– Забросим удочки и оставим их на ночь, – сказал дядюшка Билл, когда они закончили мыть посуду. – Насадим на крючки больших красных червяков, которых я сам накопал в лесу у себя дома, и, возможно, наловим на завтрак угрей. Я их очень люблю.

– Обожаю угрей, – ответил Буззи-Пуззи, набивая трубочку.

Они хорошенько закрепили удилища, чтобы ночью какая-нибудь крупная рыбина не утащила их с собой в воду, ушли в каюту и закрыли дверь.

Дядюшка Билл подкинул дровишек в маленькую печку, и вскоре ёж и барсук уже вели приятную беседу у огня.

Всё складывалось как нельзя лучше. Дядюшка Билл подумал, что ему очень повезло повстречать такого очаровательного компаньона с изрядным запасом интересных историй о необыкновенных приключениях. При этом дядюшка Билл предусмотрительно молчал о деньгах Мэтти, спрятанных под грузом каштанов. И даже когда разговор зашёл о том, какие нынче трудные времена и как всё дорожает, он ни словом не обмолвился об истинной цели своего путешествия.

Когда часы с кукушкой пробили полночь, дядюшка Билл вытряхнул в печку остатки табака из своей трубки.

– Пойдём-ка спать, Буззи-Пуззи. С утра пораньше мы должны отправляться в путь. Но сперва я проверю наши удочки.

Дядюшка Билл поднялся на палубу. Туман рассеялся, и в ночном небе поблёскивали звёзды. После тёплой каюты холодный ночной ветерок заставил барсука поёжиться.

В следующий момент Буззи-Пуззи, застилавший свою постель, услышал крик дядюшки Билла:

– Буззи-Пуззи, скорее поднимайся сюда!

Ёж побежал вверх по лестнице так быстро, как только позволяли его коротенькие розовые ножки.

– Что стряслось, шкипер?

– Удочки пропали – исчезли, поминай как звали, обе!

Дядюшка Билл не ошибся: верёвка, которой удилища были привязаны к борту лодки, валялась на палубе, но сами удочки исчезли без следа!

– Кто-то их украл! – воскликнул дядюшка Билл. – Смотри! Верёвка не порвалась, её развязали!

Они пытались разглядеть за бортом хоть что-нибудь, но в чёрной воде были видны лишь отражения звёзд.

– Чудеса, да и только! – воскликнул Буззи-Пуззи.

Дядюшка Билл наклонился к палубе, почти касаясь её носом. Барсуки хорошо видят в темноте, но, тем не менее, ему пришлось-таки надеть очки.

– Следы! Как я и думал – свежие следы.

– Следы кошачьих лап! – воскликнул Буззи-Пуззи. – Кошачьи следы, вне всякого сомнения! Должно быть, это те самые коты-разбойники, о которых я тебе рассказывал! Они частенько промышляют на канале – самые настоящие пираты, так мне говорили. Главарь у них одноглазый, он носит широкополую шляпу с пером. Поговаривают, что это большой рыжий котяра. Никто не может их поймать, даже местный полицейский. Смотритель шлюза ниже по течению, возле Ботли, рассказал мне, что позапрошлой ночью у него украли нескольких куриц. Отпетые негодяи, это точно, и ходят они очень тихо – ни единого шороха не услышишь!

– Надо же, – промолвил дядюшка Билл, – пока мы болтали тут, внизу, эти шельмецы-пираты крались по палубе прямо над нашими головами! Да нас же могли прикончить прямо в наших койках! От одной этой мысли в дрожь бросает!

Буззи-Пуззи увидел, что барсук внезапно остановился и схватился за голову.

– Боже! А если они украли… А вдруг с грузом что-то случилось? Неси фонарь, Буззи-Пуззи, тот, что над моей койкой!

Буззи-Пуззи свернулся в колючий шарик и кубарем скатился вниз по лестнице (так он делал каждый раз, когда очень спешил). Оказавшись на полу, он встал на лапы и схватил фонарь. Через мгновение ёж вернулся на палубу, и вместе зверьки осмотрели брезентовый тент, которым был тщательно укрыт груз каштанов для защиты от непогоды.

Возле трюма повсюду были видны кошачьи следы. Одна верёвка на углу тента была развязана, словно кто-то в спешке бросил её. Груз был в целости и сохранности.

– Хвала небесам! – воскликнул бедный дядюшка Билл, который едва не лишился рассудка при мысли о том, что пираты могли утащить деньги Мэтти. – Буззи-Пуззи, я заряжу свои пистолеты, и мы по очереди будем стоять на вахте всю ночь. Как хорошо, что у меня есть ты, и я не один!

Первым в караул пошёл Буззи-Пуззи. Закутавшись в клетчатый шотландский плед дядюшки Билла, с заряженными пистолетами в обеих лапах, ёж уселся у входа в каюту и выглядел очень грозно.

Через десять минут он крепко уснул, но, к счастью, проснулся, услышав шаги дядюшки Билла, когда, позднее, тот вышел из каюты, чтобы сменить ежа.

Наконец, долгая промозглая ночь миновала. Разбойники больше не показывались. Когда рассвело, дядюшка Билл проследил, куда именно они убежали: разбойники ушли вверх по берегу и скрылись в кустах; там, на глинистой почве, остались следы их когтей – очень острых когтей, надо сказать, – а в крапиве возле кустов лежал красно-белый поплавок с удочки Буззи-Пуззи!

Следующие несколько дней прошли без происшествий, и ничто не нарушало покой двоих приятелей, наслаждавшихся путешествием. К счастью, у дядюшки Билла в плетёной корзине нашлось несколько запасных рыболовных крючков, а в качестве поплавков они приспособили стержни лебединых перьев, в изобилии валявшихся вдоль бечевникá. Самодельные удочки вырезали из лещины, в зарослях которой, среди желтеющей листвы, пели свои скорбные осенние песни малиновки. Зима подступала всё ближе, с каждой ночью холодало всё сильнее, и рыба клевала неважно.

Дядюшка Билл научился мастерски управлять «Вольным ветром» и стал заправским шкипером. Теперь он уверенно расходился с другими баржами, идущими встречным курсом (и делал это правильно, левым бортом к левому борту), с важным видом кивал лодочникам и принимал почтительные приветствия других менее везучих зверьков и птиц, что жили на берегах канала, – скромных полевых мышей, сонных коров, цапель и зимородков.

Ни один капитан океанского лайнера не получал такого удовольствия от плавания, какое получал дядюшка Билл. Запахи канала казались ему настоящим благоуханием, сравнимым с ароматом роз, и он наслаждался каждой милей неторопливого путешествия.

Буззи-Пуззи оказался хорошим помощником: он взял на себя множество мелких дел – например, чистку картошки и моркови. Кроме того, ёж хорошо орудовал иголкой. Он залатал все прорехи на плаще барсука (и сделал это так искусно, что даже самая ловкая хозяйка не справилась бы лучше), перешил все пуговицы на одежде и починил ботинки дядюшки Билла.

Досадно было только одно: ёж оказался ужасно безалаберным! Он ничего не клал на место. Иногда, спускаясь в каюту, дядюшка Билл обнаруживал, что весь пол и стол завалены книгами, старыми газетами, склянками с чернилами и невесть чем ещё. Но, несмотря на неряшливость, Буззи-Пуззи зарекомендовал себя чудесным компаньоном: с ним было легко и весело.

По берегам канала по-прежнему тянулись осенние сельские пейзажи, и всё в этих краях было дядюшке Биллу в новинку. Ему нравилась ровная водная гладь канала, уходившая в туманную даль словно дорога, розово-красные колючие заросли вдоль бечевникá, изящные ивы, ронявшие в воду узкие янтарные листья, и морозные розовые закаты над далёким жнивьём, зовущие куда-то вдаль.