Прежде чем отправиться навстречу новым приключениям, он женился на юном создании лет шестнадцати от роду. И обряд провел именно губернатор. Так Тич, как мне сообщили, получил четырнадцатую жену, притом что из всех его жен около дюжины были еще живы.

В июне 1718 года Тич вышел в очередной поход и взял курс на Бермуды. Он встретил на своем пути два или три английских судна, но взял с них только провизию и иные припасы, необходимые для текущих нужд. С подветренной от острова стороны он столкнулся с двумя французскими кораблями, один из которых был нагружен сахаром и какао, а другой порожним направлялся на Мартинику. Корабль без груза он отпустил, посадив на него всех матросов с груженого корабля, другой же корабль вместе с грузом привел в Северную Каролину, где губернатор и пираты поделили награбленное.

Тич и еще четверо из его команды пошли к Его превосходительству и заявили под присягой, что нашли в море покинутый французский корабль. Губернатор созвал суд, и на корабль наложили арест. Губернатор в качестве своей доли получил шестьдесят хогсхедов[6]сахара, а некий мистер Найт, его секретарь, и сборщик налогов провинции – двадцать, остальное было поделено между пиратами. Дело, однако, тем не закончилось: оставался еще сам корабль, который кто-нибудь мог опознать и раскрыть мошенничество. Но Тич придумал, как это предотвратить: под предлогом, что корабль дал течь и может затонуть и тем самым закрыть вход в бухту, где стоит, Тич обзавелся приказом губернатора вывести корабль в реку и поджечь. Корабль сгорел, скрыв под водой опасения, что он когда-нибудь всплывет на судебном разбирательстве, чтобы свидетельствовать против пиратов и их доброго покровителя.

Капитан Тич, или Черная Борода, провел на реке три-четыре месяца, то становясь на якорь в затонах, то плавая от одной бухты к другой, продавая награбленное встреченным шлюпам, и, если бывал в добром настроении, часто оделял их подарками за отнятые у них припасы и продовольствие.

Шкиперы шлюпов, ведущих торговлю вверх и вниз по реке и столь часто подвергавшихся нападениям, стали держать совет с торговцами и самыми надежными из плантаторов относительно того, чтобы предпринять что-то против Черной Бороды: они ясно видели, что обращаться к губернатору бессмысленно, тот наверняка защитит своего «друга». Было решено послать прошение губернатору соседней провинции, Виргинии, чтобы тот отправил на усмирение Черной Бороды находящиеся там корабли и вооруженные силы.

Губернатор посовещался с капитанами двух военных кораблей, «Жемчужины» и «Лайма», которые уже около десяти месяцев стояли на реке Св. Джемса. Было решено, что губернатор наймет пару небольших шлюпов, а военные корабли дадут для них людей. Командование шлюпами поручили мистеру Роберту Мейнарду, первому лейтенанту «Жемчужины», опытному офицеру, джентльмену большой храбрости и решительности. Шлюпы хорошо оснастили, однако пушки на них не установили.

Семнадцатого ноября 1718 года лейтенант отплыл из Кикветана, стоявшего на Джемс-ривер в Виргинии, и вечером 21‑го пришел к устью бухты Окрекок, где увидел пиратов. Экспедиция проводилась со всей мыслимой секретностью, и офицер соблюдал необходимые предосторожности, останавливая все лодки и суда, попадавшиеся на реке, чтобы лишить Черную Бороду возможности получить какие-либо сведения, и в то же время получать от всех сообщения о месте, где скрывался пират. Несмотря на предосторожности, Черная Борода был уведомлен о плане Его превосходительством, самым «добрым другом», губернатором провинции.

Тич уже получал ранее предупреждения, позже оказывающиеся ложными, и мало поверил этому, не удосужившись удостовериться в его подлинности. Лишь когда он своими глазами разглядел шлюпы, то дал команду готовить судно к защите. У него на борту было всего двадцать пять человек. Приготовившись к сражению, он сошел на берег и провел ночь, пьянствуя со шкипером торгового шлюпа, который, как считали, имел с Тичем больше дел, чем следовало бы.

Лейтенант Мейнард бросил якорь: место было мелкое, а пролив сложный, и той ночью туда, где стоял Тич, дойти было нельзя. Но уже утром он снялся с якоря, послал шлюпку на разведку и, подойдя к пирату на расстояние пушечного выстрела, принял залп на себя. Далее Мейнард поднял королевский флаг и ринулся на Тича так быстро, как только позволяли паруса и весла. Черная Борода, продолжая палить из пушек, обрезал якорь и попытался спастись бегством. Мейнард за неимением таковых вел непрерывный огонь из ручного оружия, а часть его людей трудилась на веслах. Через малое время шлюп Тича наскочил на мель. Поскольку шлюп мистера Мейнарда имел осадку больше, чем у пирата, то не мог подойти вплотную. Тогда лейтенант встал на якорь в половине пушечного выстрела и, чтобы облегчить свое судно и иметь возможность пойти на абордаж, приказал выбросить за борт весь балласт и выбить днища у всех бочек с водой, а затем поднял якорь и направился к пирату. Черная Борода с негодованием окликнул его:

– Черт побери, кто ты такой? И откуда ты взялся?

– Ты видишь по нашему флагу, что мы не пираты.

Тич заявил, что приглашает его к себе на борт, чтобы взглянуть, кто перед ним.

На что Мейнард ответил:

– У меня нет лишних шлюпок. Но я перейду к тебе на борт, как только смогу, с борта своего шлюпа.

– Проклятье на мою душу, если я пощажу тебя или приму от тебя пощаду!

В ответ Мейнард крикнул, что не ждет от него пощады и сам ему пощады не обещает.

К тому времени шлюп Черной Бороды сошел с мели. Поскольку шлюпы лейтенанта Мейнарда гребли к нему, пока он еще не успел подвсплыть ни на фут, каждый человек на них подвергался опасности, и когда они подошли вплотную (а до сего момента обе стороны получили весьма мало разрушений или даже вовсе никаких), пират дал бортовой залп, зарядив пушки всякого рода мелкою дробью. Это был роковой удар! На шлюпе, на коем находился лейтенант, было убито и ранено двадцать человек, на другом же шлюпе – девять: с этим ничего нельзя было поделать, ибо ветра не было и они вынуждены были идти на веслах, иначе пират ушел бы, чему, по-видимому, лейтенант был полон решимости помешать.

После этого несчастливого удара шлюп Черной Бороды ткнулся бортом в берег. Второй шлюп Мейнарда, называвшийся «Бродяга», был выведен из строя. Лейтенант, обнаружив, что его шлюп скоро будет борт к борту с Тичем, отдал своим людям приказ спуститься в трюм: он опасался еще одного бортового залпа, который означал бы уничтожение экспедиции. Лейтенант Мейнард был единственным, кто оставался наверху, не считая рулевого, которому он приказал лечь на палубу. Матросам в трюме было велено держать пистоли и сабли наготове для рукопашного боя и по команде подниматься наверх, для чего к люку были приставлены две лестницы. Когда шлюп лейтенанта взял пирата на абордаж, люди капитана Тича метнули на палубу несколько гранат, то бишь оплетенных бутылок с порохом и дробью, пулями и кусочками свинца или железа, с горящим фитилем в горлышке. Черная Борода, видя, что на борту никого не видно, приказал своим людям завершить разгром, для чего перепрыгнуть на борт шлюпа и пустить в дело сабли.