На широкой палубе, теснясь и наползая друг на друга, высились самые настоящие дома: неказистые, построенные из самого разнообразного материала – от бетонных плит и разношерстных кирпичей до кусков дряхлой фанеры. Здания лезли вверх на два, три и больше этажей, опасно кренясь и грозя обрушиться за борт с высоты десятка метров. Архитектору этого великолепия стоило бы хорошенько пролечиться в психиатрической клинике – настолько безумно все выглядело.

Пленников повели по некоему подобию улицы. Здесь были улицы – сравнительно широкие, что шли вдоль бортов, и узенькие «авеню» с проулками и тупиками, через которые едва мог протиснуться человек. На «улицах» царило оживление: здесь было полно не только пешеходов, но и повозок, – как на пешей человеческой тяге, так и со скрипучим велосипедным приводом. Особенно поражала канатная дорога, протянувшаяся через всю палубу. Высоко над головой на неказистых воздушных «тротуарах» располагались подобия станций, возле которых утлые вагончики застывали, выбрасывая и принимая пассажиров.

Жизнь здесь просто кипела. Центральный «проспект» был самым широким и протянулся от самого носа к кормовой надстройке. Видимо, в силу каких-то ассоциаций надстройка сразу же показалась Лео настоящим дворцом, вознесшимся над хижинами бедняков. Тем более что у «дворца» была неплохая охрана: высоко над головой на железном мостике стояли вооруженные люди. Один из них, с биноклем у глаз, оглядывал горизонт. Другие взирали на толпу под ногами с отрешенным видом небожителей.

Видимо, надстройка и называлась у местных «ратушей». Пленников подвели к ее основанию. Теперь уже Лео почувствовал себя в зверинце. Местное население рассматривало их с любопытством, как экзотических животных.

– Это какое-то безумие, – оглядываясь, произнес Тесей. – Что за чертовщина здесь творится?

– Все на этой планете – сумасшедшие, – тихо сказал Ясон. Он ослаб еще больше: сказывалась потеря крови и чужеродная инфекция. Если бы не «умная» ткань полетного сьюта, что противодействовала заражению и критической потере крови, пилот давно бы погиб. Но и сейчас он нуждался в срочной медицинской помощи.

Их протолкнули в широкий корабельный люк с запыленным иллюминатором. Поднявшись на несколько уровней по путаным железным трапам, вышли в просторное светлое помещение, застекленное с одной стороны. Помещение резко контрастировало со всем встреченным до этого на Земле. Здесь все блистало чистотой и порядком. Многочисленные приборы, рычаги и поверхности были начищены до блеска, как перед адмиральским смотром. Заметив небольшой, архаичного вида штурвал, Лео понял: их привели на капитанский мостик. Когда-то отсюда управляли этой плавучей громадой. Теперь мостик больше напоминал зал приемов, правда, изрядно обветшалый. Всюду были выцветшие ковры, ветхая мебель, канделябры с оплывшими свечами, какие-то темные картины в рамах и книги, множество книг, – на полках вдоль стен, сложенных штабелями, лежащих на столе. Лео забыл, когда в последний раз видел бумажную книгу: на Селене они стали редкостью, уступив место легким и дешевым электронным носителям. Сейчас же дико захотелось взять в руку настоящий бумажный том, полистать страницы, ощутить настоящую вещь, живой, не требующий батареек носитель информации.

Полюбоваться экзотической обстановкой не дали. Сопровождающие вытолкнули пришельцев в центр помещения, застыв вокруг с оружием наизготовку.

Только теперь Лео заметил хозяев. В глубоких креслах сидели трое довольно пожилых мужчин, видимо, тех самых старейшин. Двое были незнакомы и поглядывали на пришельцев равнодушно, не отрываясь от своих занятий. Один, в массивных очках, съехавших на нос, был покружен в чтение толстой книги в потрепанной обложке. Время от времени, не поднимая взгляда, он нашаривал рукой стакан в потемневшем подстаканнике и отхлебывал из него бурую жидкость. Занятие другого было более экзотичным: он рисовал. Точнее, писал густыми красками на холсте, установленном на небольшом мольберте. Видна была только оборотная сторона мольберта, и Лео вдруг снова одолело любопытство – что же там малюет этот местный Да Винчи, однофамильцу которого он был обязан своим полным именем – Леонардо? Неизвестно, почему мать дала ему это имя, тем более что особых художественных способностей Лео за собой не замечал.

Странно, что сейчас в голову лезли отвлеченные мысли. Ведь эти люди должны были решить их судьбу. Тот седоголовый, которого именовали отцом Никоном, был единственным, кто проявил интерес к вошедшим.

– А, лунные гости, – сдержанно улыбнувшись, сказал он. – Что же вы стоите? Присаживайтесь, в ногах правды нет.

Селениты огляделись. Ничего, кроме рифленой металлической палубы, рядом не было. На нее и указал ружейным стволом ближайший охранник. Ничего не оставалось, кроме как сесть на жесткую поверхность. Веста, независимо сложив на груди руки, осталась стоять в стороне. Ясон тут же лег и уткнулся лицом в прохладный металл.

– Ему нужна помощь! – сказал Тесей. – Он потерял много крови.

– Чего вы его притащили сюда? – не отрываясь от чтения, недовольно бросил тот, что был с книгой. – В лазарет его!

Двое охранников тут же подхватили бесчувственное тело пилота и утащили за дверь. Седовласый проводил его взглядом и многозначительно посмотрел на Весту.

– Доставила ж ты нам хлопот, Хранительница, – сказал он. – Притащила чужаков, поссорилась с охотниками…

– А что я должна была делать? – устало спросила она.

– Не показываться чужакам на глаза и сразу же сообщить мне, – наставительно сказал седовласый. – Ты же знаешь о запрете.

– Раньше не было повода для его соблюдения, – вступился за девушку «художник». – Гостей сверху у нас еще не было.

– Как не появлялось связанных с ними проблем, – заметил седой.

– Мы требуем объяснений! – вмешался Тесей. Он глядел на старейшин исподлобья, насупившись. Лео впервые видел, как тренированный пилот начинает терять самообладание. – Кто вы такие и почему с нами так обращаются?

Все трое хозяев разом уставились на пленников.

– Они – непосвященные, – негромко сказал тот, что был с книгой.

– И не наше дело их посвящать, – непонятно ответил «художник».

– Все так, – отозвался седой. Наверное, он был главой этого небольшого совета. Он обратился к пленникам – подчеркнуто вежливо, даже официально: – Произошло недоразумение. Впрочем, для вас это не имеет никакого значения. Мы сообщим вашим, что вы находитесь здесь, под нашей защитой. В самое ближайшее время за вами прибудут, и инцидент можно считать исчерпанным. Прошу прощения за наших людей. Они действительно не знали, как себя вести в данной ситуации.

– И все-таки нам непонятно… – произнес Лео и запнулся. – Почему ваши люди хотели нас убить?

Седой замялся, оглянулся, ища поддержки, но его коллеги словно нарочно углубились в свои отвлеченные занятия. Седой поморщился, отвел взгляд, поерзал в кресле.

– Все вопросы задавайте своим землякам. Я же не спрашиваю, кто послал вас на наши земли.