Долго стояли бандерлоги над мёртвым девичьим телом, стояли и скорбно молчали. Потом похоронили несчастную девушку, а над её могилой возвели каменную часовню. Городок же нарекли – «Сан-Анхелино». И стали – все и повсюду – с искренним пылом и рвением выращивать жёлтые розы.

А ещё через некоторое время, как-то сам собой, родился один милый и симпатичный обычай. Когда мужчина хочет предложить девушке (или женщине), руку и сердце, то он ей дарит жёлтую розу. Если она согласна, то цветок принимает и бережно пристраивает его в причёску. Вот, здесь всё только и начинается….

Видимо, Призрак невинно-убиенной Анхелины Томпсон, так и не найдя покоя, всё бродит по городку и его окрестностям, да и вмешивается, ни у кого не спрашивая на то разрешения, в дела любовные.

Когда, например, мужчина неискренен, или намерения имеет нечестные и сугубо меркантильные, то тут же раздаётся негромкий хлопок, и виновник впадает в самый натуральный летаргический сон. Нет, не навсегда, каждый раз по-разному, видимо, в зависимости от степени нечестности. Кто-то десять-пятнадцать минут спит, а кто-то и полтора месяца.

Ну, и с женщинами-девушками, которые принимают цветок без должных на то оснований, то есть, без настоящей и искренней любви, происходит то же самое.

Бывает, правда, достаточно редко, что засыпают оба – и жених, и его потенциальная невеста. Одна брачующаяся пара полгода проспала. Потом несостоявшиеся супруги почти одновременно – с разницей в три часа – проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, рассмеялись по-доброму и стали закадычными друзьями.

А ещё иногда происходит следующий природный казус: девушка втыкает в волосы жёлтую розу, принесённую кавалером-ухажёром, а над Сан-Анхелино неожиданно загорается-вспыхивает яркая многоцветная радуга. Это означает, по уверению знающих людей, что всё хорошо и Святая Анхелина благословляет этот конкретный брак…

– Красивая история! – Ник не знал, что ещё и сказать.

– Требуется слегка уточнить, – не согласился его полосатый и дотошный напарник. – Получилась – очень красивая История…. Эй, там, Наверху! Приём-приём! На этот раз – спасибо! Нормально придумали. Молодцы!

– И думали совсем недолго, всего-то лет сто пятьдесят, – лукаво подмигивая Коту, чуть слышно пробормотал Ник.

– Не стоит благодарностей, – равнодушно пророкотало с Небес. – Исполняйте порученное!

Девушка сама шла им навстречу. Тоненькое породистое лицо, белокурые волнистые волосы, наполовину скрытые капюшоном тёмно-синего плаща, и глаза – голубые, огромные, печальные. До чего же огромные, Боги мои! До чего же – печальные…

– Здравствуй, Кот. Приветствую вас, благородный Ник, – будто морской прибой прошелестел мелкой галькой о прибрежный песок. – Вы мне принесли вести от Них? Давайте же скорей! Давайте! Я любое решение приму с искренней радостью и полной покорностью…

Анхелина взяла протянутые бумаги, пробежала по ним взглядом, перечитала несколько раз, после чего подняла глаза на пришедших. До чего же огромные глаза, Боги мои! До чего же – счастливые…

– Прощай, Кот. Прощайте, благородный Ник, – мелкой галькой о прибрежный песок прошелестел морской прибой. – Я готова, Господи. Пусть всё состоится. Пусть! Только о розах моих, пожалуйста, позаботьтесь…

Мгновенье, и прекрасная Анхелина Томпсон исчезла, растворившись в Небытие….

– Вот, так-то оно, добрый мой Ник, – печально и мудро вздохнул Кот. – Ещё одно. Не успел сказать. На могиле Святой Анхелины, в просторной часовне, поставили белоснежный камень, а на нём выбили такое простенькое стихотворение:

Девушка взяла протянутые бумаги, внимательно пробежав по ним взглядом раз, другой, подняла глаза на пришедших. До чего же огромные глаза, Боги мои! До чего же – счастливые…

– Прощай, Кот. Прощайте, благородный Ник, – прошелестел нежный морской прибой – мелкой галькой о прибрежный песок. – Я готова, Господи. Пусть всё состоится! Только о розах моих позаботьтесь, пожалуйста.

Мгновенье, и прекрасная Анхелина Томпсон исчезла, растворившись в Небытие….

– Да, – печально вздохнул Ник. – Бывает на этом Свете всякое, чего и присниться никому – на этом конкретном Свете – не может. Да и на всех прочих. Никому и никогда, безвозвратно и навсегда…. Кстати, друг мой Маркиз, мадмуазель Анхелина просила – позаботиться о её жёлтых розах. Это она нас имела в виду?

– Слава Богу, что нет, – Кот бодро и легкомысленно пошевелил густыми усами. – Не подумай только, что я – записной, идейный и неисправимый лентяй, упрямо отлынивающий от любой работы. Или, к примеру, не люблю цветов…. Просто я терпеть не могу – быть привязанным к одному конкретному месту. Сиди, понимаешь, здесь, поливай без устали цветочки…. А, как же разные путешествия? Встречи с интересными людьми? Разговоры всякие? Завлекательные и незабываемые истории? Заброшенные Крыши, они же без конца и без края. Что называется, гуляй – не хочу…. Кто будет ухаживать за розами? Верхние Умники уже подобрали достойную кандидатуру. Вернее, кандидатку…. Я, правда, с ней лично не знаком. Но голуби рассказывали, что, мол, весьма достойная, разумная и очень симпатичная особа. Только молчаливая. Она на Крышах появилась совсем недавно, чуть раньше, чем ты, старина. Примерно на пять часов, если мыслить дурацкими земными категориями…. Ага, слышишь, звуки шагов? Наши Заброшенные Крыши – ужасно гулкое место…

Из-за кирпичной тёмно-красной трубы показался высокий, слегка сутулый мужчина средних лет.

«Какой-то он неухоженный», – машинально отметил про себя Ник. – «Одежда вся потрёпанная, ботинки пыльные-пыльные, а глаза тоскливые – до полной невозможности. Создаётся устойчивое впечатление, что этот странный господин – случайно, где-то – потерял что-то очень важное, а теперь усердно разыскивает драгоценную пропажу. Впрочем, без особой надежды на успех…».

– Привет, Зеркальный Странник! – непонятно хмыкнув, вежливо поздоровался Кот. – Всё бродишь, отдыха не зная?