до меня тоже никто не пытался. — Шепотом сообщила я, содрогаясь от прикосновения к костям, нужно было нарисовать круг вокруг черепа и грудной клетки с нужными рунами.

После произнесения слов активации, мой рисунок вспыхнул, и по подвалу зашуршали кости, подтягивающиеся на свои места. Хорошо, очень хорошо, что не придется собирать его вручную.

Скелет сидит, рассматривая свои вновь обретенные руки. Я встаю и отхожу на шаг назад. Как он резко вскинул голову, ловя мои движения огоньками глазниц! У меня аж мурашки по спине пробежали.

— Хорошо, э-э-э… Вы снова целый, и, надеюсь, расскажете, как оказались здесь? Можете написать? — Протягиваю ему листок бумаги и карандаш. Вампир напряженно сопит в углу, делая максимально брутальный вид.

Скелет встает, медленно осматривает меня с головы до ног, и чуть склонив голову набок. Его скелето-кот потягивается на полу. Тарн протягивает ко мне руку. Медленно, боясь, видимо, напугать. Тянет уж больно высоко, листок гораздо ниже…

21:06

Стою посреди подвала, осматривая груду костей, распростертую у моих ног. Курт пытается стащить с себя скелет котика, причем последний очень шустро ползает по спине вампира, кусаясь и царапая кожу костями.

Произошло собственно следующее: тарн тянул руку не к листку бумаги, а к моему лицу или шее… Надеюсь, он просто промахнулся, потому что если к лицу — было бы жутко, если к шее… меня пытались задушить, а это тоже не радует.

Прошу вампира быть сдержаннее и не покидать угла, снова собираю тарна, вкладывая ему в руку листок и карандаш. Сидит, писать не торопится, смотрит на меня.

— Прошу прощения за Курта, он немного нервный. Пожалуйста расскажите о себе.

Скелет смотрит на карандаш, вертя его в руке. Подходит к алтарю и пытается написать хоть что-то, но карандаш выскальзывает из костяных пальцев.

— Чернила, я дам чернила, попробуете ими… — Открыв баночку с оставшимися после учебы в академии чернилами фиолетового цвета, я поставила ее рядом с листком бумаги.

Тарн окунул палец в чернила и вывел на листке слово «тарн». Затем он повернул ко мне голову, и нарисовал две горизонтальные точки и скобку в виде улыбки.

Прелестно.

Он улыбается. Он тарн и рад этому.

21:28

Как я ни пыталась разговорить тарна, он упорно ничего про себя ни писал кроме его фамилии и имени, которые мы итак уже знали. Махнув на все рукой, я напоследок спросила, не восстанет ли еще кто-нибудь в этом склепе, на что получила отрицательный взмах рукой, и можно ли нам убрать черепа и прочий антураж, на что нам величественно (насколько это возможно для скелета) дали добро.

23:07

Мы убрали все черепа и вымели всю паутину. Даже тарн помогал, правда медленно, перетаскивал черепушки и подавал Курту, который собирал их в мешок и выносил, высыпая в костер с уничтожающим пламенем. Мой подвал оказался даже чуть больше, чем у него. Я уже представляла варианты обстановки: винный погреб и лаборатория зелий.

В помещении неубранным остался лишь мраморный алтарь. Он даже больше не вписывался в обстановку, без всех черепов, понатыканных раньше повсюду.

— Стол из него сделаешь?

— Ну вообще… — Кошусь на тарна. — Хотелось бы его снести, конечно… если никто не против.

Мы уставились на скелет, который застыл у стены. Решение видимо ему давалось не легко, раз он так медлил. Но все же он подошел к своему ложу, любовно проводя кончиками пальцев по поверхности, а затем нагнулся и из ниши, которую мы с Куртом не заметили, достал ржавый меч и букет травы. Листья ее были изумрудно-зелеными с красными жилками, а из мелких, как у мяты, серебристых цветочков вылетали светящиеся искорки.

— «Cuina salque6»! Так вот как ты живешь до сих пор… ты сорвал ее перед смертью?

Утвердительно кивает, протягивая мне букет. Вообще, умершие, которым посчастливилось (или не посчастливилось, это как посмотреть) сорвать живую траву перед смертью очень трепетно к ней относятся, полагая, что в ней их жизнь. Отчасти это так, но только первые минуты после смерти. Потом это просто пучок вечнозеленой травы. Поэтому, я немного растерялась, это намек, что он мне жизнь свою доверяет?

— Зачем мне даешь? Тебе, как память о жизни, она не милее?

Тарн плавно делает шаг вперед и вкладывает букет в мою руку, игнорируя мой удивленно-шокированный взгляд.

Рычание.

Удар.

И снова передо мной кучка костей…

Курту или тарн не нравится или вампир кайфует, когда разбивает скелет по костям. Странный он.

— Ну и зачем?

— Случайно. — Буркнул Курт, сверх брутально поднимаясь по лестнице вверх.

Угу, как же случайно, когда он стоял у лестницы в трех метрах от нас.

— Я сделаю амулет, чтобы не собирать тебя каждый раз. Пока он будет на тебе, ты каждый раз будешь восстанавливаться сам. Чары действуют месяц и, надеюсь, потом он не взорвется. Листок и чернила можешь оставить, вдруг захочешь про себя написать что-нибудь. Твой алтарь я пока отодвину к стене, может быть оставлю, не знаю пока что. Интересно как ты жил здесь… не одиноко ли было, и вообще…

Бормоча под нос рассуждения о том, каково провести столько времени в одиночестве и темноте, я магией передвинула алтарь к дальней стене подвала и собралась спать. Тарн стоял у лестницы рядом со своим котом, положив руку на ступеньку, наблюдая за звездами.

— Эм… ты, может, в дом к Курту пойдешь? Или я не знаю даже… чего вообще хочешь?

Подойдя к столу, он выложил на него листок и чернила и принялся писать ответ.

— «Не выйду».

Кратко. Просто. Легко запомнить.

— Ну тогда до завтра. Я прикрою люк крышкой, если хочешь, оставлю немного э-э для воздуха… — Он кивнул, и я ушла спать, оставив скелет тарна созерцать ночное небо.

Вторник, 7 июля

08:15

Ненавижу рано вставать!

Рассветное солнце золотом разлилось по округе, пробуждая ото сна все, что попадает в его лучи. Курт тоже проснулся и сейчас шуршал посудой на кухне. Вставать сейчас или еще полежать, вот в чем вопрос…

08:55

Мне намекнули, что лежать так долго — неприлично… Вот вроде нравлюсь ему, а кайф мне обламывает! Ух, коварный вампирюга! Да встаю, встаю, нечего надсадно кашлять.

— Какие планы на сегодня? У меня вроде как отпуск на две недели… можем сходить за мебелью.

— Хорошо, но сначала я посмотрю, как там тарн.

— Тридцать лет лежал без еды, воды и света ничего с ним не случится! — Ревностно буркнул Курт, убирая со стола.

— Строителям надо сказать, чтобы они сделали вход в подвал и окно