Ду Му также принадлежит введение термина «шпион жизни». Таких разведчиков китайцы посылали к противнику, чтобы любой ценой раздобыть необходимые сведения и при этом непременно вернуться живым. Понятно, что такая задача под силу только агентам, обладающим особыми знаниями. Ду Му пишет о них: «В качестве шпионов жизни надлежит подбирать людей с ясным духом и умом, умеющих при этом казаться глупцами; их роль кажется второстепенной, но она требует отваги и благородства духа; нужно выбирать людей, способных совершать долгие переходы, здоровых, выносливых, смелых, необидчивых, владеющих какими-нибудь ремеслами».

По мнению Ду Му руководитель шпионской сети должен обладать всесторонними знаниями. Он пишет: «Потому что нужно уметь оценить характер агента, его искренность, правдивость, уровень его образованности и только после этого употребить его в дело. Во-вторых, руководитель должен относиться к агентам человечно и справедливо». Подобно Сунь Цзы, Ду Му предупреждает полководца, решившего начать войну: «Если хочешь напасть первым, то непременно выведай, кто состоит на службе у неприятеля, кто из его приближенных умен и расторопен, а кто нет; оценив их способности, сумеешь нейтрализовать хозяев».

Кроме Сунь Цзы и Ду Му проблемами шпионажа занимались многие китайские мыслители, в частности Ту Ю (735–812), автор руководства по военному делу, в котором есть такие строки: «Мы ищем ловких, одаренных и умных людей, способных расположить к себе враждебного правителя и тамошнюю знать. Выведав планы противника, состояние дел, они возвращаются к нам и обо всем рассказывают».

В XI веке до н. э. в царстве Ци появляется мудрый наставник династии Чжоу — Тай-гун, которому принадлежит уникальный канонический текст военного искусства Китая «Шесть секретных учений». Особенно интересно и заслуживает внимания представление Тай-гуна о ведении тайной войны. Проще говоря, правитель, прежде чем начинать войну, должен вначале использовать «невоенные» средства. Основу последних составляли методы разложения и развращения чиновничьего аппарата противника. Их насчитывалось двенадцать: приспособленчество, потакание желаниям, переманивание на свою сторону, подкуп, развращение деньгами и женщинами, заговоры, любимчики, сговоры, втягивание в подрывную деятельность, лесть, марионеточные министры, шантаж. Все это, по мнению Тай-гуна заканчивалось ненасильственной сменой власти и потерей государства своей независимости. Но если подобные методы тайной войны не срабатывали, тогда в бой вступала армия. Но опять в сочетании с секретной подрывной деятельностью.

Еще более четкая и во многом философская формулировка войны изложена в книге «Методы Сыма» («Сыма фа») — древнем и загадочном тексте, датируемом IV в. до н. э., когда он, по всей видимости, был составлен на основе более древних материалов. Название трактата «Сыма фа» лучше всего, пожалуй, перевести как «Методы Сыма», ибо китайский иероглиф «фа», может переводится как «закон», но в то же время этот символ отражает понятия «метод», «стандарт», «техника» или «искусство», как, например, в «Искусстве войны» Сунь Цзы. Практически все свидетельства о его происхождении относят трактат к временам царства Ци, славившегося традициями изучения военной науки, что объясняется, видимо, влиянием личности Тай-гуна, который стал первым правителем Ци за несколько лет до своей смерти. Поэтому многие историки утверждают, что идеи Тай-гуна могли составить основу трактата или же тем или иным образом оказали воздействие на его составителей.

В «Сыма фа» обсуждаются законы, предписания, политика правителя, военная организация, военная администрация, дисциплина, основные ценности, общая стратегия и тактические ходы.

Еще одним теоретиком тайной войны был Мэй Яочэнь (1002–1060). Он, подобно Ду Му, был знаменитым поэтом и членом Императорской академии. Именно Мэй Яочэню принадлежат слова: «Воля богов известна гадалкам и посвященным; законы земли и неба выясняются путем вычислений, но чтобы получить сведения о противнике, нужны лазутчики». Ча Линю (даты жизни неизвестны) принадлежит афоризм: «Армия без шпионов — то же, что человек без глаз или ушей». Впрочем, наличие подобных теоретических исследований не спасло Китай от нашествия кочевых племен, татаро-монгольского ига и долгих лет полуколониального существования.

В целом можно сказать, что в Древнем Китае несколько тысяч лет назад были систематизированы стратегии, применяемые в политике и военном искусстве. Такие стратегии в русском языке получили название «стратагемы». Общий принцип китайских воинских искусств — «Цель оправдывает средства». Подобная практика была выработана в условиях бесконечных войн, когда вопросы нравственности и морали стояли далеко не на первом месте. На первом месте стоял вопрос о выживании. Выжить можно было, экономя и приумножая собственные ресурсы, заключая выгодные союзы, покоряя более слабых, избегая войн с более сильными. Все это заложено в основу современного китайского шпионажа.

* * *

Поскольку в области разведки Китай начинал с азов, он смог выбрать лучшее из того, чем обладал мир в данной области. А этим лучшим была система КГБ СССР, израильского «Моссада» и ЦРУ. Мы уже знаем, что в конце 50-х китайцев обучали советские инструктора. Они обучили их всему, что сами знали о шпионаже. Но китайские спецслужбы тесно сотрудничали с другими ведущими разведками мира.

Китайцы всегда были искусными подражателями. Но китайцы внесли в искусство шпионажа и свои новшества, которые в некотором отношении превзошли КГБ и ЦРУ. Кроме того, несмотря на то, что в Китае правит компартия, китайская разведка придает все меньшее значение политической идеологии и этническому патриотизму. Новое поколение китайских агентов куда лучше предшественников разбирается в методах западных разведок и бывшего советского КГБ, успешно применяя их на практике. В своей работе китайские спецслужбы придерживаются стратегии, которую можно выразить так, каждый может шпионить — каждый должен шпионить. Это стратегия тотального шпионажа.

Причем основная задача разведывательных служб КНР — не только раскрытие научных и военных секретов, но и проникновение в политические и культурные дела других государств. Ничто не должно оставаться вне сферы деятельности китайского шпионажа. При этом спецслужбы Китая используют все методы, в том числе и аморальные: подкуп, шантаж, кража, игра на национальных чувствах и т. п.

Подобные методы уже в полной мере применяются в сборе разведывательной информации на главном — тайваньском — направлении работы китайских спецслужб. Китайские спецслужбы со все большей готовностью используют деньги в качестве инструмента получения нужных сведений. Так, арестованныого спецслужбами Тайваня сержанта-шифровальщика тайваньского ВМФ Лю Юэлуня, поставлявшего секретную информацию КНР, завербовал собственный отец, собравший вокруг себя шпионскую сеть из десятка людей. Как выяснилось в ходе следствия, при передаче собранной сыном информации Китаю отец Лю Юэлуня всякий раз получал от 600 до 2 тыс. долларов. У этого скандала есть еще одна специфическая особенность: отец сержанта Лю Чжэньго был завербован китайской разведкой после того, как в Китае его обвинили сразу в нескольких уголовных преступлениях. Но тут в критический момент появился некто, предложивший Лю возможность уйти от наказания в обмен на сотрудничество. Эта схема очень напоминает практику бывшего советского КГБ, сочетавшего шантаж с щедрыми денежными предложениями. После этого инцидента тайваньскому ВМФ пришлось срочно менять шифровальные коды.