текст и править работы авторов, чтобы потом с гордостью наблюдать за хорошими продажами. Ах, милая, милая! Ты даже не представляешь, в каком предвкушении я сейчас!

– Я сообщу, когда будет следующая встреча, – сухо говорю я, беру стакан с водой и отпиваю глоток.

– И когда же мне ждать вашего благословения, Майкл?

Ее резкий вопрос застает меня врасплох. Оливия облокотилась о спинку кресла и теперь буравит меня взглядом. Серый пиджак слегла оголил ее мятую блузу, под которой проглядывается очертание бюстгальтера.

– Воу-воу! Смотрите! – восклицает Чедд. – Кто-то выпустил коготки?

Айша и Питер лукаво улыбаются шутке Чедда. Святая троица, кажется, хочет переключить внимание на себя.

– Я еще не дописал последние главы. Как только они будут готовы, ты сможешь приступить к работе.

– Хорошо, – соглашается Оливия.

– А вот я, – перебивает нас Питер, – сделал эскиз обложки для новой книги!

Он протягивает мне папку с листами.

– Пускай Оливия взглянет, – обрываю я его надежду.

Питер с грустью смотрит на меня.

– Когда ты перестанешь быть таким?

– Каким?

– Засранцем!

– Ты хотел сказать, сволочью? – уточняю я.

– Нельзя так выражаться при дамах, Майкл! – восклицает Питер.

– Не думаю, что это слово их удивит. Может быть, от таких выражений можешь упасть в обморок ты, мягкотелый?

– Надрать бы тебе задницу! – фыркнув, Питер отдает папки Оливии и отворачивается к окну.

– За что, мне интересно?

Вот теперь, Питер, ты не просто раздражаешь меня. Я уже представил, как выбиваю тебе зубы, которые с треском сыплются из твоего рта на асфальт. Как ты, дохлый глист, отмахиваешься от моих кулаков, задыхаясь в своих же кровавых слюнях.

Я выхожу из конференц-зала самым последним – слишком увлекся, листая ленту в соцсети и читая хвалебные отзывы про себя. По пути я замечаю Оливию, которая неподвижно сидит на своем месте, сложив руки на коленях. Остановившись за стеклянной перегородкой, разделяющей коридор и отдел остросюжетной литературы, наблюдаю за ней. В профиль очертания ее лица напоминают мне мою бывшую жену, с которой я разошелся не так давно. Задумавшись, провожу взглядом по ее шее, плечам и небольшой груди. Пытаюсь угадать, о чем она думает и какие чувства испытывает. Понимаю, что мне хочется спросить ее об этом, но вижу Маргарет. Она подходит к ней и начинает разговор, поэтому я отбрасываю свои намерения прочь. «Да, для Оливии сейчас наступят сложные времена. Ей нужно многому научиться, прежде чем мы сможем сработаться. Более того, ей придется подчиняться мне и учитывать все аспекты моей работы с Маргарет». Издав бесшумный смешок, двигаюсь дальше по коридору, оставляя девушек наедине.

Кабинет Уокера – очень просторное и светлое место. И оно мне нравится. Наши вкусы с Барри насчет интерьера полностью совпадают.

– О, Майкл! Заходи! – восклицает он, радушно встречая меня.

– Уже, как видишь, – говорю я и, закрыв за собой дверь, сажусь в кресло напротив него.

Барри – крепкий мужчина, но характером больше напоминает кота Леопольда, вечно говорящего: «Давайте жить дружно!» Я знаю его уже давно, мы познакомились еще до того, как я начал публиковать свои романы в этом издательстве.

– Я думал, огласить новость будет куда сложнее.

– Почему?

– Оливия не так проста, как кажется, – произнеся это, он задумчиво смотрит в окно.

Выдержав небольшую паузу, я довольно сухо сообщаю:

– Если бы я не был так уверен в Маргарет, то не настаивал бы на ее кандидатуре.

Встав, я направляюсь к барной стойке, спрятанной в массивном дубовом шкафу.

– Почему ты ее выбрал?

Открыв шкафчик и осмотрев драгоценные запасы, я достаю коньяк десятилетней выдержки. Барри знает о моем пристрастии к алкоголю, но никогда не читает мне по этому поводу нотации, даже несмотря на нашу разницу в возрасте в двадцать лет. Сам он выпивает редко, да и то лишь на каких-нибудь важных мероприятиях.

– Она не такой циник, как я, – отвечаю я, направляясь с коньяком обратно.

– Возможно. Однако у всех моих сотрудников большие потенциалы в издательстве, – обрывает меня Барри.

Промолчав, я кивком предлагаю ему выпить, но он отказывается. Плеснув себе в стакан алкоголя и добавив лед, возвращаюсь на место и все-таки возражаю:

– Но не такие, как у Оливии.

– Что ты хочешь этим сказать?

Сделав глоток и насладившись обжигающим содержимым стакана, я поясняю:

– Ты видел, как она отбирает тексты?

– Да.

– А по какому принципу их отсеивает, знаешь?

Барри задумчиво смотрит на меня. Он явно ждет момента, когда я продолжу.

– У мисс Кларк безупречный вкус на остросюжетную литературу, – не став его разочаровывать, замечаю я.

– Я не беру к себе тех, у кого нет вкуса!

– Да, но у Оливии он особенный.

– И какой же?

– Другие редакторы, которые, отсеивая литературу, не смотрят на полную составляющую сюжета. Им важнее, чтобы было просто написано, живо и с огоньком. Но Оливия старается выбирать такие сюжеты, которые не только будоражат кровь, но и затрагивают очень важные темы. Я изучил ее досье, которое сделала мне Маргарет. Каждый ее проект уникален. Она не просто пытается выдвинуть какую-то книгу в массы, а проживает ее, с самого начала и до конца, буквально дышит ею. Эта девочка не просто редактор, она… как бы это сказать? – Я слегка задумываюсь, чтобы подобрать правильные слова. – Она алмаз издательства. Ее знания и опыт не заменит и десяток других редакторов. Маргарет всегда была уверена в ее работе и в ее силах. Если Маргарет доверяет Оливии, то и я доверяю.

Сделав еще один глоток, я чувствую, как все мои мышцы расслабляются. Барри молча наблюдает за мной и ожидает, когда я завершу начатую мысль. Выдержав небольшую паузу, чтобы он мог ощутить удовлетворение от ответа на свой вопрос, я добавляю:

– Талант автора заключается в способности передать сложные чувства простыми выражениями. А редактор должен помочь собрать эти чувства в простые предложения. Оливия больше, чем просто редактор. Я с весны следил за тем, какие книги выходят из-под ее руки. И больше чем уверен, что если бы ей выпал шанс работать не со мной, а с каким-нибудь другим автором, она бы сделала так, что этот автор стал дышать мне в затылок. А это, знаешь ли, непревзойденный талант.

Уокер внимательно смотрит на меня и обдумывает услышанное. Мы всегда откровенно говорим друг другу о том, что требует внимания. Он нечасто со мной соглашается, но я с легкостью могу надавить на него в решающий момент каким-нибудь аргументом, чтобы он прислушался к моим словам. И в данный момент, учитывая то, что Оливия для него не просто рядовой сотрудник, у меня есть все инструменты для давления на него.

Сидя напротив Барри и наслаждаясь коньяком, который с