– А что за люди были в той экспедиции? – спросил молчавший все это время Никитос.

– Что за люди? – старушка стрельнула в него острым взглядом. – А не знаю я, что за люди. Молодые все, два парня, две девушки. Во время ужина, когда я их отговорить пыталась, назвались историками. Вот только больно молодые они были. Студентики…

– Я понимаю! – Леший торопливо дожевал сальтисон, вытер губы рукавом. – Я понимаю, кто нас нанял. Это родители! У кого-то из тех пропавших ребятишек родители были непростые, вот и наняли…

– Спустя целый год? – Лика посмотрела на него с жалостью. Вот же язва! – Нормальный родитель поисковый отряд организовал бы сразу, как только узнал, что его ребенок пропал!

Это аргумент, и крыть Лешему было нечем. Он, конечно, пока вообще не родитель, но свои примерные реакции представляет. Он бы точно ждать не стал. Да еще имея такие деньжищи, которыми, судя по всему, ворочает их загадочный работодатель. Да и секретность эта в таком случае была бы ни к чему. И вообще, сам Леший нанял бы отряд крутейших спецназовцев, этаких Рембо с Терминаторами, чтобы разобрали этот чертов лес по бревнышку, если понадобится. А работодатель, чудак-человек, нанял их, команду никчемных лузеров. Да, да, лузеров! Может, в каком другом деле каждый из них и профи, но уж точно не в поисковом. Если только Архип. Так у Архипа на поверку оказалась такая биография, что с ним теперь вообще страшно рядом находиться…

Похоже, нечто подобное думали и остальные, потому что притихли и пригорюнились. Бодрой и деятельной оставалась только старушка. Она все подкладывала на тарелки гостей разносолы, все подливала водочку. Вспомнились вдруг сказки про Бабу-ягу, про то, как она потчевала добрых молодцев, мыла их в баньке, а потом употребляла в пищу. И пить, и есть тут же расхотелось. Отмотать бы все назад. Знать бы заранее, чем все обернется! И плевать бы на этот ютьюб-канал! Жил же Леший как-то без него, работал программистом. Неплохим программистом был, надо сказать. А теперь уже поздно. Сто пудов – поздно… И в Интернете ничего не посмотришь. Нету тут Интернета! Леший сомневался, что Сеть есть даже в поселке Сосновом, до того дикими казались здешние места. А если вернуться в райцентр?

Он так и спросил. Он спросил, а Михалыч ответил:

– Нам завтра утром выступать.

– В инструкции так написано? – Леший попытался сыронизировать, но завхоз шуток, похоже, не понимал.

– В инструкции, – сказал и снял с переносицы очки. – И даже, если бы не имелось четких указаний, райцентр отсюда в двухстах с лишним километров. Это же Сибирь.

– Мобильный Интернет ловил на дороге! – Леший не собирался сдаваться. – Это, я думаю, километров шестьдесят всего нужно проехать. Никитос, давай мы с тобой скакнем проверим, что к чему. – Из всех присутствующих только Никита внушал ему какое-никакое доверие.

– Вы пили! – напомнила Марфа испуганно. – Как можно пьяными за руль?

– И баба Маланья сказала, что разделяться нельзя. – Лика откинулась на спинку стула.

– Волнуешься за меня, рыжая? – На душе сразу потеплело, захотелось подвигов.

– Не за тебя, за него! – Она кивнула в сторону Никитоса, и подвигов сразу же расхотелось, даже обидно стало.

– Нельзя пьяными за руль, – встрял Михалыч. – Никак нельзя.

– Значит, завтра! – А вот сейчас в Лешем говорила злость. Как это вообще возможно отправляться на поиски, не имея никакой информации об объекте?! А вдруг они кого-то не того найдут! Что тогда? Прощай-то денежки? Идея родилась быстро, а как только родилась, Леший принялся ее обдумывать. Происходящее за столом перестало его волновать. Да и не происходило там больше ничего интересного.

– Завтра мы выступаем, – сказал Архип. Сказал, словно отрезал. И все сразу послушались.

Леший оказался прав насчет баньки. Баньку и в самом деле истопили. Пока Архип возился с дровами, они с Никитосом натаскали из колодца воды. Таскать пришлось много, чтобы хватило всем. Парились по очереди: сначала дамы, потом мужики. Леший париться не стал, вот еще какие деревенские глупости!

Спать их положили тоже порознь. Девицам баба Маланья постелила в доме, а мужчин отправили на сеновал. Спать на сеновале Лешему еще никогда не доводилось. Оказалось, что это то еще удовольствие. Пыльно, жарко, колко… И насекомые всякие невидимые в темноте. Мерзость!

А остальные уснули. Первым вырубился Никита, вторым – Михалыч. Архип не ложился долго, пару раз выходил во двор курить, и Леший со своего колючего насеста видел красный огонек его сигареты. Наконец угомонился и он. Вырубился, оглашая округу мощным храпом. Значит, пора!

Машину во двор загонять не стали, она так и стояла снаружи, совершенно не вписываясь в общую картину. Ключи от зажигания Леший стащил из кармана Архиповой куртки еще во время банных процедур. Оставалось только надеяться, что все умаялись за минувший день и спят достаточно крепко, чтобы не услышать гул мотора. Ну, и чтобы псина старушкина не залаяла. А даже если и услышат, то все равно догнать Лешего не смогут. А ему-то и нужно совсем ничего: отъехать на расстояние, на котором ловит Интернет. И не факт, что это будет пятьдесят километров, может, получится поймать и на двадцати. Двадцать километров – это же совсем ничего! Это десять-пятнадцать минут езды. Зато потом в его руках окажется ценнейшая информация о тех ребятах, что пропали здесь год назад. Что-что, а искать информацию он умеет! И видос можно попытаться запилить! Так сказать, сводки с фронтов. Чтобы эти городские лузеры видели, что все серьезно, а не понарошку, чтобы знали, на какие лишения Леший идет ради них, своих подписчиков, на какие подвиги! А в лагерь он потом вернется весь такой на белом коне, но делиться информацией ни с кем не станет, прибережет для себя и будущей истории. А эти сони пусть до всего доходят сами!

Вставить ключ зажигания с первой попытки не получилось, в крови бурлил адреналин пополам с алкоголем. Адреналина чуть больше, алкоголя чуть меньше, но в целом смесь получалась гремучая, как раз такая, чтобы не бояться никого и ничего. И машина не подвела, муркнула тихонечко, по-кошачьи, и так же тихонечко покатилась прочь от избушки. Всего двадцать километров…

Оно-то, может, и двадцать, вот только Леший по пути сюда все больше смотрел в планшет, чем в окошко, не оценил ни дорогу, ни мастерство водилы. А теперь вот оценил. Когда дороги, считай, никакой и нет, когда не видно ни зги и ползти приходится по-черепашьи. А вокруг тьма и странные шорохи. Нет, не странные – страшные! Чтобы не испугаться еще сильнее, Леший включил приемник, покрутил ручку настройки. Радио не ловило. То есть радио не ловило нормальных каналов, а ловило какую-то хрень, почти такую же, что была снаружи. Треск, шорохи, шепот… Леший мужественно чертыхнулся и врубил на полную мощность плеер в телефоне. Но почти сразу же вырубил, потому что озаботился он, дурак такой, всем, кроме заряда. И заряда должно было хватить если только в обрез.

Интернет появился на двадцать пятом километре. Пока еще хилый, видос на такой скорости не запилишь, но инфу какую-никакую уже можно поискать. Леший искать не стал, решил проехать еще немного, чтобы уж наверняка одним выстрелом убить всех зайцев сразу. Ехать пришлось еще семь километров. Зато сейчас Интернет почти летал. Ну как летал – хотя бы не тормозил. Леший приткнул микроавтобус на обочине, фары гасить не стал, потому что в голове его родилась шикарная просто идея. Сейчас он не просто зальет видос из старых, сейчас он снимет вот прямо реальную картинку. Картинка, к слову, жуткая: лес черной стеной, небо тоже черное, но с белыми дырами от звезд. И звуки. Звуки такие, что аж жуть: вой, уханье, шум ветра. А ему больше и не нужно, ему маленький такой видосик. Сначала камеру на себя, и фонариком подсветить для пущего драматизму, сказать, что хотел сказать. Это он уже придумал, пока ехал. А потом снять вот всю эту жуть.