Впрочем, не совсем. Пару-тройку раз, улучив момент, когда дома никого не было, он брал отцовскую мелкокалиберку и стрелял по воронам, стаи которых сидели на высоких деревьях. Возмущенные соседи сообщили отцу и, как доказательство, притащили несколько убитых птиц. Наказание — офицерский ремень, не замедлило себя ждать. Порку Саша перенес молча, но, даже понимая, что отец прав, затаил на него жгучую обиду…

В Солнечногорске, куда полковника Полещука перевели на преподавательскую должность на курсы «Выстрел» (перспективная должность замкомдива накрылась после нелепой гибели на учениях двух солдат из его полка), Саша пошел в девятый класс. В классе был культ военных: абсолютное большинство ребят оказались из офицерских семей и грезили военными училищами. Саша легко вписался в их среду и скоро уже тоже не представлял себя после школы вне армии. Вторым культом мальчишек был спорт. Летом — футбол, зимой — хоккей с шайбой. И еще походы на лодках по красивейшему озеру Сенеж, начиная с первых солнечных майских дней.

Упорные занятия культуризмом по системе некоего модного Вейдера, почерпнутой из какой-то московской газеты, которой увлеклись ребята, а также жесткие сражения на хоккейной площадке, сделали свое дело. К окончанию школы Саша превратился в мускулистого уверенного в себе юношу, перворазрядника по стрельбе, внешне мало похожего на отца, но очень — на мать. Вообще, человеку постороннему облик этого 17-летнего смуглолицего губастого мальчишки никогда не наталкивал на мысль, что в его жилах течет украинско-молдавская кровь. Об этом никто, и, разумеется, сам Саша, до поры до времени не задумывался. Лишь потом, спустя несколько лет, стало понятно, что природа и Господь Бог распорядились сделать так, что в определенных ситуациях он почти не отличался от араба. Это, конечно, было много позже…

Саша Полещук довольно легко поступил в Военный институт и его первым языком стал арабский…

* * *

Военный атташе посольства СССР в Каире полковник Сергей Иванов еще раз прочитал шифровку из Центра и задумался. Было над чем задуматься ему, резиденту Главного разведывательного управления советского Генштаба: Москва сообщала о том, что некий Мирван Хасан посетил посольство Израиля в Лондоне на Грин-Палас и имел контакт с сотрудником израильской разведки Моссад. А египтянин этот, по имеющимся данным, якобы является каким-то родственником самого президента Египта Гамаля Абдель Насера. И Центр приказал Иванову проверить эту информацию.

Кадровый разведчик Иванов прекрасно понимал, чем вызван интерес ГРУ к личности египетского гостя израильтян. Ведь если этот Хасан действительно родственник Насера, ему, возможно, доступна секретная информация о советско-египетских военных контактах, в первую очередь, о поставках Египту современного оружия и техники.

Этого еще не хватало, — размышлял Иванов, закурив сигарету, — мало нам головной боли с американскими Ф-4 («Фантомами»), которыми озадачил Центр. Кровь, мол, из носу, ройте землю, но добудьте любую электронику самолета. А как ее достать? Тем более, что самолеты, похоже, еще не поступили на вооружение Хель Авира[8]Там, в Центре опережают события: ни один «Фантом» в воздухе над Египтом пока не замечен. Вот и ломаем головы которую неделю. Операция «Железо», черт бы ее побрал… — Иванов взял со стола шифровку. — Мирван Хасан. — Надо искать контакты в окружении Насера и военного министра генерала Фавзи. Иначе никак…

Размышления резидента прервал стук в дверь. Иванов загасил в пепельнице окурок, положил в сейф шифровку, закрыл его и повернулся к двери.

— Да. Войдите! — Дверь кабинета приоткрылась, и в проеме появился майор Валерий Озеров, старший оперативный работник резидентуры, работающий под крышей торгпредства.

— Разрешите, Сергей Викторович?

— Заходите, Валерий Геннадьевич. Присаживайтесь. Что у вас?

— Хотел доложить, что с диппочтой со вчерашним самолетом из Москвы нам ничего не было.

— С опозданием докладываете, Валерий Геннадьевич, — Иванов нахмурил брови. — Я уже в курсе, посольские доложили.

— Извините, замотался вчера. Две встречи по явке…

— Ладно. Что еще?

— Вернулся из отпуска генерал Верясов. Говорят, злой как черт. И тем же рейсом прибыли четыре новых советника. Все в войска ПВО. Плюс три переводчика с арабским.

— Кто такие? Опять, наверное, Азербайджан?

— Да, нет, Сергей Викторович, хуже — Узбекистан. Двое. Третий — кадровый: лейтенант Полещук. Кстати, знаю его по институту, немного преподавал практику языка в его группе.

— Перспективный?

— Думаю, в принципе, да. Но…

— Что но? Надо использовать.

— Не получится, Сергей Викторович. Его направили в пехотный батальон куда-то под Суэц.

— Странно. Кадрового офицера-арабиста в пехотный батальон? Туда же обычно двухгодичников отправляют… Ладно, Бог с ними, переводчиками. Давайте, Валерий Геннадьевич, к нашим баранам. Что сообщает агентура?

Ожесточенная перестрелка с применением тяжелых видов оружия возникла вчера во второй половине дня между египетскими и израильскими войсками в зоне Суэцкого канала, говорится в заявлении представителя командования вооруженных сил Объединенной Арабской Республики, переданном агентством МЕН. В заявлении отмечается, что перестрелка началась в северном секторе канала в районах паромной переправы N 6 и Исмаилии в 13 часов 15 минут по местному времени. Около 16 часов она прекратилась, после того как египетская артиллерия подавила ряд огневых точек противника.

(Каир, 14 августа, ТАСС).

Выполнить приказ генерала Катушкина оказалось совсем непросто. Лишь через два дня Полещука перевезли из гостиницы «Виктория» в пригород Каира и разместили в Насер-сити-3, одном из недавно построенных 11-этажных домов, за которым начиналась пустыня. Четыре высотки почти целиком были заселены советским людом: военными специалистами, советниками, переводчиками, семьями. Чуть дальше, практически в пустыне, вовсю шло строительство еще двух таких же высоких жилых домов.

Относительно недалеко от комплекса Насер-сити находился один из фешенебельных районов египетской столицы — Гелиополис. Впрочем, местные жители, далекие от знания греческого языка, называли его не «Городом Солнца», а Новым Каиром.

В отличие от утопающего в зелени Гелиополиса с его шикарными виллами, кинотеатрами, ресторанами, ночными клубами, магазинами и лавками, неоновой рекламой крупных фирм Насер-сити выглядел весьма скромно, если не сказать, бедно. Голыми истуканами высились дома современной постройки, посередине которых, рядом с дорогой, теснилось несколько одноэтажных строений, окруженных чахлым кустарником. В этих строениях размещались лавки со всякой всячиной и пара-тройка кафешек. Под полотняными тентами на пятачке возле лавок торговали овощами и фруктами.

— В четверг, то бишь, завтра, ближе к вечеру, подъедут хабиры[9]из твоей бригады, — инструктировал Полещука на прощанье подполковник Белоглазов. — Найдешь старшего переводчика Кузакина, кстати, тоже Александра, который представит тебя бригадному. — Референт почесал затылок. — Запамятовал, как его зовут. Да, неважно. А в субботу вместе с ними поедешь в бригаду.