточно сказать тебе, что нам в день нужно пять бутылок молока, а каждая стоит 30 центов, и ты поймешь, какие тяжелые последствия для наших финансов имела ее болезнь… А потом еще путешествие в Улинги. Малышку я оставил здесь у себя. Она чудный ребенок, но она постоянно напоминает мне о моем мертвом любимом сыне.

Дорогой кузен, потеря этого прекрасного маленького мальчика сломала что-то во мне, что навсегда останется сломанным. Он любил военную музыку, особенно „Марш Монте-Карло“. И теперь каждый раз, когда его играют, я чувствую боль в моей груди, а мои глаза горят».

Маргарита МакЛеод. Голландская Ост-Индия. 1900 год

Став в 1897 году майором, а затем достигнув уже сорокачетырехлетнего возраста, 2 октября 1900 года Джон принял решение уйти в отставку. Долгие и тяжелые годы в тропиках оставили свой след. Он был солдатом двадцать восемь лет. Это обеспечивало ему право на военную пенсию в 2800 гульденов. Негармоничная пара переехала в Синданглайю, городок между Бёйтензоргом (нынешним Богором) и Бандунгом. Там был здоровый горный климат, а жизнь сравнительно дешевая. В любом случае намного дешевле, нежели в Голландии. Это и было главной причиной, почему Джон остался в тропиках. Но ни хороший климат, ни пенсия мужа не могли отвлечь Маргарету от ее постоянного желания вернуться в Амстердам. Пенсия, наоборот, стала даже стимулом. Ей ситуация, в которой она оказалась, никак не могла представляться привлекательной. Маргарете было всего 24 года, а жить приходилось в маленькой деревушке в Восточной Индии. Не было денег, чтобы хоть как-то выбраться оттуда. Оставалось лишь жить с мужчиной намного старше себя, которого она уже не могла терпеть.

Всем, знавшим МакЛеодов в то время, было понятно, что отношения между супругами стали невыносимыми. Не было ни одного дня без ссоры. Настроение достигло точки кипения. Не прекращались горькие упреки. Они становились все громче.

Доктор Рулфсема, который был военным врачом с марта 1900 по июнь 1902 года в той части колоний, где жили МакЛеоды, описал только одну из неприятных сцен, пережитую им в доме МакЛеодов в Синданглайе.

Однажды, вспоминал доктор, Грит снова завела разговор о Европе и о Париже.

Беседа принимала все более общий характер. Но МакЛеод разнервничался. Наконец он уже не мог сдержаться.

Он зарычал на свою жену:

— Черт побери! Если тебе так хочется уехать в Париж, то почему же ты ничего для этого не делаешь, не уедешь и не оставишь меня одного?

Париж вообще занимал особое место в воображении Маргареты. Намного позже, когда она уже стала знаменитой женщиной, во время интервью в Вене ее спросили, почему она поехала в Париж, а не в какое-то иное место.

Мата Хари с невинным удивлением подняла брови.

— Я не знаю, — сказала она, — но думаю, что все прожженные женщины направляются в Париж.

Очевидно, даже МакЛеод согласился, что в таких обстоятельствах она не сможет больше жить в колониях. В марте 1902 года он поддался, наконец, требованиям Грит и вернулся в Голландию. Домой они путешествовали на грузовом пароходе. Обстоятельства принуждали Джона все сильнее экономить деньги. Он переехал снова к своей сестре, тетушке Лавис. Как и прежде, обе женщины не выносили друг друга. Потому МакЛеоды сняли себе жилье в Амстердаме, на улице ван Бреестраат, 198, в достаточно зажиточном районе.

Однажды вечером Маргарета вернулась домой и увидела, что их общее жилище пусто. Джон внезапно переехал к другу в Фельп близ Арнема. Он взял с собой дочку Нон, который было четыре с половиной года. Маргарета недолго раздумывала и почти сразу же отправилась в Арнем. Там она поселилась в доме одного из многочисленных кузенов Джона. 27 августа 1902 года Маргарета подала официальное прошение о так называемом временном расторжении брака (при котором супруги живут раздельно, но еще не имеют статуса полностью разведенных). Через три дня суд города Амстердам удовлетворил ее просьбу. Его решение было без ограничений в пользу жены. Дочь осталась с матерью, МакЛеод обязан был выплачивать ей 100 гульденов в месяц в качестве алиментов. Когда 10 сентября пришел срок первого платежа, МакЛеод вдруг заявил, что у него нет денег. И он не платил ей ничего ни тогда, ни позже.

Некоторое время Маргарета оставалась в Амстердаме. Потом она переехала к своему дяде Таконису в Гаагу. Но в Голландии ее ожидало тяжелое будущее. Она никогда не работала. И было трудно найти для нее подходящую профессию. Кроме того, у нее не было денег. Дочку Нон она временно отправила к Джону. МакЛеод хотя и