– С того времени остров Евлалии приобрёл известность, поскольку моряки из Европы и Америки безуспешно пытались найти к нему путь снова и снова, – сказал Кен. – Правительство США объявило его частью Вирджинского архипелага, хотя он слишком далеко в стороне от этих островов. Ну а потом стали расползаться всякие слухи, вроде целебных свойств здешних лагун, и волшебных растений в джунглях, и даже кладов, зарытых в пещерах. Но остров пропал с карт, и почти никому из моряков не удавалось найти сюда путь.

– Как будто сам остров не желал никого сюда пускать, – сказал Билли.

Лиана каким-то образом попала к нам в гольф-кар и так обвилась вокруг моей ноги, что я содрогнулась.

– Мы добрались сюда без проблем, – сказал Кен. – И за все эти годы не было ни одного случая, чтобы кто-то не смог попасть на остров.

Билли неохотно кивнул в знак согласия, и его отец продолжал:

– В начале двадцатого века итальянка по имени Лилия Морганди купила этот остров. Однако она никогда здесь не была – я лишь могу предположить, что её планам помешали две мировые войны, – и остров переходил от одного её наследника к другому, но никто из них так сюда и не добрался. Но около пяти лет назад одна из её внучек прислала рабочих, которые построили маяк, гавань и пристань, всю инфраструктуру и ваши бунгало. А когда всё было готово, она наняла меня управляющим. – Он отечески улыбнулся Билли. – Ну, вообще-то она наняла всю семью, и теперь мы принимаем у себя гостей, приехавших на отдых.

– Интересно, во сколько ей обошлась эта стройка. – Дэвид оценивающим взглядом окинул деревья, и я подумала: а он что, тоже может купить себе остров?

– Ой! – Мама схватилась за шею, блестевшую от сока цветов. Она сорвала с себя шляпу и уставилась на испорченную ленту. – Как жжётся!

– Это цветы, – сказала я и невольно вздрогнула, отбрасывая цветы в сторону. – С них капает.

– Очень жаль. – Кен невозмутимо предложил нам салфетки из бардачка. – Наверное, у вас аллергия на это растение. На маяке у нас есть бенадрил. Хотите, заедем за ним?

Мама протёрла шею, скомкала салфетку и улыбнулась – неукротимая, как всегда.

– Нет, не стоит. Со мной всё хорошо. – Избавившись от цветов, она кинула шляпу на пол между нами. Я брезгливо отодвинулась.

– У Мелинды есть книга об истории острова, если хотите узнать все подробности, – предложил Кен. Мама с Дэвидом согласно закивали.

По мере того как машина поднималась в гору, листва становилась реже, а влажность сгущалась. Клочки неба, проглядывавшие сквозь полог листвы, из синих превращались в пепельно-серые. На вершине холма мы сделали остановку. По другую сторону перевала лежала долина – сплошь зелень и каменные утёсы. Тоненький ручей падал со скалы, и на его берегу торчали развалины старого дома. Крыши давно не было, а каменные стены покрывал мох.

«Ааа-ди-ди-ди!» – звала меня птица сквозь густую листву.

Я украдкой глянула на маму. У неё на шее всё ещё оставалось розовое пятно.

– Это что, дом Евлалии? – спросила она, выбираясь из гольф-кара. Небо медленно, но верно наливалось угольной чернотой, а воздух был полон влаги. Вот-вот должен был пойти дождь, и в ожидании этого у меня тревожно покалывало кожу.

– Нет, когда моряки нашли Евлалию, она жила в чём-то вроде домика на дереве, – сказал Кен. – Он давно развалился. А это дом Уэллсов. – Он жестом позвал нас за собой по извилистой тропинке вниз к ручью. – В 1843 году Абрахам Уэллс, богатый житель Бостона, увлекавшийся ботаникой, потратил целое состояние на поиски острова Евлалии. Адди, здесь иди осторожно! Он нанял два корабля и целую бригаду строителей. После одиннадцати месяцев плавания они нашли остров. Они оставили здесь Абрахама, его жену и двоих дочерей в только что отстроенном доме, чтобы через год подвезти новую партию продуктов.

– Потому что жизнь в Массачусетсе девятнадцатого века им явно наскучила, – встрял неугомонный Билли. Мне пришлось заслониться рукой, чтобы скрыть ухмылку.

Кен встал у развалин и показал маме и Дэвиду, что они могут пройти сквозь дыру на месте двери.

– Когда корабль пришёл сюда через полтора года…

– Потому что они снова сбились с курса, – добавил Билли.

– …они обнаружили тела Абрахама и его жены в супружеской постели. Они умерли несколько месяцев назад. Скорее всего, заболели ботулизмом из-за некачественно законсервированной пищи.

Влажный ветер принёс запах тлена, и я замялась в дверях.

– А что стало с их дочерьми?

– За домом нашли две пустые могилы с их именами. Леонора и Вайолет. – Кен махнул рукой туда, где должен был находиться задний двор, захваченный сейчас ежевикой и плющом. Могильных памятников я не разглядела, но они вполне могли быть где-то там.

– Чёрт, ну и жуть, – сказал Дэвид. – А вы как считаете, что могло с ними случиться?

– Я думаю, они утонули, – сказал Кен. – С восточной стороны острова проходит очень сильное течение. Они могли попасть в него, и их унесло в море.

– Да, с океаном шутки плохи. – И Дэвид многозначительно посмотрел на меня, а я сделала вид, что не замечаю этого взгляда. Я думала о том, оставались ли эти девочки в сознании, когда в последний раз вдохнули воду, или сперва всё исчезло, как это было у меня. И стала ли для них вечной эта пустота, или они миновали её и оказались где-то… ещё.

Стоило мне перешагнуть порог развалин, и температура упала так резко, что я покрылась гусиной кожей. Мы все сгрудились там, где должна была находиться кухня, судя по закопчённому очагу в углу с остатками дымохода. Там лежала кучка пальмовых листьев с небольшой вмятиной посередине.

– Похоже на чье-то гнездо. – Дэвид ткнул ногой в листья.

– Пришлю сюда Шона с граблями и ловушками, – заметил Кен. – Пока он не превратился в приставку для компа.

– Поздно спохватился, – буркнул Билли.

Ночью Шон совсем не показался мне похожим на приставку, и я даже разозлилась. Может, у него просто депрессия. И потом, имея такое тело, он наверняка чем-то занимается. Например, плавает по ночам. Не то чтобы я запала на его тело или что-то ещё.

Через открытый проём виднелся альков с остатками железной кровати – наверное, там когда-то нашли тела супругов. Я подумала, долго ли так лежали, разлагаясь, Абрахам Уэллс и его жена? Если бы «Скорая помощь» не успела вовремя, я бы сейчас тоже разлагалась. Или, возможно, меня бы кремировали, и я бы превратилась в золу, упрятанную в урну где-нибудь на полке в доме Дэвида. У меня защипало