Скотт молча кивнул. Кейт стоила любой жертвы, в том числе отказа от независимости. Семейная жизнь трех поколений, объединенных чудесной атмосферой Джиллеспи, успокоила бы ее. Если только Амели не устроит Скотту невыносимую жизнь.

– Хорошо, – вздохнул он, – попробую рискнуть.

Несмотря на все сомнения и оговорки, перспектива вернуться домой захватила его. До сих пор он сопротивлялся этой мысли, но в глубине души хотел того же.

Отец, обрадованный хорошей новостью, встал бодро, в отличие от того, как садился.

– Вперед, не будем тянуть время! – бросил он и пошел первым. – Заглянем в овчарню к Рою, а потом попробуем разыскать наших black faces[4].

Шерсть этих овец использовалась для изготовления пальто и ковров, к тому же они легко поддавались стрижке. И вдобавок, не только приносили доход, но и являлись эмблемой Шотландии, что давало Ангусу дополнительный повод для гордости.

– Надеюсь, Кейт подробно расскажет нам о своей поездке в Париж! Амели не терпится узнать, как дела у Джона, потому что звонит он очень редко. По-моему, он очень неблагодарный, правда? Раз уж нашел свое счастье во Франции…

Мгновение поколебавшись, Скотт все-таки решил помолчать. Кейт скажет то, что сочтет необходимым, а он не должен вмешиваться. Для Амели, разумеется, новость о том, что ее сын ВИЧ-инфицирован, станет драмой. Как всегда, она свалит на Ангуса весь груз своих страданий, и в этих условиях собраться всей семьей и сплотить ряды будет очень своевременно.

– Поскольку я уже принял решение, – сказал он Ангусу, – думаю, мы не будем тянуть с переездом.

* * *

Как верные друзья, Грэм и его жена Пат предложили помочь с переездом. Они стали родителями близнецов еще до свадьбы Скотта и Кейт, и это совпадение сблизило пары. Более того, Скотт был крестным отцом их старшего сына Тома, и к своей роли он относился со всей серьезностью. Став неразлучными друзьями еще в интернате, Скотт и Грэм всегда, как могли, заботились друг о друге. Они не принимали жизненно важных решений не посоветовавшись и вместе переживали хорошие и плохие времена.

Грэм, в пору их учебы не такой блестящий ученик, как Скотт, был старше на два года. Теперь он работал в банке в качестве консультанта клиентов по имущественным вопросам, а Пат всецело посвятила себя троим детям. Для них было невозможно уехать из Глазго, однако они поддержали решение Скотта, потому что тоже любили Джиллеспи.

– Мы к вам нагрянем в выходные! – пообещала Пат. Она укладывала в чемодан вещи Кейт, сложенные стопками на кровати.

– Мы всегда вам рады, – объявила Кейт, – и дети будут играть вместе. То, что невыносимо в квартире, становится очень приятным в деревне. Там столько места! Я обожаю Джиллеспи.

– Когда ты сюда приехала, у тебя было совсем другое впечатление, насколько я помню.

– Тогда я была растерянна и угнетена. Ангус внушал мне страх, мне понадобилось время, чтобы понять его. Но когда я увидела Скотта, это место для меня волшебно преобразилось.

Кейт рассмеялась, вспоминая, какой застенчивой и неловкой она тогда была.

– Вы не берете ничего, кроме личных вещей? – поинтересовалась Пат.

– Ничего. Твой муж посоветовал Скотту сдать нашу квартиру вместе с мебелью. Так выгоднее, и нам будет проще, если мы захотим вернуться. Только мы не вернемся, я в этом уверена.

Пат закрыла чемодан и начала укладывать сумку.

– При условии, что вы уживетесь. Три поколения под одной крышей – это не так-то просто.

– Я надеюсь, что мама будет вести себя достойно. Ведь причина в ней.

– Она по-прежнему на ножах со Скоттом?

– Да, и не может взять себя в руки.

– Почему?

– Она невзлюбила его с самого начала. Рядом с ним мои братья проигрывали, они выглядели невоспитанными бездельниками. Не выдержала ее материнская гордость! А каково ему было, когда его родной дом захватили мачеха и четверо подростков… С самого начала все пошло не так…

Упомянув братьев, Кейт подумала о Джоне. Бетти мужественно и с достоинством приняла правду. Она не стала обвинять Джона, хотя он изменил ей и подверг опасности ее здоровье. Она всегда брала принятие решений на себя и сейчас тоже взяла дело в свои руки. Накануне отъезда Кейт она рассказала ей, что по сведениям, полученным от страховой компании, все расходы по лечению будут возмещены. Поэтому аргументы, которые Джон привел сестре, чтобы вытянуть из нее деньги, были безосновательны. Но как она могла его винить? Отныне над головой брата висел дамоклов меч, и конечно, он хотел пользоваться всеми радостями жизни. Бетти же чрезвычайно разумно и скрупулезно распоряжалась их бюджетом. Грозная болезнь сделает ее еще более экономной, а Джон, возможно, стремился к некоторой финансовой независимости.

– Почему ты такая грустная? – удивилась Пат. – Я думала, ты радуешься возвращению! Прости, что я напомнила тебе о матери, но вот увидишь, она так обрадуется тебе и детям, что наконец оставит Скотта в покое. Впрочем, он способен за себя постоять и уже не раз доказал это.

– Я знаю. Я также знаю, что он сделает все возможное и невозможное, чтобы наша жизнь была приятной. Ты представить не можешь, как он внимателен ко мне.

– Просто он любит тебя. Грэм утверждает, что рядом с тобой он изменился. Когда они учились в интернате, Скотт был шумным, драчливым и иногда чересчур самоуверенным.

– А по словам Скотта, Грэм просто не терпел, когда ему противоречили!

Они засмеялись и, покончив с укладкой вещей, решили передохнуть. На кухне Кейт вскипятила воду для чая и достала коробку с печеньем.

– В Джиллеспи я смогу наконец печь сама. Здесь кухня слишком тесная, чтобы превращать ее в кондитерскую. А там я наготовлюсь всласть. Помню вечера, когда я возвращалась из школы, и Мойра в это время вынимала из духовки пирожные! Такой умопомрачительный запах! У Люка и Ханны тоже все это будет.

– Значит, ты собираешься после переезда выйти на работу?

– О да! Я сомневалась, хотелось подольше побыть с детьми, но все-таки вчера утром послала в ректорат резюме. Может быть, в этом году мне удастся поработать только на заменах, но как только появится вакансия, я подам заявку.

– Ты права. А я очень жалею, что уже давно не работаю. Я получила огромную радость от общения с детьми, но теперь у меня нет своей собственной жизни. Когда мы встречаемся с людьми, мне нечего рассказать. Мои дни похожи один на другой, я уже не узнаю себя прежнюю и знаю, что мне будет трудно найти интересную работу.

– А ты хочешь работать?

– Очень! Но в моем резюме есть перерыв в несколько лет, а работодатели особенно не любят матерей, которых надо отпускать, когда