– Уважаемая Старьёвщица де Винтер, извини нас, пожалуйста! Флопсон совсем недавно попала в наш город и ещё не знает, что никому не дозволено прикасаться к твоему мусору, – заговорила Майли. Голос её звучал необычайно громко, она почти орала.

– Что? – оглушительно рявкнула в ответ кошка. – Что ты сказала? Я не ослышалась? Ты только что произнесла слово «М-МУСОР»?

Джек, Фридолин и Майли испуганно переглянулись.

– Н-н-не-е-ет, – заикаясь, пробормотала Майли и усиленно замотала головой. – Я ннн-ни-чего подобного не говорила, разумеется. Я лишь сказала, что никому не дозволено прикасаться к твоему М-меху!

Тем временем Флопсон собрала все книги и сложила их обратно в стопку. Отряхнувшись, она сделала шаг вперёд. «Я ни в коем случае не должна бояться этой странной помойной кошки», – твёрдо решила она.

– Мне очень жаль, что мы вот так просто, без предупреждения ворвались к тебе. К тому же у меня и в мыслях не было трогать твой замечательный му… эээ… твои замечательные вещи. Я просто очень люблю книги, понимаешь? Я обожаю читать! И когда я увидела знакомую книгу, я…

Кошка буквально взвилась в воздух. В два громадных прыжка она оказалась прямо возле Флопсон.

– Ты собралась есть мои книги? – пронзительно завопила она.

Флопсон опешила. Она бросила растерянный взгляд на Джека. Тот многозначительно показал на свои уши. Но Флопсон не понимала, что он хочет этим сказать. Она вновь повернулась к Старьёвщице.

– Не есть! Читать! Понимаешь, читать! – повторила она. – Я люблю читать!

– О нет! – вновь завопила кошка. – Мои книги нельзя есть! И вообще, что вам тут надо?

– Мы хотели бы задать тебе пару вопросов, – Флопсон решительно посмотрела на Джека. Когда же он, наконец, начнёт играть свою роль злого полицейского?

Но Джек молчал. Похоже, он боится эту де Винтер как огня, мелькнуло в голове у Флопсон.

– Говори громче! – вновь заорала кошка. – Когда ты так шепчешь, никто не может ничего разобрать!!!

Эта кошка действительно выглядела несколько жутковато. Золотистые глаза сузились, превратившись в узенькие полоски. Она подошла к Флопсон почти вплотную.

Внезапно маленькую панду осенило. Мамочки, она ведь просто плохо слышит!

– Мы представители звериной полиции! – громко и отчётливо произнесла она. – И мы хотели бы задать тебе несколько важных вопросов!

В глазах де Винтер отразился ужас. Она резко отшатнулась. Очевидно, что-то из того, что сказала Флопсон, её страшно напугало.

– Ты только что произнесла слово «полиция»?! Я не ослышалась?

Флопсон растерянно кивнула.

– Нам не нужна никакая полиция! – возмущённо закричала де Винтер. – А уж мне тем более! Я не позволю, чтобы какая-то полиция совала нос в мои дела!

Флопсон отметила про себя, что кошку явно взволновало упоминание полиции, пусть даже звериной.

– К тому же ничего не произошло! Никто ничего не натворил! – громко добавила де Винтер. – Так зачем нам тут какая-то полиция?

Тут, наконец, вмешался Фридолин. Он бодрой рысцой подбежал к Флопсон.

– Как это ничего не произошло? – громко выпалил он. – Два кролика пропали без вести!

Тут уже и Майли рискнула подлететь поближе. Сделав несколько робких кругов над Флопсон, она осторожно приземлилась ей на голову.

– Да! – набрав полные лёгкие воздуха, громко пискнула она. – А именно тётя Мони и дядя Олаф! Оба пропали без вести!

– Ах, как же это замечательно! – завопила в ответ кошка и принялась вылизывать лапу. Похоже, она ни слова не поняла из того, что ей сказали.

Наконец, и Джек решился подойти ближе.

– Позавчера вечером тётя Мони и дядя Олаф собирались навестить тебя, чтобы приобрести новый спальный ботинок для маленькой Изюминки, – громко и отчётливо произнёс он.

– Тебе нужны новые ботинки? – завопила в ответ де Винтер.

Джек терпеливо повторил свою последнюю фразу.

– А, поняла! Тебе нужны часы! Секунду! – с этими словами кошка изящно запрыгнула на кровать, где лежала большая жестяная коробка, и принялась деловито рыться в ней.

К счастью, Флопсон умела кричать гораздо громче, чем Майли и Джек, вместе взятые. Подойдя к кошке почти вплотную, она изо всех сил заорала прямо ей в ухо:

– Нам не нужны ни твои часы, ни твои ботинки, ни ещё что-либо из твоих вещей! Дядя Олаф и тётя Мони пропали! – она коротко перевела дух. Потом, набрав полные лёгкие воздуха, выпалила: – Нам лишь нужно знать, были ли они позавчера вечером у тебя или нет? Они приходили к тебе?

– Что? Нет! – раздражённо огрызнулась кошка. – А если кролики где-то посеяли своих родственников, так это уж точно не моя проблема! – Её голос становился всё громче. – Вот если бы у меня была семья и родные, я бы внимательно следила за ними! И у меня бы точно никто не пропал! Но у меня никого нет, – сердито добавила она.

На секунду воцарилось неловкое молчание.

– Извини! – с виноватым видом прокричала Флопсон. – Я тебя прекрасно понимаю, у меня тоже нет семьи и родных.

Де Винтер с удивлением уставилась на неё.

– Ах да?

Майли закружилась у неё над головой, громко чирикая прямо ей в ухо.

– Тебе никогда не бросалось в глаза, чтобы кто-то кормил парковых животных? Может, кто-то приносил им разные вкусняшки? Не замечала?

– Нет! – недовольно огрызнулась де Винтер. – Вы мне надоели! У меня нет ни малейшего желания продолжать с вами беседу!

С этими словами де Винтер вновь склонилась над своей жестянкой и продолжила перебирать какие-то вещи. Полицейские растерянно молчали. Наконец, издав радостный возглас, кошка выудила из коробки массивные карманные часы на длинной серебряной цепочке.

– Держи! Вот тебе часы, – деловито произнесла де Винтер, протягивая Джеку часы. Она снова была успешной деловой дамой и, казалось, забыла всё, что произошло перед этим. – Они только-только поступили. Можно сказать, совсем свежий товар. Но, предупреждаю, они довольно дорогие. За них я хочу получить…

Договорить она не успела. Внезапно Джек издал пронзительный вопль. Потом сорвался с места, стремглав бросился к кошке, высоко подпрыгнул и в полёте буквально вырвал у неё из лап часы. А едва приземлившись, он, не обронив ни единого слова, принялся яростно бить и топтать несчастные часы всеми четырьмя лапами.

В воздухе повисло ошеломлённое молчание. Даже кошка потеряла дар речи. Все звери с изумлением наблюдали за тем, как хомячок отчаянно пытается разбить часы. Наконец, стекло треснуло, и его осколки разлетелись во все стороны. Только тогда Джек остановился. Тяжело дыша, он с ненавистью посмотрел на обломки, потом резко развернулся и уже через секунду скрылся из виду.