Проверка давала им возможность увидеть весь диапазон условий ведения предстоящих боевых действий. Лобовые стекла являлись одновременно и мониторами. На первом этапе проверки экипаж просто смотрел сквозь прозрачный композиционный материал, словно через оконное стекло. За бортом вертолета шел сильный снег, крупные снежинки проносились мимо него с головокружительной скоростью.

— Шторм крепчает, — сказал второй пилот. Это означало, что наземным системам противника будет труднее обнаруживать атакующих.

- Включи радиолокатор, — сказал Хейфец.

Второй пилот дотронулся до кнопки на пульте управления, и тут же и ночь, и проносящийся мимо снег исчезли. На огромных лобовых стеклах появилось четкое изображение местности, над которой они пролетали, как будто был абсолютно ясный день.

— До района "Рубин" осталось восемь минут, — сказал второй пилот.

Хейфец на мгновение поразился совершенству радиолокационного изображения. Оно было безупречным, как очень хорошая фотография, по двигалось вместе с вертолетом, показывая пустынные равнины, покрытые снегом, огромные ямы и терриконы пустой породы ря дом с открытыми шахтами, обезображивающими местность. Затем он сказал:

— Включи датчики обнаружения теплового излучения целей.

Второй пилот выполнил его приказ. На лобовых стеклах появились теперь источники тепла, ярко светящиеся на фоне радиолокационного изображения.

— Выбор цели, — скомандовал Хейфец.

Мгновенно все источники тепла, которые бортовой компьютер идентифицировал как боевые цели загорелись красным светом. Сотни целей, далеких и близких, показались на экране, как сыпь на теле больного корью. Под каждой целью были разноцветные цифры, выбранные компьютером, с тем чтобы они выделялись на радиолокационной карте местности. Эти цифры показывали рассчитанный компьютером порядок поражения целей. По мере продвижения "М-100" вперед цифры передвигались, так как появлялись новые цели, а старые оставались позади.

— Господи, — сказал второй пилот, — только посмотрите на это.

Хейфец прочистил горло. Большего он не мог себе позволить, чтобы показать, как он потрясен.

— Так и хочется открыть огонь. Вышибить из них дух, — сказал второй пилот.

— Когда подойдем к "Рубину", не раньше.

— До "Рубина" осталось семь минут, — доложил второй пилот.

— Дай комбинированное изображение, — сказал Хейфец.

Компьютер построил это изображение с помощью информации от всех бортовых систем, собственной базы данных, а также от космических систем слежения. В условиях, когда обстановка была перенасыщена электронными помехами, а одиночные радиолокаторы не могли обнаруживать цели из-за сильного радиопротиводействия, компьютеру удавалось все это преодолеть и восполнить любые пробелы в информации, передаваемой в реальном масштабе времени от других источников. В результате всегда получалось четкое, яркое световое изображение поля боя. Более того, если какая-то определенная цель представляла для экипажа особый интерес, то необходимо было просто показать на нее "летной перчаткой", и тогда увеличенное изображение вместе со всей необходимой информацией появлялось на экране радиолокатора, расположенного прямо под лобовым стеклом.

— До "Рубина" осталось шесть минут, — сказал второй пилот. — Радиолокатор обнаружил первые цели.

— Вас понял, — сказал Хейфец. Затем он включил линию командной связи и вызвал подполковника Теркуса, командира Первой эскадрильи, за которой он следовал.

— Уиски пять-пять, я Сьерра один-три. Прием.

— Уиски пять-пять. Прием, — ответил Теркус. Он красовался и важничал, даже когда разговаривал по линии командной связи. Теркус считал возможным нарушить устав, когда речь шла о его внешности: он носил огромные, как у кавалериста, усы, что не разрешено было ни одному другому офицеру. Теркус был одним из тех, редко встречающихся в армии людей, которые умудрялись диктовать свои собственные правила с непостижимой легкостью. Теркус был кавалеристом по натуре всю жизнь, он всегда был готов к бою. Раньше присущая ему доблесть всегда превосходила его редкие глупые выходки, но сегодня Тейлор не мог рисковать, поэтому он послал Хейфеца присмотреть за тем, чтобы Теркус не вышел из-под контроля.

— Отличный офицер, — бросил Тейлор Хейфецу. — Но кому-то всегда нужно его осаживать.

— Я, Сьерра один-три. Был вне радиуса действия связи. Доложите обстановку. Прием.

— Вас понял, — ответил Теркус. — Все в порядке. До "Рубина" осталось пять минут. Готоь включить постановщики активных помех. Боже, Дейв, ты видел схему целей? Невероятно.

— Вас понял. Включайте помехи за три минуты до "Рубина".

— Сегодня великий день для охоты на краснокожих. Прием.

— Отбой, — сказал Хейфец. Затем он повернулся ко второму пилоту: — Оставь комбинированное изображение.

— Комбинированное изображение зафиксировано. Рота "Альфа" отделяется от основного отряда.

— Понял. Следуй за ними. — В задачу роты "Альфа" входило нанесение удара по японскоиранским ремонтным мастерским и пунктам сосредоточения техники в районе Караганды, в то время как остальная часть эскадрильи должна была нанести удар по штабу и району сосредоточения Третьего Иранского корпуса. Хейфец решил маневрировать вместе с ротой "Альфа", так как командир эскадрильи останется с основной частью его подразделения. Таким образом, Хейфец имел возможность контролировать выполнение операции и увеличить огневую мощь роты "Альфа" при выполнении стоящей перед ней важной боевой задачи.

— До "Рубина" осталось три минуты.

— Включите постановщики помех. — Несмотря на все свое самообладание, Хейфец повысил голос. Он чувствовал, как им овладевало старое, давно знакомое возбуждение.

— Постановщики помех включены, — доложил второй пилот. — Все постановщики активных помех на автоконтроле.

В четком изображении на лобовом стекле "М-100" никаких изменений не произошло, но Хейфецу казалось, что он видит, как электронный поток пульсирует над местностью. Простые хитроумные приспособления и радиолокационные ловушки для отвлечения средств радиоэлектронного подавления скрывали системы при их приближении к району цели. Теперь атакующая электроника заблокирует все имеющиеся радары и системы обнаружения целей. Ни один оператор противника не сможет увидеть на экране монитора ничего, кроме тумана или каких-либо других имитационных изображений, за которыми будут спрятаны самолеты Первой эскадрильи. Глушители могли также создать перегрузку и даже физически уничтожить определенные типы вражеских приборов сбора и накопления разведывательной информации. Новейшие технологии позволяли очень мощным сигналам глушения обхватить всю систему коммуникаций противника и, скрывшись за их прикрытием, достигнуть и уничтожить приемные электронные устройства противника. Это была война невидимого огня, исход которой решался в микросекунды.

— До "Рубина" осталось две минуты, — сказал второй пилот. — На горизонте вижу Караганду.