class="p">Большие голубые глаза Элль стали любопытными.

— Что такое «Мария»?

— Мария, — быстро начала Лейк, понимая, что нужно сменить тему, — не могла бы ты сказать Адалин, что не существует негласного правила, согласно которому, если ты идешь в Макдональдс в час ночи, тебя автоматически считают толстопузой, независимо от твоего размера, но если ты идешь с другом, то это считается «круто»?

Когда она потянулась, чтобы украсть сочный кусочек, ей не потребовалось ни секунды, чтобы ответить:

— Я не могу, потому что его не существует.

 

Семь

 

Ченнинг Татум

 

Проходя через входную дверь, она запыхалась и начала бормотать себе под нос:

— Тупой придурок. Придурок. Дик...

— Что с тобой не так?

— Н-ничего, — быстро ответила она, застигнутая врасплох. Она не заметила Винсента, сидящего на диване, когда вошла.

Он с подозрением посмотрел на нее.

— Ты уверена в этом?

Вспомнив, как Ангел полностью проигнорировал ее по дороге домой, она уже собиралась открыть рот и сказать ему, как сильно она ненавидит мужчин в данный момент, но вместо этого прозвучало — Да. — Так же хорошо. Она прибережет это до тех пор, пока не разозлится по-настоящему. — Почему ты здесь?

— В последний раз, когда я проверял, это все еще был мой дом.

Бросившись на диван, она погрузилась в него.

— Ах да, я забыла, что у тебя пять домов.

— У меня их три. — Подняв три пальца, он начал перечислять их. — У моего отца, мой пентхаус и здесь.

— А разве ты не всегда бываешь в доме Карузо? Это уже четыре.

— С тех пор, как у нас появились пентхаусы, мы не так часто там бываем. К тому же... — Винсент сделал секундную паузу. — Лука, возможно, запретил или не запретил мне появляться в доме на время.

Она разразилась смехом, с трудом выдавливая из себя слова.

— Он запретил тебе? И что ты теперь ты сделал?

— Ему не понравилось, как я улыбаюсь Хлое: он сказал, что я флиртую с ней.

— Так и было? — Она засмеялась еще сильнее.

— Нет! Это просто мое гребаное лицо! — крикнул он ей вслед, расстраиваясь.

Это была правда: это было только его лицо. Ее сводный брат был красивым мальчиком, родившимся с великолепным лицом. Его поразительные голубые глаза тоже не мешали. Флирт давался ему легко с бесчисленными девушками и женщинами, которые бросались на него, а теперь ему даже не нужно было пытаться флиртовать. Это было просто... его лицо. Как если бы Джон Хилл улыбнулся вам, это было бы просто милым жестом. Но если тебе улыбнулся Ченнинг Татум, то... Не знаю, как ты, но я уйду в могилу, заявив, что Ченнинг, мать его, Татум, флиртовал со мной.

Ей также не хватало очевидного - того, что он ужасно счастлив с ее лучшей подругой. Иногда ей действительно не хватало старых, распутных методов своего брата, когда она хотела Макдональдс в час ночи.

— Прости. — Она пыталась сдержать смех. — Наверное, так трудно быть красивым.

Винсент кивнул в знак согласия, явно не понимая ее сарказма.

— Это проклятие.

— О Боже. — Адалин встала и пошла на кухню. Она уже достаточно насмотрелась на дерьмо красивых людей после Марии сегодня. — По крайней мере, у Марии есть мозги, — прошептала она про себя.

— Ты что-то сказала? — спросил Винсент, следуя за ней.

— Нет. — Схватив яблоко с прилавка, она вгрызлась в него, глядя на брата, который выглядел так, будто хотел что-то сказать. — Ты собираешься сказать мне, почему ты здесь или нет?

Взяв свое яблоко, он откусил огромный кусок, который выглядел как половина яблока.

— Я пришел потусоваться со своей любимой сестрой, вот и все.

— Единственной сестрой, —поправила она.

— И, — продолжал Винсент, явно переходя к делу, — узнать, как прошел твой день.

— Как прошел мой день? Уставившись на него, она быстро поняла, зачем он здесь.

— Ангел имеет к этому какое-то отношение?

— Возможно.

— Мой день прошел хорошо. Ты можешь идти. Пока.

— Не будь такой, Адалин. Это Лука заставил меня спросить тебя. Он хотел убедиться, что ты чувствуешь себя комфортно с Ангелом.

Лука?

— Почему бы ему просто не спросить меня самому?

Винсент откусил еще кусочек яблока, явно не желая отвечать, пока она не толкнула его достаточно сильно.

— Наверное, потому что он знает, что ты влюблена в него.

— Я не влюблена! — солгала она, конечно же.

Закатив глаза, он видел ее насквозь. — Черта с два, это не так. Я не удивлюсь, если его слово «дорогая» будет звучать для тебя рингтоном, а его лицо - твоей заставкой.

Простите?

Вообще-то, это неплохая идея...

— Разве у тебя нет приказа, который тебе нужно выполнить или что-то в этом роде?

— Хорошо. — Пока он выбрасывал сердцевину яблока, его тон стал серьезным. — На данный момент Ангел будет твоим телохранителем, и хотя мне это не нравится, Лука настоял. Ты скажешь мне, если он сделает или скажет что-нибудь, о чем семья должна знать, верно?

Сглотнув комок в горле, она надеялась, что за последние тридцать секунд стала врать лучше. — Конечно.

Его голубые детские глаза смотрели на нее еще мгновение, прежде чем он кивнул и начал уходить, заставив ее вздохнуть с облегчением. Она видела в его глазах, что он ни на секунду не доверял Ангелу.

— Винсент? — тихо позвала она, заставив его остановиться.

Повернувшись, он увидел в ее глазах надежду на то, что она знает об Ангеле что-то такое, чего не знает он.

— Да?

— У тебя случайно нет фотографии Луки?

***

Ангел сидел на своей кровати, перекатывая кольцо с подковой между пальцами, прежде чем положить его на тумбочку.

«Это кольцо принадлежит тебе?» - раздался в его голове голос девушки.

Вытащив телефон, он просмотрел контакты, а затем уставился на фотографию, которая теперь заполняла экран. На ней он был изображен немного моложе, а его рука была обхвачена красивой, улыбающейся девушкой.

Белла.

 

Восемь

 

Дорогой Небесный Отец, если ты хочешь, чтобы я осталась девственницей...

 

Она глубоко вздохнула, когда подъехала машина. Она решила начать отношения с Ангелом сначала и собиралась простить ему вчерашний день, поскольку это был его первый рабочий день. Наверное, поэтому он так с