потерять миллиарды долларов. Думаешь, они действительно не станут оставлять жучок в комнате?

Я втянула воздух и кивнула.

— Соберу свои вещи.

10

Мы оказались в номере, который был далеко не таким роскошным, как пентхаус, но, полагаю, для Коннора этого было достаточно.

Джонни проверил все, что у нас было, вплоть до некоторых личных и смущающих вещей. Когда-нибудь мужчина обыскивал ваш тайник с тампонами для экстренной помощи? Нет? Это совсем невесело.

Но Джонни ничего не нашел.

Мы могли безопасно продолжить обсуждение.

— Я не понимаю, почему ты не рассказал мне о своих планах, — фыркнул Себастьян.

Коннор расхаживал взад и вперед перед панорамным окном люкса, которое было значительно меньше окна пентхауса.

— Ты знал о солнечной компании. И о встречах с политиками.

— Я думал, что речь идет об открытии казино — ты не сказал мне, как все это связано друг с другом. Но ты сказал ей, — сказал Себастьян обиженным тоном, как маленький мальчик, чья сестра съела больше мороженого, чем он.

— Да, в ночь перед тем, как все встало на свои места, — отрезал Коннор.

— И посмотри, что случилось.

— Эй, — вмешалась я, слегка раненая его словами. — Я никому не говорила.

— Это не имеет значения, — сказал Коннор, продолжая расхаживать. — Сможем ли мы выпутаться?

— Конечно, — сказал Себастьян и развалился на диване. — На самом деле, я шокирован, что вы еще этого не поняли.

Все — включая меня — уставились на него.

— Что? — спросил Коннор.

— План Миранды — сделать тебя самым известным человеком в Америке к 8 часам утра по восточному стандартному времени, — сказал Себастьян. — Верно?

— Полагаю, мы можем так сказать, — мрачно согласился Коннор.

— Каждое средство массовой информации в стране захочет заполучить кусочек от тебя. Они будут умолять об интервью.

Гнев Коннора превратился в полный шок.

— Господи, почему я сам не подумал об этом?

— Ты был достаточно близко, — сказал Себастьян с самодовольной улыбкой.

Я робко подняла руку.

— Подождите. Думаю, я немного…

Себастьян грубо фыркнул.

— Эй, — предупредила я его.

— Я тоже немного запутался, ребята, — сказал Джонни.

Я молча поблагодарила его взглядом, и он улыбнулся в ответ.

— Как только эти фотографии увидят свет, и выяснится, что черная овца-миллиардер из семьи Темплтонов игрался с загадочной женщиной в переулке, каждое ток-шоу, каждое утреннее шоу, каждое вечернее шоу, каждый репортер, каждый писатель в печатных изданиях и в Интернете захочет взять интервью у мистера Скандалуса.

— И?

— Значит, вся цель Миранды якобы состоит в том, чтобы растереть Коннора в порошок. Вместо этого она вручила ему бесплатную рекламу на сумму в сто миллионов долларов, — объяснил Себастьян. — Если, конечно, он воспользуется возможностью.

Я посмотрела на Коннора. Он ухмылялся как сумасшедший.

— Серьезно, она не могла бы стать для тебя лучшим пиар-агентом, — сказал Себастьян. — Если ты быстро обернешь ситуацию в свою пользу и будешь продавать, продавать, продавать.

— Что продать? — спросила я.

— Чистую энергию. Бесплатную энергию для Невады. Дешевую энергию для западных Соединенных Штатов — черт возьми, для всех Соединенных Штатов, — сказал Коннор. — На пользу каждому мужчине, женщине и ребенку в стране — и, в конечном итоге, всему миру.

— И тебя окружает злая, мерзкая, ужасная семья, которая хочет загрязнить наш воздух и воду, обуздать бедняков, насиловать планету и вызвать рак у людей и их собак, — добавил Себастьян.

— Эм… разве это не слишком? — спросила я.

— НЕТ. Не тогда, когда тебе предоставляется такая возможность. — Себастьян снова повернулся к Коннору. — Не говоря уже о твоей бывшей, которая не только злая сука, но и безумная ревнивица, что пытается разрушить любовь всей твоей жизни.

Мой рот открылся, и я взглянула на Коннора.

Он посмотрел на меня… а затем отвернулся.

Мое сердце упало.

— Лили не может быть просто «какой-то девушкой», Коннор, — подчеркнул Себастьян. — Чтобы все сработало, мы должны разыграть нападение на женщину, которую ты любишь. Это должна быть сказка — Прекрасный принц защищает Золушку. Если публика купит статью о проституции…

— Я понял, — раздраженно сказал Коннор. — Я могу с этим справиться.

Мое сердце сжалось еще сильнее.

Ему было не по себе от этой «любви всей его жизни». Я это чувствовала.

Черт, мне было неловко слышать это, но только потому, что в глубине души я больше всего на свете хотела услышать, как он скажет мне это.

Теперь, когда Себастьян вынес это на свет, я поняла, как боялась, что Коннор не чувствовал ко мне подобного.

Его бегающий взгляд и вспыльчивые манеры не помогли мне успокоить страхи.

Хуже того, его энтузиазм по поводу плана начал угасать. Я видела это по его лицу, когда он покачал головой:

— Нет. Я не могу.

У меня заболел живот.

«Ты не можешь даже солгать миру, что любишь меня, даже если это спасет твою мечту и поможет миллиардам людей?!»

Коннор посмотрел мне в глаза.

— Я не могу так поступить с тобой, — прошептал он. — Они уничтожат тебя, просто чтобы добраться до меня.

Ой.

Мне сразу стало стыдно за все, о чем я думала. Но я снова собралась с духом, насколько могла.

— Ты должен это сделать. Ты знаешь, что должен.

— Нет, Лили, это…

— Джонни, отведешь Коннора к Хавьеру в мою комнату дальше по коридору? — громко сказал Себастьян, извлекая пластиковую карточку из пиджака. — Всего на несколько минут. Я позвоню, чтобы сказать, когда вы можете вернуться.

Коннор выглядел встревоженным.

— Как? Почему?

Себастьян смотрел мне прямо в глаза.

— Потому что мне нужно поговорить с Лили наедине.

Сердце болело от слов Коннора, а от слов Себастьяна скрутило живот.

Что за черт?

— Поговорить? Нет… — сердито начал Коннор.

— Это не просьба, — отрезал Себастьян.

Джонни положил руку Коннору на плечо.

— Пошли, босс.

— НЕТ, — сказал Коннор, отстраняясь от него.

— Все в порядке, — заверила я, заставляя себя улыбнуться. — Думаю, я знаю, о чем пойдет речь.

Коннор переводил взгляд с меня на Себастьяна.

— …ты уверена?

Я кивнула и снова улыбнулась, хотя меня тошнило.

— …Хорошо… если ты не против…

Коннор наконец сдался и позволил Джонни вывести его из комнаты.

— Спасибо, — крикнул Себастьян, когда дверь закрылась.

За все это время он ни разу не отвел от меня взгляд.

11

Себастьян сидел на диване, честно скрестив ноги и сложив руки на коленях. Он смотрел на меня как ястреб, пока я нервно ерзала на месте.

— Ты понимаешь, что будет с тобой, если мы пойдем этим путем? — наконец спросил он.

Я расслабилась. Пока он молчал, я чувствовала, что нахожусь в какой-то помеси Кафки(Прим. Немецкоязычный богемский