В дверях на крышу я столкнулся с Генрихом, лицо которого было перекошено такой гримасой ненависти и боли, что, признаться, я просто испугался. Отступив на пару шагов, я пробормотал:

– Мне нет прощения, Генрих…

Стиснув зубы, он вышел на крышу и хотел было что-то сказать, но тут за его спиной показалось весьма безмятежное лицо личного врача Императора.

– Не беспокойтесь, Ваше Величество, вскоре она придет в себя. Ничего серьезного.

– Что?! – Мне почудилось, что я нахожусь в каком-то дурацком сне, ведь я собственными глазами видел, как кинжал вонзился в горло Марции.

Не дожидаясь ответа, я бросился на чердак и, растолкав хлопотавших вокруг слуг, склонился над принцессой. Доктор, безусловно, был прав. Нож, к счастью, лишь слегка задел шею девушки, и через неделю от этого пореза не останется и следа, констатировал я, окончательно сбитый с толку. Закрыв глаза и еще раз прокрутив мысленно эту кошмарную сцену, я вновь отчетливо увидел смертельный удар! Создавалось впечатление, что в последнюю долю секунды некая сила сдвинула руку убийцы на несколько сантиметров… Больше я ничего подумать не успел, меня захлестнула волна безумной радости. Не совладав с чувствами, я истерически рассмеялся – напряжение оказалось чересчур сильным для моей нервной системы…

Пришел в себя я оттого, что меня довольно-таки грубо трясут за плечи. С трудом заставив себя соображать, я сфокусировал взгляд и обнаружил, что все еще стою на чердаке, прислонившись спиной к стене, а встряхивает меня сам Генрих.

– Что с тобой, Рагнар? – Его лицо выражало неподдельную тревогу.

– Все в порядке. – Я чуть поколебался и добавил: – Видишь ли, я собственными глазами видел, как Марции нанесли смертельный удар!

По тому, как побледнело его лицо, я понял, что он вполне доверяет моему глазу профессионального воина. Ничего не сказав, Генрих вернулся к Марции, которая уже приходила в себя. Я последовал за ним.

– Что происходит, Рагнар? – едва заметив меня, слабым голосом спросила девушка.

– Уже ничего. – Я постарался улыбнуться максимально успокаивающе. – Ты помнишь что-нибудь?

Марция едва заметно качнула головой, взглянув на меня с удивительным спокойствием. Уже в который раз я поразился ее самообладанию…

Спустя несколько минут девушку отнесли в ее покои, вокруг которых Генрих выставил огромное количество стражи. Однако и он, и я прекрасно понимали, что по большому счету толку от этих предосторожностей мало…

– Ну как, ты по-прежнему считаешь, что в этом может быть замешан Клуб? – скептически поинтересовался Генрих, когда мы вновь вернулись в кабинет.

– Пожалуй, нет, – согласился я, с трудом пытаясь проанализировать ситуацию. После пережитого стресса мысли в голове ворочались, как хорошо раскормленные слоны…

И тут Генрих сорвался:

– Я не хочу, чтобы Марция погибла, слышишь?! Я не хочу лишиться дочери из-за ваших дурацких игр… – и так далее.

Я понял, что здесь мне уже одному не управиться, поэтому молча открыл Доску и прикоснулся к Фигуре единственного человека, который мог бы сейчас помочь мне. Ответа долго не было, но все же минуту спустя я увидел перед собой лицо Джарэта, Короля Местальгора. Он был в ярости.

– Черт возьми, это вы, Рагнар! Даже жаль – злости не сорвешь…

– Что это у вас приключилось?

– Меня едва не угробили!

– Да? Меня тоже.

Джарэт несколько отвлекся от собственного гнева.

– А полчаса назад чудом не погибла Марция.

Несколько секунд Король усваивал эти сообщения, а затем, бросив: «Сейчас я буду у вас!» – прервал контакт.

Во время этого краткого разговора предоставленный самому себе Генрих сумел-таки взять себя в руки, тем не менее взгляд его был насторожен.

– Ты полагаешь, что Джарэту мы можем доверять полностью?

– Более чем кому-либо другому, – ответил я с уверенностью, которой, надо признаться, в глубине души не чувствовал. Недавние события изрядно запутали и даже напугали меня… Жить под угрозой постоянного удара в спину – пренеприятное занятие.

Джарэт не заставил себя долго ждать, его эффектное появление с хлопками воздуха и вспышками света несколько разрядило обстановку. Одетый в расшитый серебром черный бархатный костюм, с изукрашенным сапфирами золотым Кубком в руке, Король смотрелся очень даже величественно, если б не язвительная усмешка, кривившая его губы. Поздоровавшись с Генрихом, Джарэт перехватил мой взгляд, брошенный на кубок, и осклабился еще шире:

– Да, Рагнар, вот подарочек притащил. Не вам, правда… Впрочем, можете попробовать, конечно, а мы с Императором заключим пари, сколько еще будем наслаждаться вашим замечательным обществом. Я ставлю секунд на тридцать…

Меня передернуло, я всю жизнь относился к яду с суеверным отвращением, а после смерти Дианы это чувство перешло почти что в фобию. Тем временем Генрих поинтересовался:

– Как вы заметили?

– По запаху. Слишком уж люблю это вино. – Джарэт подошел к письменному столу и аккуратно поставил кубок. – Дал попробовать слуге, который принес это… м-м… пойло. Он прожил секунд пятнадцать, но Рагнар покрепче, так что все-таки я ставлю на тридцать.

– Бросьте свои шутки, – кисло предложил я. – И без того тошно.

Джарэт открыл было рот для очередной язвительной шпильки, но передумал и попытался изобразить улыбку.

– Ладно, бросаю. Что тут у вас происходит?

Я в очередной раз рассказал историю своей прогулки по стенам Сириона, добавив к ней веселенькие приключения в Дагэрте, после чего Джарэт вынес вердикт:

– Достали…

– Да-да. Только вот кто?

Король взглянул на меня с некоторым удивлением.

– Сканки, я полагаю. А у вас есть другие варианты?

Я пожал плечами, а Генрих осторожно заметил:

– Рагнар предполагает, что здесь может быть замешан Клуб.

– То есть Гроссмейстер, – уточнил Джарэт. – Но какой ему смысл уничтожать Оракула?

– В принципе эти покушения могут быть совпадениями, – не вполне уверенно заметил я. – К тому же если это сканки, то почему Оракул никак не отреагировал на их появление?

Два монарха переглянулись, но ни одной светлой мысли им в голову не пришло.

– Почему бы вам не спросить у самого Оракула? – поинтересовался наконец Джарэт.

– А как я к нему попаду?

– Но у вас же есть бусы?

Бус у меня не было, и некоторое время я вспоминал, куда они подевались. Потом вспомнил, но это меня не обрадовало.

– Они остались в Форпосте, в моей комнате… То есть в комнате Илайджа.