разносила. Я не хочу, чтобы мою фамилию полоскали. Подружку твою попрут, скорее всего, на следующей неделе, но и за это время можно многое успеть, — кладу заявление на стол. — К завтрашнему утру успеешь собрать чемоданы?

— Какие еще чемоданы? — хмурится.

— Самые обычные. Я почти не живу в доме, так что завтра ты туда переедешь и создашь видимость семейной жизни в нем. Ты ведь не думала, что все это время сможешь жить отдельно?

— Вообще-то думала, — строго отвечает. — Я не хочу возвращаться туда…

— Меня не волнуют твои желания. Агриппина поселится в гостевой спальне, а ты будешь проводить с ней время.

— Сколько?

— Месяца два. Может быть, три. Попробуешь уйти — контракты с твоей подписью окажутся в деле. С этого дня, котенок, ты подчиняешься мне. Безоговорочно.

— Ты не имеешь никакого права распоряжаться моей жизнью после…

Не даю ей договорить. Толкаю к стене, наклоняюсь к тонкой шее и задеваю губами маленькое ушко. Вижу выступившие на коже мурашки, упираюсь кулаками по обе стороны от ее лица.

— Правда хочешь попробовать перечить мне, малыш?

Ее запах ударяет в голову. Отодвигаюсь, чтобы не сорваться, опускаю взгляд вниз, на обтянутую рубашкой из тонкой ткани грудь.

— Что т-ты… — начинает заикаться, когда я перемещаю одну ладонь на плавный изгиб талии.

— Я тебя трогаю, котенок. И тебе, по-моему, это нравится, — усмехаюсь, заметив очертания сосков. Влада никогда не любила белье с кучей поролона, на ней обычно были какие-то невесомые тряпочки, которые легко рвались, когда времени на долгое раздевание не оставалось. — Я не буду трахать тебя против твоей воли, Влада, когда увижу, что ты действительно не хочешь, но на остальное мне плевать. Если ты течешь в моих руках — я беру.

— Я тебя не хочу.

— Твои трусики уже намокли, малышка? — провожу языком по ее шее, сдавливаю бедро пальцами. Член стоит так, будто полгода не трахался.

Приворожила, стерва. Хочу так глубоко вбиться в ее тело, чтобы охрипла от криков.

Чуть позже, пока надо с делами разобраться.

— Иди собирать вещи, Влада. Я заеду за тобой завтра.

Она вихрем уносится из кабинета, оставив после себя шлейф цветочных духов.

Надеюсь, больше спорить моя бывшая жена не будет.

— Марк Андреевич, к вам здесь посетитель… — голос секретарши звучит слегка растерянно, я немного напрягаюсь.

Практически сразу после встречи с Владой я вернулся к себе в офис, провел совещание, а теперь приходится заниматься текучкой. У меня не было запланировано ничего на сегодня, так что внезапный визит человека за дверью кажется еще более странным.

— Кто, Лиза?

— Она отказывается называть свое имя…

Это что еще за дела?

— Ладно, пропусти ее. И кофе мне сделай. Двойной.

В кабинет вплывает шуба. Потом я обращаю внимание на длинные ноги ее обладательницы и только после этого смотрю в глаза Алле.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю жестко, поднимаюсь из кресла и в два шага оказываюсь возле нее.

Любовница решила устроить для меня стриптиз, и в любой другой ситуации я не был бы против ее инициативности, но сегодня я скорее хочу наорать на нее за это представление и посадить в такси.

Мне не надо, чтобы по офису ходили сплетни о том, кого я трахаю в своем кабинете.

— Я соскучилась, Марк. Ты давно не приезжал, — Алла дует губы, царапает ногтями по груди через рубашку.

У женщин куда-то вшит радар на конкуренток? Обычно ей плевать, даже если мы видимся раз в неделю. Она прекрасно знает, что меня устраивает стабильность и я не собираюсь гнаться за «моделью» помоложе.

Алле тридцать, она любит деньги и не трахает мне мозги. Сочетание, которое выделяет ее на фоне молодых истеричек с непомерными запросами. Я успел наслушаться историй от друзей, когда очередная малышка закатывает истерики на публике и позорит взрослого самодостаточного мужика.

— И ты решила, что идея завалиться ко мне в офис звучит отлично, потому что..?

— Хотела сделать сюрприз, — Алла отходит на шаг и распахивает свою шубу, являя на свет стройное подтянутое тело в белье с полноценным третьим размером. — Тебе нравится?

— Я ненавижу сюрпризы и, по-моему, уже говорил тебе об этом. У меня нет времени на тебя, выход сама найдешь, надеюсь.

Режим загрузки активирован. Секунд десять Алла просто сверлит меня недовольным взглядом, поджимает губы, а потом решает перейти в более открытое наступление. Сбрасывает с себя пол-ляма в виде меха, поправляет пояс для чулок, сидящий идеально чуть выше линии трусиков, и снова сокращает расстояние между нами.

Я ей не мешаю. Просто интересно, что будет дальше.

— Ты так напряжен. Я могу помочь тебе расслабиться, — Алла жмется ко мне грудью, ведет ногтями по бедру и накрывает член ладонью.

— Ты можешь не унижать себя и спокойно уехать. Я позвоню, когда ты мне понадобишься, — это звучит грубее, чем планировалось.

— Что на тебя нашло, Марк? У тебя кто-то появился, да? — Алла все-таки отступает, растерянно смотрит по сторонам и прикрывается шубой, сдернув ее со спинки стула.

— Дверь сзади, Ал. Заканчивай это.

Она знает, что лучше сейчас отступить, так что выходит из кабинета с гордо поднятой головой и даже дверью не хлопает на прощание.

Через минуту появляется секретарша с чашкой крепкого кофе, уточняет, нужно ли мне что-то еще, и мышкой выскальзывает в приемную.

Часов в пять я уезжаю из офиса. Гоню в наш с Владой загородный дом, сам не понимаю, зачем мне это надо.

Продать его рука так и не поднялась.

Я помню, как она радовалась, когда я в первый раз привез ее сюда. Ходила по комнатам с важным видом, тыкала пальчиками по сторонам — здесь у нас, мол, будет шкаф, а здесь она поставит декоративную пальму в горшке.

Захожу внутрь, избавляюсь от галстука с пиджаком. Кладу на столик часы.

Надо будет клининг вызвать завтра, чтобы они прошлись по всем углам, а то Агриппина сама за тряпку схватится, когда приедет. А я не хочу, чтобы она тратила свое время на уборку.

У нее его и так мало осталось.

Выталкиваю из мыслей всю эту дрянь, заваливаюсь на диван и расслабляю мозги под какой-то второсортный боевик. Иногда надо отключать в себе большого босса и смотреть на то, как, подозреваю, популярный перекаченный лысый спецназовец одним пальцем укладывает троих с пушками.

Сам не замечаю, как отключаюсь.

Глава 4

Глаза продираю уже утром, сразу подрываюсь, услышав доносящиеся с кухни непонятные посторонние звуки. Я в доме один, по крайней мере вчера был, и вот эта ерунда мне не нравится.