нравится моя худоба: тоненькие руки, стройные ноги, идеальный изгиб талии, скулы, интересная бледность... Я могу очень долго перечислять все плюсы худобы. На телефоне я видела себя помладше и испытывала к себе только отвращение. Как я могла жить в таком жирном теле? Но, во-вторых, мне не надо, чтоб меня в больнице заперли еще и из-за анорексии.

Нет, я вовсе не больна ей! Анорексия - это нервное расстройство, а я чувствую себя прекрасно. Но вряд ли кто-то будет слушать меня. Они будут видеть цифры на весах и думать о том, что мне срочно нужна медицинская помощь.

- У меня есть предположение, что твой вес намного меньше нужного. К тому же мне медсестра пожаловалась на то, что твоя еда вот уже третьи сутки подряд остается нетронутой.

- Но мне приносит еду Никита. И она намного вкуснее больничной!

- Я проверял пакеты Никиты. Книги, книги, и еще раз книги... Хотя нет, он приносил яблоки. Проверим, где они?

Не дожидаясь ответа, он открыл мою прикроватную тумбочку, и оттуда сразу же вывалилось пару яблок. Поджав губы, я молилась, чтобы он оставил меня в покое и ушел. Но мечтать не вредно, поэтому я решила поставить условие.

- Я встану на эти чертовы весы, только если вы пообещаете, что я сегодня же буду выписана из больницы.

Теперь врач нахмурился. Его серые глаза сверкают гневом, но он глубоко вздохнул, взъерошил свой седой ёжик на голове и спокойно ответил:

- Это невозможно.

Его ответ разозлил меня, но я не подала виду. Если я сейчас начну кричать и как-то не так себя вести, то тогда меня точно в психушку упекут. Не дай, боже!

- Почему же? - спросила я совершенно невозмутимо. Главное спокойствие!

Со стороны это похоже, наверное, на светскую беседу, а не на ожесточенный спор - с таким спокойствием мы разговариваем. Но я не сдамся и добьюсь своего. Мне надоела эта чертова больница, эти стены, клридоры, запах и находиться здесь дальше мне просто невыносимо. Или же я свихнусь, и меня точно упекут в дурку.

- Ты еще недостаточно окрепла после аварии и...

- Со мной все замечательно! - перебила его я. - Петр Витальевич, это мое условие!

После еще пары реплик он все же согласился. Я встала с жесткой кровати и с нарастающим интересом встала на весы. При росте сто шестьдесят пять сантиметров, мой вес оказался... сорок килограмм! Боже, какая идеальная цифра! Сейчас мне вполне можно поддерживать этот вес, а не голодать дальше.

Мой лечащий врач недовольно покачал головой, встревоженно смотря на весы.

- Мало. Очень мало! - пробормотал он и вышел из палаты, забыв прихватить с собой весы.

Я же продолжала смотреть на цифры на приборе. Как красиво... Как прекрасно знать, что ты такая худенькая. Что никто не сможет больше сказать мне, что я тяжелая или как-нибудь обозвать.

- Анастасия, ты прекрасна! - сказала я сама себе. Как говорится, сам себя не похвалишь - никто не похвалит!

Рассмеявшись над своими мыслями, я, в отличном расположении духа, стала собирать свои немногочисленные пожитки в рюкзак. Отвлек меня от моего дела вошедший в палату Никита.

- Ты куда-то собралась? - вместо приветствия спросил он, нахмурившись. Мне не нравится, когда он хмурится и грустит.

Вместо ответа я бросилась ему на шею и крепко обняла в порыве радости. Парень в недоумении обхватил мое тощее тело руками, совсем не понимая, что здесь происходит.

- Меня выписывают, Ник! - визжу я.

Моим эмоциям нет предела, и в порыве чувств я слегка чмокнула друга в губы. Я хотела уже отойти от него, но он схватил меня за руку и тесно притянул к себе, требовательно целуя в губы. Из-за того, что я не ожидала такого поворота событий, мой рот раскрылся, и язык Ника мгновенно ворвался в мой рот и я... Ответила на поцелуй...

Я сама не поняла, как это получилось, но вот уже наши языки сплелись в каком-то диком танце. Первая разорвала идиллию я, когда мои ноги уже обвились вокруг торса Никиты, а сам парень крепко прижимал меня к себе, удерживая на весу за ягодицы.

- Что мы делаем? - прошептала я, уткнувшись ему в шею носом и тяжело дыша.

- Не знаю. Но если ты сейчас же не прекратишь дышать мне в шею, то я могу не сдержаться... - хриплым от охватившего его желания голосом сказал Никита.

Я сразу же слезла с него и отошла на расстояние вытянутой руки. Конечно, вряд ли можно это расстояние считать безопасным, но все же.

- Это неправильно! Черт, Настя, прости. Я не должен был этого делать! - он схватился за голову и отошел еще дальше, пока не уперся спиной в стену.

Я не поняла, почему он так отреагировал. Всего лишь поцелуй. Как будто он что-то запретное сделал. Это странно.

- За что ты извиняешься? - спросила я, изобразив на лице недоумение. - Мне все понравилось.

Он оторвал взгляд от своих черных кроссовок и пристально посмотрел на меня. Он будто ищет во мне признаки того, что я вру. Глупый. Ведет себя как маленький наивный мальчик, который первый раз влюбился и только еще учится ухаживать за девочками. Но почему-то я прекрасно знаю, что это не так. Он просто не верит в то, что я сейчас сказала. И вот этого я понять уже не могу. Почему?

Может, этот парень любил меня, а я не отвечала ему взаимностью до этого времени, тем самым мучая? Но с чего бы мне его динамить, если за все время нашего общения, я смогла понять, какой он всё-таки идеальный.

Медленно я приблизилась к нему. Я видела непонимание в его глазах, видела, как он напрягся, но... Я лишь опять поцеловала его. Он отвечал робко, и в этом поцелуе ясно видна его сильная любовь. Как давно он любит меня? За что?..

Столько любви было всего лишь в одном поцелуе... Я не знаю, любила ли я его, но знаю точно, что он мне сильно нравится. Меня тянет к этому парню, и... Я хочу быть с ним... Да, и мне плевать, что я ничего о нем толком не знаю, - точнее выразиться: не помню! - Он две недели был со мной, две недели поддерживал и откладывал все свои дела на потом. Ради меня он откладывал все. И проводил время со мной.

Он, наконец, оторвался