Тебя бы не оставили в покое: если бы не мы, то темно-боги уже убрали бы тебя со своего пути. В тебе начала просыпаться сила, с этого момента по-старому ничего бы не осталось.

Ладу замутило: как жить, зная, что самые близкие умерли по твоей вине? Она же не подозревала! Совсем ничего! Иначе бы настояла на том, чтобы отправиться в Дивь. А каждое слово, произнесенное братьями, звучит как приговор.

– Не было ничего! Никакой силы. Только галлюцинации, но ими бы я охотно пожертвовала.

Лель толкнул брата в плечо:

– Опять! Когда она злится, ее глаза…

Договорить он не успел, бог воинов сделал предупреждающий жест.

– Ты богиня, – отрезал Яровит, – и твое место среди богов. Пришло время вернуть равновесие между светлой и темной стороной. Ты не имеешь права оставаться в стороне.

Менее всего Лада чувствовала себя богиней, она до сих пор не могла встать. На нее навалилась такая слабость, что девушка уснула.

Глава 4

Навь, Явь и Правь

Когда Лада проснулась, она не сразу открыла глаза: Яровит о чем-то спорил с ребятами.

– И какая от нее помощь? – кипятился Лель. – По возможностям обычная девчонка. И в школе вела себя как серая мышка. Темно-боги нас просто засмеют.

– Она отбросила навь, если я не ошибся, – прогудел Яровит. – Простые люди этого не могут.

– Тогда еще хуже, – послышался рассудительный голос Посвиста. – Раз она управляет тенями, значит, отец у нее из черных богов. Мы, светло-боги, можем убивать навей, а вот заставить подчиниться – нет.

Лада слушала затаив дыхание. Почему-то они спорили из-за нее, хотя Лада не была уверена, что отогнала навь. Может, та сама отпустила девушку.

– Не похоже, что она из темных, – не согласился Яровит. – Иначе бы Кощей не выпустил ее из своих владений: им тоже нужен перевес сил. И навь могла сама отцепиться.

Лада мысленно закивала: так и есть! Она не чувствует в себе ничего плохого. Хотя и светлого тоже – рядовой человек.

– Ты просто всегда любил Живу, – холодно ответил Лель. – Вот и к ее дочери не можешь отнестись беспристрастно.

Возникла тишина, которую разрезал смущенный бас Яровита:

– И ничего я не…

– Яровит, бог любви – это я, мне лучше знать, – отрезал Лель. – И ты тоже видел, что происходит с ее глазами в момент ярости.

Всего лишь на мгновение, но сквозь черты подростка проступило истинное лицо бога: холодное и высокомерное, с идеальными чертами, будто высеченное рукой талантливого скульптора.

– Это из-за навьей метки, – в голосе бога воинов послышались неуверенные нотки.

– Или по другой причине, – поддержал брата Посвист. – Мы рискуем.

– Без Лады мы еще больше рискуем, – устало возразил Яровит. – Сам знаешь. Нам нужна светлая богиня. Перун тоже так считал.

Лада лежала как оглушенная: иногда подслушивать полезно. Оказывается, Лель и Посвист подозревают ее в причастности к злым силам. И это только из-за случая с навью! Быстро же они навешивают ярлыки. А бог воинов, выяснилось, любит Живу, которую считают ее матерью. Тогда, может, он и есть отец Лады? Или нет? Нет, наверное, Яровит бы знал об этом. И что у нее с глазами?!

Лада сделала вид, что только что пробудилась. Бог воинов поспешил к ней, чтобы проверить ногу: темное кольцо на щиколотке слегка побледнело, но не исчезло.

– Сейчас еще мазь наложу, – пробормотал Яровит.

По его виду Лада заподозрила, что дело плохо. Но спрашивать не стала, и так слишком много всего на нее навалилось.

– Думаю, надо ей все же сказать, – произнес Посвист.

– Я бы не стал, – попытался отговорить его Лель.

Лада подняла голову и посмотрела в упор на бога любви:

– Я все слышала! Можешь не волноваться. Да, я вселенское зло! Из-за меня погибли родители и сестра! Все из-за меня.

Тот пожал плечами:

– Извиняться не стану. Если ты наполовину темная богиня, то нам нельзя доверять тебе. Твоя суть может обернуться против нас! И это не я придумал!

Он с вызовом уставился почему-то на Посвиста, тот вскинулся в ответ:

– Это было не мое решение. Перун не поддержал твой выбор – Морена не пара светло-богу.

– Морена поклялась мне! – Лель вспылил. – Что не станет вредить нам. И почему ты веришь одной и не доверяешь другой? Это нечестно!

Вмешался Яровит:

– Хватит спорить! Успокоились все. Лада, в гибели родных тебя не обвиняют – никто этого не ожидал, просто ты послужила причиной. Поэтому отправимся в Берендеево царство совет держать. А пока я вестника отправлю, чтобы дорогу проверил.

Лада сжимала кулаки: ей так и хотелось звездануть Леля в лоб. Чтобы не говорил гадостей, чтобы понял, как ей плохо. Сначала Лада стала сиротой, потом узнала, что родители – не настоящие, а приемные. Что родная мать пропала давным-давно, а истинный отец неизвестен. Все это обрушилось на нее, как ведро с холодной водой. И некому обогреть и пожалеть Ладу. И Посвист с Лелем ее спасли только потому, что она для чего-то нужна. С трудом Лада отказалась от своего желания: затрещина не поможет. Да и глупо взрослой девчонке драться с парнем.

– Что у меня с глазами? – спросила она.

Лель пихнул ей зеркало:

– Любуйся!

Лада отшатнулась: с поверхности на нее смотрела потусторонняя сущность. Лишь через мгновение девушка поняла, что это ее отражение. Только вместо глаз зияла чернота.

– Поняла теперь?

Девушка коротко кивнула. Увиденное напугало.

– Я теперь навсегда останусь такой?

– Нет, – отрезал Яровит. – Многое зависит от тебя, ты можешь научиться это контролировать. А мы поможем избавиться от метки.

Бог воинов вынул из бороды воронье перо и подбросил его в воздух. Тут же возник огромный ворон, который сел Яровиту на плечо. Птица возмущенно каркнула в ухо Яровита, затем произнесла:

– Мы так не договаривались! Стар я уже перья ломать. Вон, молодежи в лесах полно. А я слеп на один глаз.

Яровит протянул ворону сырой кусок мяса.

– Где молодым за тобой угнаться, – польстил ворону бог. – Зрение у них острое, да не знают воронята, кого видеть надо. Отвлекутся и пропустят ворога. На тебя лишь надежда, мудрый Крун.

Ворон недоверчиво прищурился:

– Врешь, поди.

Крун принял угощение и нехотя поднялся ввысь. Вскоре он пропал в небесной лазури.

– Старый и ворчливый, верно, и родился таким, – прокомментировал Лель. – Тебе пора найти ему замену.

Яровит не согласился:

– Крун так долго живет, потому что знает, что нужен мне. Я не смогу убить его, предпочтя другого ворона.

Бог воинов разложил карту:

– До Берендеева царства три дня пути. Только, – он посмотрел на Ладу, – лучше бы нам