Ольга умерла в 969 году, уговорив сына не совершать над ней языческой тризны. Сын исполнил волю матери, похоронил ее и поспешил из Киева на Балканский полуостров. Там он храбро сражался, осуществил много воинских подвигов, согласился на почетную ничью с императором Иоанном Цимисхием, забрал богатую добычу и пошел в Киев. По пути на родину, у Днепровских порогов, на его ослабленное войско напали печенеги. Они разгромили русов, убили Святослава.

У всех, кого «обидели» киевские князья, появилась возможность отложиться от них. Конечно же, такие попытки были. Но большинство племен и народов, соединенных княгиней Ольгой в единое государство, бунтовать против Киева не хотели, потому что Прекраса-Ольга, после крещения Елена, дала им долгожданный порядок, хотя, конечно же, нельзя забывать и о Святославе, который в своих походах продемонстрировал силу киевских князей.

Рогнеда Рогволодовна

В конце 70-х годов Владимир Святославич вернулся из Скандинавии, куда он бежал, проиграв междоусобную борьбу брату Ярополку, в Новгород. Да не с пустыми руками, а с крепкой дружиной. За два года, проведенных в древнем отечестве, он возмужал, приобрел военный опыт и решимость продолжить борьбу.

Изгнав из Новгорода посадников Ярополка, он отправил их к брату «с честным предупреждением: «Я против него вооружаюсь!» И одновременно он послал людей в Полоцкую землю, где правил варяг Рогволод, ставленник великого князя, потребовав у него руки красавицы Рогнеды. Варяг, понимая, чем ему лично может грозить отказ, передал требование Владимира дочери Рогнеде. Та грубо отвергла предложение, сказав, что она не станет разувать раба. Владимир знал о договоре между Рогволодом и Ярополком по этому же поводу. Рогнеда могла ответить и помягче. Она была слишком гордой для более мудрого ответа, который не взбесил бы нового поклонника, сына ключницы Малуши при Ольге.

«Незаконнорожденный», с точки зрения дочери варяга, Владимир Святославич поднял дружину, взял Полоцк, убил Рогволода, его сыновей, женился на его строптивой дочери, и она-таки разула раба! Этот факт говорит о том, что кровь варягов-правителей стала быстро размываться в семьях князей. Если верить псковской версии, то Святослав был уже наполовину варяг, наполовину славянин, Владимир – лишь на четверть (правда, на отцовскую четверть!) варяг. И вполне возможно, что «чистокровную» гордую варяжку еще и данный факт возмутил. Чистота крови, если мы вспомним, например, историю инков, да и детские и юношеские годы Вильгельма Завоевателя (мы еще вспомним о нем), – важный фактор в жизни некоторых государств и правителей. За ней следить и следить надо… Но как за ней уследишь?! Как сохранишь в безупречной первозданности, когда появляются такие герои!

Владимир, недолго думая, отправился войной на Ярополка, с помощью предателя Блуда заманил брата в свой теремный дворец, и там два наемных варяга убили великого князя…

В контексте нашего разговора важно то, что Ярополк, уже женатый на «прекрасной греческой монахине», которую захватил в плен еще Святослав, домогался руки Рогнеды. И та не отказала ему, хотя и женатому, но не рабу. То есть официальное многоженство в тот век было делом вполне естественным. Сколько жен разрешалось иметь любому смертному или тому же великому князю, сказать трудно, но и в этом вопросе дела у Рогнеды Рогволодовны и Владимира Святославича не заладились. По вине, справедливости ради сказать, мужа.

Потому что был он до принятия крещения просто выдающимся женолюбом, уступающим в этом деле разве что Соломону да инкам, которым любые женщины державы не только обязаны были отдаваться при встрече, но и безумно этого желать, как величайшего счастья.

Из вышесказанного ясно, что Рогнеде встречи с Владимиром Святославичем большого счастья не доставляли, но, когда он в открытую стал пренебрегать гордой женщиной, да еще и поселил ее отдельно, за Киевом, на берегу Лыбеди, тут уж она рассвирепела. Оно и понятно. Женщиной она была хоть и гордой, но очень красивой, и ей, конечно же, не могло понравиться то, что у ее законного мужа, от которого она родила Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода, двух дочерей, были еще в наложницах жена Ярополка, родившая Святополка, законная супруга, чехиня или богемка, родившая Вышеславла, еще одна жена, родившая Святослава и Мстислава, и четвертая жена, болгарка, родившая Бориса и Глеба, а еще, согласно летописным сведениям, в Вышегороде он имел 300 наложниц, а в Белгородке – еще 300 наложниц, а в селе Берестове – еще 200 наложниц. А кроме этого, глаз у Владимира был верный: в какой бы месте не очутился по случаю князь (а разъезжал он по стране частенько!), всюду глаз его выхватывал из людской толпы красотку.

Не стерпела такого над собой издевательства Рогнеда, которая после свадьбы с Владимиром по его повелению получила новое имя Горислава, решила она убить изменника. Однажды явился он к ней на берег Лыбеди, уснул, усталый, крепким сном, да не очень крепким. Она взяла нож острый в руки, замахнулась, но князь женские повадки знал хорошо. Еще бы ему их не знать! Одних наложниц имел он числом 800! Да каждая со своим норовом.

Отвел он удар, схватил жену, а та в слезы. Мол, не любишь ты меня и младенца Изяслава, Владимир оправдываться не стал, повелел жене законной брачную одежду надеть и ждать смерти.

Осталась у Рогнеды Рогволодовны одна надежда. На сына. Утром вошел князь с судьей в хоромы, где на богатом ложе сидела бледная жена, хотел сам привести приговор в исполнение, как вдруг откуда ни возьмись Изяслав, сын его и Рогнеды, предстал пред отцом, подал ему меч обнаженный и сурово изрек, мать спасая: «Я – свидетель!»

Испугался Владимир сына своего, младенца еще совсем, бросил меч да пошел на совет к боярам. Те попросили простить жену и дать ей в удел Полоцк, которым Рогволод владел.

Владимир так и сделал. Он построил город в Полоцкой земле, назвал его Изяславлем и отпустил туда жену с сыном. И на этом история гордой Рогнеды и ее мужа, выдающегося женолюба, не заканчивается, а скорее наоборот – только начинается. Ведь изгнанница к этому моменту еще не родила Владимиру всех его детей! А некоторые говорят, что ей совсем плохо жилось.

Впрочем, нельзя забывать и другую версию, согласно которой Рогнеда родила от Владимира единственного сына – Изяслава, род которого на протяжении последующих двух с половиной веков будет вести непримиримую борьбу с родом Ярослава, сына Владимира, получившего в управление не только Полоцкую, но и всю Русскую землю.

Н.И. Костомаров, комментируя пересказанное и нами предание о попытке Рогнеды убить Владимира, говорит о том, что «едва ли можно считать Ярослава сыном Рогнеды».