Некоторые люди решили закрыть скобки силой воли. С первых дней пандемии находились люди, которые говорили, что "это просто плохой грипп", что у них нет желания жить в страхе перед инфекционным заболеванием, что оно действительно вредно только для пожилых людей и людей с уже существующими заболеваниями, и что в результате они не изменят своего поведения. Люди, у которых тест на Covid оказался положительным, заявили, что у них "естественный иммунитет" и поэтому им нет необходимости жить в условиях ограничений, налагаемых общественным здравоохранением. После появления вакцины группам людей стало еще проще решить, что пришло время "вернуться к нормальной жизни".

Такие решения не могут приниматься в одностороннем порядке, именно поэтому по всему миру начались шумные демонстрации против обязательных масок и других признаков пандемии в области общественного здравоохранения, в которых приняли участие все - от дальнобойщиков в Канаде до инструкторов по йоге в Новой Зеландии. Если вы перемещаетесь по миру, где предприятия и потенциальные работодатели просят вас предоставить подтверждение вакцинации и где во многих ситуациях от вас требуют носить маску, значит, скобка пандемии явно не закрыта - вы все еще живете в неопределенности. Для того чтобы период беспокойства закончился, вам нужно, чтобы все - или, по крайней мере, значительное большинство людей - пошли дальше. Поскольку этого не произойдет без участия правительства, демонстрации неизменно направлены против законодателей, по причинам, которые я окончательно понял после посещения Англии зимой 2021 года.

И я, и моя жена живем за три тысячи миль от ближайших родственников - она калифорнийка, я англичанин, а мы живем в Нью-Йорке. Из-за физического расстояния и всплеска Дельта Ковида мы никак не могли провести рождественские праздники до вакцинации 2020 года с родственниками. Однако год спустя такие праздники стали возможны, хотя и затруднительны, учитывая всплеск Омикрона, и мы оказались в Великобритании в конце декабря 2021 года.

Когда я впервые переехал в Нью-Йорк в конце 1990-х годов, мне нравилось говорить, что у Нью-Йорка больше общего с Лондоном, чем с остальной частью США. Я бы так больше не сказал, но все же, впервые вернувшись в Великобританию после января 2020 года, я не был готов к тому, что увидел в плане отношения общества к Ковиду, или к огромному разрыву между позицией людей, с которыми я общался, с одной стороны, и поведением обычных лондонцев, которых я видел, с другой.

Нью-Йорк был городом, где широко соблюдались протоколы общественного здравоохранения. Когда вы заходили в метро, обычно можно было встретить пассажиров, которые не носили маску, закрывающую рот и нос, но они были исключением, а не правилом. Более того, люди, не соблюдавшие правила, явно нарушали общественные нормы. Некоторые из них, как и большая часть бездомных, имели уже существующие проблемы с психическим здоровьем; другие, как группы пьяных или обкуренных детей, вышедших на вечер в город, упивались своим бунтарством. Чего не увидишь, скажем, у профессионала среднего класса, который едет на работу в метро в костюме и совсем без маски.

Например, однажды утром в пятницу в октябре 2020 года я ехал в поезде A из Бруклина в Манхэттен, возвращаясь после записи своего еженедельного подкаста. Растрепанный мужчина, явно бездомный, время от времени вставал и бросал на меня взгляды, а в конце концов подошел ко мне, держа в руках листок бумаги с подробной информацией о городских службах в центре Бруклина и аккуратной пометкой, что ему нужно выйти из поезда на станции Хойт-Шермерхорн. Он хотел убедиться, что вышел на нужной остановке; я был рад услужить. Но это взаимодействие также было сопряжено с дискомфортом с обеих сторон, благодаря пандемии - дискомфорту, который еще больше усилился из-за женщины, сидевшей напротив нас, которая начала скрючиваться и кашлять в бейсболку. Я сочувствовал, но в то же время был в ужасе и не мог дождаться, когда выйду из машины.

Все в метро осознавали, как они ориентируются в пандемии, и хотя, конечно, было много случаев, когда мне хотелось, чтобы некоторые люди вели себя по-другому, я в целом понимал, что эти люди просто проявляли совсем другую склонность к риску, чем я сам. Они знали, что рискуют заразиться Ковидом или передать его другим, и им было комфортно или, по крайней мере, они смирились с этим риском.

Лондон был совсем другим. Даже в разгар вспышки Омикрон, когда количество случаев заболевания на местах ежедневно достигало новых рекордных значений, преобладало, похоже, не столько сознательное открытое отношение к риску, сколько блаженное отрицание. В лондонском метро, например, существовали четкие правила ношения масок, которые в целом игнорировались. В Нью-Йорке отказ от ношения маски в метро был знаком того, что вы бунтуете против господствующих строгостей. В Лондоне такого ощущения не было; было просто ощущение, что население в целом отошло от таких вещей, несмотря на эпидемиологические факты на местах, и что люди, устанавливающие правила, отстали от жизни и в конечном итоге у них не будет иного выбора, кроме как капитулировать перед фактами общественного поведения.

Даже сами правила посылали весьма неоднозначные сигналы о Ковиде. С одной стороны, все должны были носить маску, закрывающую рот и нос, но с другой стороны, в официальных правилах перечислялись одиннадцать различных групп людей, освобожденных от обязанности носить маску, включая всех пассажиров младше одиннадцати лет. Существование всех этих групп, освобожденных от масок, привело к тому, что официальные правила стали похожи на театр безопасности, который можно было проигнорировать на том основании, что если дети или "лица, оказывающие согласованные услуги Транспортному управлению Лондона", не обязаны их соблюдать, то, очевидно, нет никакой реальной необходимости надевать маски.

Общая атмосфера в Лондоне была из разряда "каждый сам за себя". В отсутствие широких мер защиты общественного здравоохранения, здесь было много индивидуальной свободы - например, в канун Нового года мы пошли пешком на довольно сдержанную вечеринку на шесть человек в доме друга, после того как днем сдали анализ на Ковид, вместо того чтобы рисковать в ресторане, который, как и все другие заведения Лондона, не требовал подтверждения вакцинации. По дороге туда мы миновали множество длинных очередей без масок, ожидающих входа в переполненные клубы и бары, а также встретили немало людей, защищающих себя от своих соотечественников, надевая маски N95 на улице. (Такие маски реже встречались в метро, где люди, предпочитающие рисковать, вообще не рисковали).

Я долго не мог понять, что происходит в Лондоне. Почему люди не делали элементарных вещей, таких как