с опаской начал разворачивать этот сверток. Внутри оказался целлофановый пакет, в котором в лоскуте какой-то ткани, бывшей старой футболкой, лежал тот самый жезл. Профессор не решился брать его голыми руками, а предварительно надев латексные перчатки, взял его за краешки полотенца.

Он молча и пристально изучал его. Рассматривал с разных сторон, проводил через полотенце пальцами по узорам, шевелил губами, читая надпись.

– Еще раз спрошу, ты уверен, что именно эта штука дала такой эффект? – не отрываясь от изучения, спросил профессор.

– Да, я же уже рассказал. Я, конечно, и стоял спиной к нему, но четко слышал, что он его взял, сказал «вжух» и тут же замолк, а эта штука на пол свалилась. И вот он стал таким, лицо у него вот так обвисло. Понимаю, звучит невероятно, но… вы что-то заметили в нем?

– Знаешь, похоже на какую-то дешевую игрушку. Она у Андрея говоришь была? – Матвей утвердительно кивнул, – Я оставлю это здесь. Надо ее исследовать по подробней. И друга тоже.

Матвей расслабленно выдохнул, словно уже все закончилось. Но в мгновение в груди у него неприятно защекотало. Состояние стало слегка тошнотным, а былое облегчение куда-то улетучилось. Появилось сомнение и ощущение, что он зря все это кому-то рассказал.

«Что, если он сообщит куда не надо? – подумал Матвей, – Тогда меня отчислят и все крахом теперь. Что я маме скажу? Она так мной гордится. Зря эту палку отдал. Вдруг он ее массовым оружием сделает и все, прощай человечество? О нет, что я наделал? Надо было…».

– Матвей! Ау! Ты чего завис? – кричал ему профессор.

– Не… ничего, – пытался включится в реальность Матвей.

– О чем задумался? Что-то не так?

– Да… не… просто думаю, не стоило отдавать вам жезл, – Эльдар Германович смотрел таким проницательным допытывающим взглядом, что невозможно было не признаться, – Вы не будете заявлять в полицию?

– И тогда мы сами останемся без этой штуки, а она возможно попадет не в те руки. Давай так, тебе необходимо отдохнуть. Друга своего оставишь здесь, у нас тут о нем позаботится квалифицированный персонал. И бери ручку, записывай адрес.

Матвей послушно достал блокнот и ручку из рюкзака, даже не поинтересовавшись, что за адрес и зачем его записывать.

– Записал? Хорошо. Видимо Андрей вам не сказал, что ему купили квартиру и он переехал. Это его новый адрес, – не отрываясь от изучения палочки, сказал профессор, – Не в моей компетенции это, конечно, делать, но ситуация, мягко говоря, абсурдная.

Тут до Матвея дошло, что в общежитии действительно было как-то мало вещей: полки полупустые, стол его абсолютно чистый, а на кровати только покрывало.

– На звонки мои, он тоже не отвечает и здесь не появился, – продолжил Эльдар Германович, – Я подумал, может, ты его навестишь. Допустим завтра. Только воздержись пока от подробностей. Делай вид, что не в курсе происходящего. Спроси у него, не знаю, про конспект свой. А потом невзначай поинтересуйся на счет своих друзей.

Матвей молча кивал головой, соглашаясь со всем. Он встал и собирался уже уходить, как вдруг задумался.

– А к чему все эти сложности? Почему прямо не сказать, что мы обо всем знаем? – выпалил Матвей.

– Потому что ты не идиот, я полагаю. Если он, предположительно, учудил такое с палочкой, то мало ли, что он там с тобой сделает. А вдруг он вообще на тебя в органы заявит за присвоение чужой собственности, – профессор многозначительно посмотрел на палочку, – Тебе же не нужны проблемы. Тем более с его влиятельной семейкой.

– Хорошо. Ладно, тогда откуда я адрес узнал?

– Кирилл сказал, – ухмыльнулся профессор, – Тебе явно пора отдохнуть, а то голова совсем не работает.

Матвей развернулся и вышел из кабинета. Сомнения не оставляли его. Он ехал в метро глубоко сожалея внутри, что снова не взял телефон профессора. А то, что он оставил палочку этому человеку, его просто убивало. Да, он профессор. Да, научно-технический центр. Но мало ли что они там с этим будут делать? Вдруг она попадет не в те руки? И из-за него, получается, человечество вымрет! Эти мысли загнали Матвея в беспомощное состояние. В конце концов, он уже смирился с бессмысленностью бытия.

Выйдя из метро, Матвей впал в ступор. Какая это станция? До него только сейчас дошло, что он вышел не на своей. Но почему здесь? Он взглянул на адрес в блокноте.

«Зачем я сюда пришел? Надо было в общагу ехать. Сил больше никаких нет. Но с другой стороны, я не случайно вышел именно здесь».

Квартира Андрея находилась совсем недалеко от станции. Это было действительно то жилье, про которое пишут «в пяти минутах от метро».

Матвей еле передвигал ноги. То ли от волнения, то ли от усталости, ему было тяжело идти. По мере приближения к квартире, в подбородке нарастало неприятное щекотящее ощущение.

Он нажал на звонок. Тишина. Еще раз нажал. За дверью послышался какой-то шорох. В глазке показалась точка света.

– Андрюх, – постучал Матвей в дверь, – Мне кое-что спросить надо.

Щелкнул замок. Дверь медленно приоткрылась, образовав небольшую щель. Над цепочкой показались черные глаза Андрея.

– Андрюх, как я рад тебя видеть! – старался доброжелательно произнести Матвей, – А то ты так пропал и не дозвонится, не дописаться. Я хотел…

– Он меня доводил! – вдруг истерично заорал он.

– Что? Нет, я…

– Я не хотел! Я не думал! – голос Андрея отдалялся в коридоре и через щель Матвей увидел в темном коридоре, как он сел у стены и схватился за волосы.

– Подожди! Стой! – Матвей предпринял попытку перекричать его.

– Я не хотел! Он сам виноват! – Андрей встал и сильно хлопнул дверью, за которой слышны были глухие истеричные выкрики.

Матвей смог только разобрать: «он должен сам». Поняв, что разговора сегодня не состоится, он решил вернуться в общежитие. Голова настолько была загружена, что казалась дико тяжелой.

***

Матвей открыл глаза. Посмотрев на часы, он обнаружил, что уже обед. Состояние его оставляло желать лучшего: голова гудела хуже, чем с похмелья; тело все еще плохо его слушалось; а спина дико болела.

На его телефоне было более двадцати пропущенных. Причем, большая часть с незнакомых номеров. Может, это Эльдар Германович звонил, предположил он. После завтрака, он планировал направиться в «ЗАСЛОН».

Только сделав глоток кофе, в дверь постучали. Сейчас, чувствуя некое облегчение, что Денис под присмотром и не надо ничего скрывать, он со спокойной душой открыл. Ему представились двое сотрудников из следственного комитета, за спиной которых стояла Лариса Павловна.

«Ну все, – подумал Матвей, – Они обо всем узнали. Это конец. Это все. Эт…»

– Вы