Между тем истребители Bf-109 из-за малого запаса топлива уже оставили группу, и теперь сопровождение полностью легло на сто десятые. Последние успешно справились с задачей. Только один «Хейнкель» был подбит «Спитфайрами» и уходил в сторону французского побережья в сопровождении группы Bf-110. Штихт писал: «Акулы-истребители проводили нас до Сент-Омера. Мы благодарим их за сопровождение над целью, без вас у нас были бы низкие шансы уцелеть. После приземления мы увидели, что наша машина тоже получила повреждения, мы насчитали в ней более ста отверстий от пуль. Одна машина из 1-й эскадрильи вернулась с мертвым членом экипажа на борту. Он, уже будучи раненным, до последнего отражал английские атаки, стреляя из пулемета, до тех пор пока не потерял сознание. Это был обер-фельдфебель Макс Цийрингер… Его похоронили с воинскими почестями на военном кладбище в Аррасе, где многие наши товарищи нашли последнее упокоение. Его смерть стала особенно чувствительной для меня, потому что мы были старыми друзьями. Он был механиком, а я штурманом. Мы летали рядом в Польше, Франции и теперь Англии, до тех пор пока его смерть навсегда не разделила нас после примерно шести лет тесных отношений и товарищества»[25].

Между тем налеты продолжались.

Днем 31 августа на аэродроме Хорнчерн сигнал воздушной тревоги был подан лишь в момент, когда немецкие бомбардировщики «Дорнье» уже заходили для атаки. Несколько «Спитфайров», несмотря на разрывы бомб, все же попытались взлететь, но это им не удалось. Авиабаза Биггин-Хилл в течение дня подверглась сразу трем авиаударам, наиболее разрушительным из которых оказался налет 8 Do-17Z из III./KG76. Прямыми попаданиями 500-килограммовых бомб были разрушены ангары, мастерские и казармы личного состава, системы электоро-, водо– и газоснабжения. Погибли около 60 человек из наземного персонала[26].

Люфтваффе продолжали наносить беспрерывные удары по Англии. Ежедневно сотни самолетов со свастикой пролетали над Ла-Маншем в сторону Туманного Альбиона. Англичане стали терять все больше и не успевали ремонтировать аэродромы. В то же время немцы не бомбили жилые кварталы английских городов, и английская авиация, соблюдая «правила игры», не трогала немецкие города.

Но это вовсе не означает, что гражданское население не страдало от бомбардировок. При налетах на промышленные объекты часть бомб неизбежно попадала в расположенные поблизости жилые дома и гражданские объекты. Так, в ночь на 29 августа 150 Не-111 нанесли авиаудар по Ливерпулю – крупному центру военной, в первую очередь судостроительной, промышленности, расположенному на западе Англии. Уже сам налет в темное время суток гарантировал большие человеческие жертвы. Экипажам «Хейнкелей» требовалось после долгого полета выйти на цель, обнаружить и осветить ее, после чего атаковать. Бомбы сбрасывались на доки и цеха заводов, расположенные на берегу океана, однако значительная их часть упала мимо цели, в том числе на улицы города. Ливерпульские судостроительные верфи возникли еще в XVI в., поэтому исторический центр города сформировался всего в нескольких сотнях метров от них. В отличие от индустриальных центров более позднего времени, жилые кварталы здесь непосредственно соседствовали с цехами. Понятно, что ни о какой точечной бомбардировке в таких условиях не могло быть и речи.

Особенно тяжело пришлось экипажам последней волны бомбардировщиков, поскольку объекты атаки уже были охвачены пламенем и закрыты столбами дыма. В таких случаях самым надежным способом было выбирать точку прицеливания в центре очага пожара. Но лишь часть боеприпасов попадала в цель. В результате налета в прибрежных районах Ливерпуля были разрушены десятки жилых домов, погибло 470 мирных жителей, а еще несколько сотен получили ранения и контузии. Формально налет носил чисто военный характер, однако его результаты оказались частично террористическими.

В эту же ночь бомбардировкам подверглись Бирмингем, Бристоль, Ковентри, Манчестер и другие цели в центральной Англии. Каждый налет сопровождался предварительным сбросом осветительных и зажигательных бомб, однако это не гарантировало стопроцентной точности. Всего в эту ночь жертвами авиаударов в британских городах стали свыше 1000 человек.

Через сутки люфтваффе произвели второй массированный ночной налет на промышленные объекты в Бирмингеме, Саутгемптоне, Бристоле и Ливерпуле. По последнему отбомбились в общей сложности 130 Не-111.

Британская ПВО оказалась совершенно не готова к отражению ночных налетов. Поэтому немецкие самолеты действовали практически безнаказанно. Только один «Хейнкель» из 55-й бомбардировочной эскадры был все-таки поврежден зенитным огнем. Это был самолет Альберта Кенига из 8-й эскадрильи. Пилот смог дотянуть не только до континента, но и почти до аэродрома KG55, однако при попытке выполнить вынужденную посадку Не-111 потерял управление и разбился в районе Версаля[27].

К началу сентября люфтваффе завоевали господство в воздухе над Англией. Этот факт лишний раз говорит о том, что ни одна страна в Европе в 1940 г. не была в состоянии противостоять Германии. Несмотря на героическое сопротивление британских летчиков, сумевших нанести противнику существенные потери, немцы все же добились своего.

В общей сложности с 5 августа по 1 сентября 1940 г. германские бомбардировщики выполнили 6000 самолето-вылетов против Англии, в том числе 3850 дневных и 2150 ночных. При этом было потеряно 269 машин[28].

«Небольшое число истребителей ПВО было быстро подавлено самолетами сопровождения», – сообщалось в донесении II./KG1 «Гинденбург», выполнявшей 1 сентября задание по бомбардировке Тил бери на Темзе. И это неудивительно: «Мессершмитты» сразу из трех эскадр сопровождали 19 Не-111 на пути к цели! На следующий день уже «Хейнкели» из KG53 беспрепятственно сбросили бомбы на аэродром Истчерч. «У англичан все замерло», – докладывал командир ZG76 майор Грабман, чье подразделение сопровождало бомбардировщики[29].

Таким образом, соединения RAF были подавлены и разгромлены, можно было смело начинать высадку десанта на Британские острова.

В портах Северной Франции к этому моменту были собраны сотни десантных судов: 155 пароходов, 471 буксир, 1160 моторных лодок и 1722 плоскодонные баржи. Пехотные и танковые дивизии, дислоцировавшиеся у побережья, ожидали лишь сигнала к погрузке. 450 так называемых паромов Зибеля, способных зараз переправить через Ла-Манш две дивизии, также находились в полной боевой готовности к началу сентября.

Однако приказ все не поступал. Гитлер находился в растерянности: начинать операцию «Морской лев» или нет. Кроме прочих причин неуверенности и нерешительности фюрера, многократно упоминавшихся в различных трудах, следует отметить еще одну. Ежедневные бомбардировки Англии приносили все больше результатов, и в начале сентября могло сложиться впечатление, что ее удастся склонить к миру и без рискованной высадки десанта. Гитлер попросту решил пойти путем наименьшего риска. А именно – продолжать авиаудары в надежде, что Черчилль в конце концов сдастся.