• Какими ценностями руководствоваться в жизни

• Как строить отношения с родителями и детьми

• Как бороться и прощать

• Как себя вести, если…

• И о многом другом.

«Сказки приводят в движение внутреннюю жизнь, и это особенно важно, когда внутренняя жизнь запутана, стеснена или загнана в угол. Сказка смазывает петли и засовы, вызывает прилив адреналина, указывает выход наружу, вверх; или вниз к нашей беде; прорезает прекрасные широкие двери в казалось бы ранее глухой стене, открывает пути в царство грёз, к любви и знанию, назад к нашей подлинной жизни», – так эмоционально пишет о сказках Кларисса Эстес. Но чтобы это произошло необходимо научиться творчески размышлять…

Конечно, хорошо говорить «творчески размышлять»! Услышав призыв к творческому размышлению, самые деятельные начинают активно искать у классиков психологии «правильные» интерпретации сказок. И обнаруживают, что каждый уважающий себя классик имеет собственное мнение! Классику, конечно, хорошо, а что делать тому, кто целеустремленно ищет истину? Где он, «правильный» скрытый смысл? По каким основаниям делать «окончательный анализ» сказки?

Может быть, читая эти строки вы улыбаетесь, а вот многим не до шуток. Особенно тем, кому нужны однозначные ответы и четкие инструкции. Надо сказать, что в сказкотерапии, очень непросто и с тем, и с другим…

Многих вводит в заблуждение многообразие трактовок известных сказок разными исследователями. Дело в том, что интерпретация сказок напрямую связана с мировоззрением исследователя. Люди ищут подтверждений своим открытиям, концепциям, теориям в сказках. «Человек странное существо… Он рад обманываться. Рад принимать образы собственных желаний за интуицию, видеть в своих догадках голос Провидения, узнавать в случайных событиях «знаки» судьбы. Только бы они подтверждали его надежды… И он рад», – пишет Анхель де Куатье.[4]

Поэтому прежде чем перейти к творческому размышлению над сказкой необходимо договориться, что информация, содержащаяся в старинных историях, есть нечто большее, чем иллюстрация некоторой авторской психологической концепции, даже если последняя очень популярна.

Давайте поразмышляем вместе.

Что такое «сказка»? Допустим, зашифрованное Знание. Но зачем знание прятать? Затем, чтобы не исказили. Тот, кто готов к восприятию, поймет через размышление. Тот, кто не готов, получит знание в символической форме. И будет оно у него храниться в подсознании, дожидаясь своего часа. Этот час может наступить, а может и не наступить. Это не важно. Важно, что знание дано.

Мы знаем, что сказки подвергались существенным искажениям при многочисленных пересказах и обработках. Как отделить истинное от искаженного? Это самый трудный вопрос.

Вот, что об этом пишет К. Эстес. «Иногда разные культурные наслоения изменяют костяк сказки. Например, относительно братьев Гримм (типичный пример собирателей сказок, работавших в последние столетия) возникает сильное подозрение, что источники (сказатели) того времени порой «подчищали» свои сказки в угоду набожным собратьям. С течением времени на старые языческие символы наложились христианские, так что древняя сказочная ведунья превратилась в злую ведьму, дух – в ангела, использовавшийся при посвящении покров или сорочка – в носовой платок, а дитя по имени Красавица (обычное имя для девочки, родившейся в праздник солнцестояния) оказалось переименованным в Schmerzenreich – Печальница. Детали сексуального характера опускались. Приходившие на помощь существа и животные обычно превращались в демонов и страшилищ. Именно так были утрачены многие назидательные сказки, призванные рассказывать женщинам о половой жизни, о любви, о деньгах, замужестве, деторождении, смерти и преображении. Именно так ушли в тень волшебные истории и мифы, в которых объяснялись древние женские таинства. Из большинства издаваемых ныне старых собраний волшебных сказок и мифов полностью выкорчеваны всякая скатология, всё сексуальное, порочное (даже там, где сказка учит избегать этого), всё дохристианское, женское, женские Божества, инициации, лекарства от различных душевных недугов и наставления по экстатическим духовным практикам. Но даже обрывки сказок в том виде, в каком они существуют сегодня, могут дать представление о подлинном сюжете. Шли века, один народ побеждал другой, религии сменяли друг друга – иногда мирно, а иногда насильственно– и всё это наслаивалось на первоначальное ядро старых сказок или изменяло его».[5]

Когда читаешь много сказок разных народов, авторских сказок, литературных произведений, сценариев, начинаешь видеть общее. Существует некий набор древних сюжетов, повторяющихся в историях разных народов и активно используемых сегодня. В сказкотерапии принят термин «архетипический сюжет», то есть древний сюжет. Его механизм проходит через время не меняясь. И такие «архетипические сюжеты» разворачиваются в судьбе каждого из нас. «Архетипические сюжеты» могут быть женскими и мужскими. Есть «архетипические сюжеты», которые описывают динамику становления и развития отношений между мужчиной и женщиной. В одной сказке можно найти несколько «архетипических сюжетов». Об этом речь пойдет дальше.

Поэтому творчески размышляя над сказкой, мы будем стараться выделять «архетипический сюжет». Это поможет отделить истинное от искаженного.

Итак, возможен ли «окончательный анализ» сказки, есть ли единственно правильное понимание смысла сказок, мифов, легенд, притч? Обычный человек ищет в сказке подтверждения своим взглядам на жизнь. Психолог – подтверждение своей теории. Главное – обогащать свой взгляд, понимание сказки разными точками зрения.

Давайте прямо сейчас и обогатим свое понимание сказки разными трактовками. Возьмем известную историю о Красной Шапочке и рассмотрим ее с точек зрения основных психологических Школ.

Что могли бы найти в этой истории последовали Зигмунда Фрейда?

• Во-первых, ситуацию проявления либидо, связанную с достижением девочкой половой зрелости. Красная шапочка – символ первой менструации. Идущая по лесу девушка в Красной шапочке как бы заявляет всем: «Посмотрите, я достигла половой зрелости и готова к началу интимной жизни!». Либидо Красной шапочки «ищет приключений».

• Во-вторых, стремление отделиться от тела матери. Красная шапочка пренебрегает предупреждением об опасности, стремясь быстрее познакомиться с Волком. Волк символизирует мужскую фигуру. Таким образом, мать предупредила дочь об опасности взаимоотношений с мужчиной. Но дочь, стремясь стать женщиной, и тем самым отделиться от тела матери, сама идет прямо к Волку в пасть. Так соотносятся между собой тенденции либидо и мортидо (стремление к удовольствию и стремление к смерти).

• В-третьих, конфликт ид и супер-эго, при слабо развитом эго. Красная шапочка одержима ид, поэтому игнорирует наставления супер-эго. В результате чего, оказывается в травматической ситуации. То, что она оказывается съеденной Волком, представляется наказанием супер-эго.