Анна-Мария перевернула подушку и приказала себе снова заснуть.

«Возможно, ее и не насиловали, — подумала она. — Возможно, она совершала пробежку по следу скутера на льду озера. И наткнулась на маньяка, накачанного наркотиками и с ножом в кармане. Таких можно встретить везде. И на болоте тоже. Кошмарный сон для каждой женщины. Случайно оказаться на пути сумасшедшего в активной стадии безумия. Ну хватит, — сказала она себе. — Никаких готовых сюжетов, пока что-нибудь не прояснится».

Нужно переговорить с судмедэкспертом Ларсом Похьяненом. Он приехал из Лулео вчера вечером. Вопрос в том, удалось ли что-нибудь сделать с промерзшим насквозь телом.

Бессмысленно валяться в кровати. Да и с какой стати ей снова засыпать? Она вовсе не чувствует себя усталой. Мозг, подстегиваемый адреналином, вовсю работает и жаждет новой информации.

Анна-Мария встала и оделась. Привыкла делать это в темноте — быстро и бесшумно.

Часы показывали пять минут шестого, когда Анна-Мария Мелла припарковала свой «Форд Эскорт» перед больницей. Охранник впустил ее в проход под зданием. Гудение вентиляции под потолком. Пустые коридоры. Истоптанный пластиковый пол и жужжание автоматических дверей, которые открывались перед ней. Ей повстречался завхоз, который прошелестел мимо на самокате, в остальном здесь было совершенно тихо.

Прозекторская была погружена в темноту, но в курилке, на потрепанном диване, оставшемся еще с семидесятых годов, спал судмедэксперт Ларс Похьянен — как она и рассчитывала. Мужчина лежал спиной к ней, его изможденное тело тяжело вздымалось при каждом вздохе.

Несколько лет назад Ларса прооперировали по поводу рака гортани. Его ассистентка Анна Гранлунд все больше брала на себя его работу. Она распиливала грудные клетки, доставала органы, брала необходимые анализы, складывала органы обратно, зашивала животы, носила сумки Похьянена, отвечала на телефон, допуская до него только самые важные звонки — собственно, только от госпожи Похьянен, поддерживала идеальную чистоту в прозекторской, сдавала в стирку его белый халат и перепечатывала начисто его отчеты.

Рядом с диваном аккуратно стояли его видавшие виды деревянные башмаки. Когда-то они были белыми. Анна-Мария представила себе, как Анна Гранлунд накрывает судмедэксперта клетчатым синтетическим пледом, ставит по стойке «смирно» его башмаки, вынимает сигарету изо рта и гасит свет, прежде чем уйти домой.

Анна-Мария сняла куртку и уселась в кресло, стоявшее неподалеку от дивана.

«Пропитывалось грязью и дымом в течение тридцати лет. Уютненькое местечко!» — подумала она, накрылась курткой как одеялом и мгновенно заснула.

Полчаса спустя ее разбудил кашель Похьянена. Тот сидел на краю дивана, наклонившись вперед, и кашлял с таким звуком, словно из него сейчас вывалится половина легкого.

Анна-Мария смутилась и почувствовала себя полной дурой. Прокрасться среди ночи и устроиться спать в той же комнате. Почти то же самое, что прийти к нему в спальню и улечься в его кровать.

Ларс сидел и прокашливался, а незримая черная тень с косой стояла за его спиной, положив руку на плечо. Это зрелище не было предназначено для посторонних.

«Теперь он обидится на меня, — подумала Анна-Мария. — Какого черта я сюда приперлась?»

Приступ кашля у Похьянена неожиданно закончился. Рука автоматически похлопала по карману халата, проверяя, на месте ли пачка сигарет.

— Чего тебе нужно? Я еще даже не начинал с ней работать. Ее доставили вчера совершенно замороженной.

— Мне нужно было где-нибудь прикорнуть, — ответила Анна-Мария. — Дома у меня куча детей, которые ложатся поперек кровати, пинаются и вытворяют, что хотят.

Он посмотрел на нее с невольной улыбкой.

— А Роберт пукает во сне, — добавила она.

Ларс фыркнул, чтобы скрыть, что уже сменил гнев на милость, поднялся и кивком пригласил ее следовать за ним.

Ассистентка Анна Гранлунд только что пришла. Она стояла в моечной и вынимала что-то из посудомоечной машины, как заправская домохозяйка. Разница заключалась только в том, что вместо приборов и тарелок она вынимала и раскладывала по местам хирургические ножи, щипцы, пинцеты, скальпели и емкости из нержавеющей стали.

— Вот он, источник стресса. Погонялка, — сказал Похьянен Анне Гранлунд, кивнув на Анну-Марию.

Анна Гранлунд одарила Анну-Марию сдержанной улыбкой. Анна-Мария ей нравилась, однако никому не было дозволено вгонять в стресс ее начальника.

— Она оттаяла? — спросил Похьянен.

— Не совсем, — ответила Анна Гранлунд.

— Зайди после обеда, получишь предварительный отчет, — сказал Похьянен Анне-Марии. — Анализы будут готовы в свое время — все как всегда.

— А прямо сейчас ты ничего мне не можешь сказать? — спросила Анна-Мария, стараясь как можно меньше походить на «погонялку».

Похьянен покачал головой, словно капитулируя перед Анной-Марией.

— Ну, пошли, посмотрим, — проговорил он.

Женщина лежала на спине на металлическом столе. Анна-Мария отметила, что из тела вытекла жидкость — струйка уходила в лючок канализации под столом. «И далее в питьевую воду?» — подумала она.

Похьянен поймал ее взгляд.

— Она оттаивает, — сказал он. — Но, ясное дело, обследовать ее будет трудно. От мороза границы между клетками мышц разрываются и становятся зыбкими.

Судмедэксперт указал на грудную клетку женщины.

— Вот входное отверстие, — проговорил он. — Можно предположить, что именно это стало причиной смерти.

— Нож?

— Нет-нет. Это совсем другой предмет — круглый, вероятнее всего, с острым концом.

— Какой-нибудь инструмент? Шило?

Похьянен пожал плечами.

— Придется тебе немного подождать, — сказал он. — Но место удара выбрано очень точно. Обрати внимание, как мало крови пролилось на одежду. По всей вероятности, удар прошел сквозь хрящевую часть грудной клетки и сердечную сумку — и вот тебе тампонада сердца.

— Тампонада?

Голос Похьянена стал шершавым.

— Ну хоть чему-нибудь ты научилась за все эти года? Если кровь не вытекла из тела, то куда она делась? Скорее всего, сердечная сумка заполнилась кровью, так что сердце перестало биться. Это происходит очень быстро. Давление тоже падает, от чего внешняя кровопотеря невелика. Кстати, это с таким же успехом может быть и тампонада легкого — литр крови в легкое, и привет. Между прочим, орудие было подлиннее, чем шило, — на спине есть выходное отверстие.

— Так ее проткнули насквозь? Ах ты, черт!

— Далее, — продолжал Похьянен. — Никаких внешних признаков изнасилования. Посмотри сюда. — Он посветил карманным фонариком между ног мертвой женщины. — Никаких синяков или царапин. Как видишь, ее били по лицу, вот здесь и… смотри-ка. В одной ноздре кровь, легкая припухлость на носу, и затем кто-то вытер кровь с ее верхней губы. Но никаких признаков удушья, никаких следов на запястьях, которые указывали бы на то, что она была связана. Однако, вот это очень странно. — Он указал на лодыжку женщины.