– Симку будешь брать?

– Да вон «Евросеть» стоит, – указал он на родную «Евросеть», возле которой крутились две девушки в ярко-красных жилетках. – Сейчас связью обживемся, и в путь.

– Поехали, – мотнул я головой.

К полудню я не успел. Так уж вышло. И вообще, это Леха виноват. Когда мы подкатили к небольшому милому особнячку, стоявшему среди таких же загородных домиков, мой друг сказал:

– Если что – кричи.

– Придешь на помощь? – иронично посмотрел на него я.

– Нет, – радостно помотал головой он и жестом показал трубку: – Ты, как определишься: надолго ты или нет – звони. Часок-другой уж я тебя подожду. На край в кафе какое схожу – жрать охота, после твоих бутербродов желудок сводит, – пожаловался обжора, съевший почти всю нашу еду.

– Отдыхай, кучер, – дал наказ я и направился в сторону дома. Подойдя к калитке, я мысленно представил, как выгляжу. Милая картина – заспанный, с красными глазами, с всклоченными волосами, воняющий сигаретами… Лучший сотрудник компании «Russia S». Нажав на кнопку домофона, я стал ожидать, когда мне ответят, и при этом оперся о каменную стену, защищавшую обитателей коттеджа от внешнего мира. На звонок долго не отвечали, поэтому я просто закрыл глаза и стал постепенно засыпать – прямо так, опираясь на камни. От дремы меня отвлек резкий голос:

– Молодой человек! Молодой человек!

– А? – Я открыл глаза и увидел девушку в белой футболке и коротеньких шортиках, которая со смесью интереса и настороженности взирала на меня. Да, впечатление я производил то еще – понимаю, позвонить и убежать, а тут заснул стоя у стены. Еще и будить его надо. Посмотрев на девушку, я еще раз машинально отметил, что подружка у Марины Евгеньевны очень даже ничего, это радует. Нормально я попал, в общем. Посмотрев на нее, я официальным тоном проговорил:

– Добрый день, меня зовут Воронцов Николай. Я представитель компании…

– А! Вы что-то продаете? – догадалась девушка и попыталась закрыть дверь. – Нам ничего не надо.

– Постойте. – Я почти проснулся и удержал дверь, при этом у девушки в ее красивых глазах мелькнула тень страха. Неудобно даже такую красоту пугать. Прежде чем она что-то произнесла, я успел вставить реплику: – Я прилетел из Москвы, чтобы помочь вашей подруге. Родиной Марине Евгеньевне.

– А… сотрудник ее отца, – протянула девушка, посмотрела на меня с сомнением и совершенно невинно спросила: – А почему вы такой помятый?

– Билетов на самолет не было, я поехал на машине, – соврал я. – Вот только остановился и сразу к вам, мне сказали, что срочно.

– Ясно, – протянула она, оглядывая меня с ног до головы, словно раздумывая, пускать или нет.

– Девушка, милая, хорошая, – устало проговорил я. – Если вас не устраивает мой внешний вид, то я могу зайти вечером. Отосплюсь, причешусь, надушусь и так далее и тому подобное. Меня бы этот вариант устроил – я полтора суток не спал. Давайте, ваша подруга позвонит в Москву, скажет, мол, я приехал, все хорошо, а вечером мы обсудим, в какую клинику ей лучше лечь.

– Нет-нет, – посторонившись, покачала головой девушка. – Проходите, пожалуйста.

– Спасибо, – кивнул я, внутренне проклиная эту стерву за то, что решила не откладывать мою встречу с Мариной Евгеньевной.

Когда я шагнул во двор, стало сразу ясно, что девочки отдыхают хорошо. Решение Евгения Дмитриевича послать человека со стороны весьма дальновидное. Двухэтажный дом из красного кирпича был относительно небольшой, но чувствовалось, что он сделан добротно и на славу. В трех-четырех метрах от калитки лежала груда кирпичей и строительного мусора, видимо, решили начать строительство гаража, но так и не дошли до него руки. Дальше мы пошли по мощенной плиткой дорожке, обходя дом справа, и вышли на идеально стриженную зеленую лужайку, посередине которой красовался крупный бассейн. Больше всего мне понравилось, что тут не было ничего из разряда «это мы выращиваем помидоры»… Нет, я садоводов уважаю, но общую картину «огородный вариант» бы портил. Пройдя за бассейн, мы вышли к небольшой деревянной беседке, в которой сидели две девушки и курили кальян. Когда мы с провожатой зашли внутрь этой беседки, одна из девиц, в руках которой была трубка от кальяна, недовольно спросила:

– Так это вы тот самый Воронцов? Вы прибыли позже, я думала, вы приедете утром. Присаживайтесь.

– Я постою, – проговорил я, глядя в глаза девушке. Глаза-то выдают – уже напилась. Отлично. Оскалившись, как волк, увидевший добычу, я спросил: – Вы и есть Родина Марина?

– Да, это я, – пьяно мотнула головой девушка. – Родина Марина Евгеньевна. Могу паспорт показать! – добавила она, и все три подружки весело рассмеялись.

А теперь подумаем, в каком положении я оказался. Значит, я, Воронцов Николай, стою дико уставший и невыспавшийся (и это моя вина), передо мной сидят три девушки, курят кальян и весело попивают вино. Не пьет только та, которая открывала мне дверь. И на том спасибо, хоть один трезвый человек в этой компании, да и самый симпатичный. Кальян, несколько пачек сигарет, бутылка вина на столе, пепельница, фантики от конфет, телефоны… бардак, одним словом. И среди этого бардака сидят эти три девицы. Три девицы под окном пряли поздно вечерком… да, ныне девицы уже не те. Напиться в полпервого – это круто. Что дальше? Пробежимся по внешности, за исключением вполне милой и симпатичной встретившей меня девушки, остальные две красотой не блистали. Но, как это водится, старательно не видели в этом ничего ужасного и носили одежду, которая только подчеркивала недостатки. Уважаемая Марина Евгеньевна, которая сейчас с пьяной ухмылкой на губах рассматривала меня, была тощей брюнеткой с иссиня-черными крашеными волосами и нахальным выражением лица. Сидящая рядом с ней третья девица тоже не блистала красотой – какая-то бледная блондинка с полным отсутствием интеллектуальной нагрузки на лице. Самое главное, что обе «принцессы» к тому же и перележали в солярии до стадии «куры-гриль». Девицы рассматривали меня; я совершенно нагло рассматривал их. После того как пауза затянулась, я поднял портфель, который зачем-то взял с собой, и проговорил:

– Девчата, я смотрю, вам и без меня весело. Болезнь отступила? Ладно, счастливо. Дорогу я и сам найду.

– К-как найду? – икнула Марина Евгеньевна. – Куда пойду? За что я тебе заплатила?

– Ты мне ничего не платила, – пожал плечами я. – Меня попросили оказать помощь больной. Больной тут нет, так что свои обязательства я автоматически выполнил. Всего доброго! – Я достал телефон, быстро сфотографировал их компанию пару раз, включил диктофон, подмигнул сидящей во главе этого бардака пьяной страшиле и направился в сторону выхода.

– Э! Стой! – раздался визгливый голос. – Куда! Э! Придурок!

Широко шагая в сторону выхода, я чувствовал себя прекрасно. Миссия выполнена, солнышко светит, сейчас мы найдем жилище, и я лягу спать. Я! Лягу! Спать! Все. Отлично. Теперь осталось отзвониться Сереге и доложить, что дочка Евгения Дмитриевича пьяна в дым, этот дым же она и вдыхает через трубку кальяна и чувствует себя прекрасно. Ведет себя… как пьяная бомжиха, ну это информация для Сереги, а не для Евгения Дмитриевича. Когда я подошел к калитке, меня нагнала открывавшая мне дверь девушка; схватив меня за плечо, она проговорила: