Нет, не так. Помнится, из рассказов окружающих (а в маленьком городке всем до всего было дело), Сергей настолько переживал из-за этого разрыва, что буквально на коленях стоял перед Анной. И, возможно, даже обещал наложить на себя руки. Слабость до безумия влюбленного юноши…

Вот это, наверное, и испугало, разозлило тогда Анну. Но никакой любви, никакого сожаления, если вспомнить, на лице двоюродной сестры в тот вечер не отражалось. Только испуг и злость.

«Как она могла отказаться от Сергея, такого хорошего? – горестно думала Женя теперь, уронив руки на колени, опустив голову. – Он же лучше всех, лучше Владика… Необыкновенный, прекрасный. Умереть за него не жалко. И это вовсе не незавершенный гештальт у меня, не болячка на душе, которую я вечно расчесываю. Как можно так принижать свою единственную любовь, называть ее гештальтом и болячкой? Стараться забыть ее, избавиться? Да это лучшее, что было в моей жизни!»

Это открытие – то, что безответная любовь к Сергею Ларионову является самым ярким, важным и прекрасным событием ее жизни, – почему-то раньше совсем не приходило в голову Жене.

Зачем же и дальше продолжать лгать себе?

– Я люблю тебя. Ты знаешь, а я очень люблю тебя, Сережа! – пробормотала Женя. Провела рукой по лицу – щеки были мокрые от слез. Но от слез, вызванных счастливыми эмоциями.

«Конечно, роман между нами невозможен. Даже мечтать бесполезно. Но у меня есть ты – в моей голове, в моем сердце, и, значит, я не зря живу. Будь и ты счастлив, пожалуйста. Без меня, с кем-то еще. Да хоть и с Анной… Но будь счастлив!»

Эйфория овладела Женей, откуда-то появилась энергия, бодрость. По сути, ничего не прибыло, ничего существенного, важного не произошло, в ее положении даже надеяться на отношения с Сергеем было бесполезно. Зато теперь, после этого открытия, появилось главное – любовь. Значит, не зря жила, значит, не страшно будет потом умирать, если есть любовь, пусть и безответная. Любовь ведь как солнце – светит и придает силы.

«А мне и не надо ничего больше!» – окончательно умиротворенная, призналась самой себе Женя.

Она умылась и решила прогуляться по Кострову – на этот раз без всякой надежды встретить Сергея. Да, он тут, в городе, да, чисто теоретически есть небольшая вероятность столкнуться с ним нос к носу на улочках старинного городка, но к чему иллюзии? Даже если они встретятся, даже если Сергей узнает Женю (что тоже маловероятно, ведь столько лет прошло), эта встреча ей ничего не принесет. И ни к чему не приведет.

Отныне – свободна и счастлива. Свободна и счастлива…

Теперь она любила и ценила себя – как некий сосуд, внутри которого пряталось сокровище – ее любовь к Сергею. Нет, Женя и раньше не стремилась себя принизить, даже наоборот – принимала себя со всеми недостатками, и с этой своей откровенной некрасотой даже, но лишь теперь она почувствовала себя по-настоящему счастливой. Довольной всем.

И даже ее гнев на Анну куда-то сам собой улетучился.

Женя скинула с себя домашнюю одежду, переоделась в то, в чем приехала: узкие джинсы, клетчатая рубашка навыпуск. Причесала волосы, вернее, причудливо растрепала их, часть заправив за уши, часть оставив висеть у щек. Так уши торчали сквозь волосы, делая Женю похожей на эльфа. Это забавно и модно. Зачем прятать свои недостатки, не лучше ли подчеркнуть их, превратив в достоинство?

Накрасила ресницы, бледно-розовым блеском обвела губы. «Ну хорошенькая же! – с одобрительной иронией подумала Женя, глядя на свое отражение. – И, главное, ни на кого не похожа, ни на кого!»

Она надела кроссовки, перебросила через плечо матерчатый рюкзак и вышла из дома.

Спустилась крутыми, горбатыми улочками к реке, побрела в тени деревьев по набережной. Вдоль железной ограды совершали степенный променад пожилые пары; стремительно, по специально выделенной дорожке, время от времени мчались мимо велосипедисты. В стороне на надувном батуте прыгали дети. Тем временем к пристани причалил прогулочный теплоход.

Женя остановилась у перил и принялась наблюдать, как он швартуется, как отдает команды статный капитан в белой фуражке, а затем на пристань выгружается толпа туристов.

Какой-то старик лихо играл на аккордеоне, встречая гостей.

Женя улыбнулась и направилась в город. Там она прогулялась по проспекту и наконец вышла на одну из центральных улиц. Здесь с обеих сторон теснились кафе и магазины и было довольно много народу. Но скоро толпа туристов схлынула, поскольку экскурсовод повел своих подопечных к ближайшему монастырю, и Женя теперь уже свободно бродила по улице от витрины к витрине. Полуденное солнце припекало затылок. Тогда Женя купила себе бейсболку, надела ее на голову козырьком назад.

Остановилась у витрины антикварного магазина – там были выставлены старинные украшения – тяжелые серьги, массивные ожерелья. «Бабушка любит украшения. Допустим, подарок я ей привезла, но интересно, сколько стоят вон те серебряные серьги с фиолетовыми камушками, ее любимый цвет… Может, зайти, спросить?» – Женя подняла глаза, вгляделась сквозь стекло внутрь магазинчика. Там царила полутьма, но двое мужчин беседовали у лакированной стойки из темного дерева.

Один – полный бородатый старик в бархатной тюбетейке, с четками в руках. Вероятно, хозяин: уж больно свободно и весело он поводил глазами, напоминающими крупные черные маслины. Напротив него, спиной к Жене, стоял высокий, крупный мужчина в джинсах и льняном мятом пиджаке с подвернутыми рукавами. Можно было предположить, что это покупатель…

Магазин работал, судя по всему, и Женя решила дождаться того момента, когда хозяин освободится.

Посетитель в льняном пиджаке что-то оживленно говорил и говорил, затем оказался к Жене вполоборота… и вот уже полностью повернулся.

Довольно длинный нос, ложбинка на подбородке, словно разделяющая его надвое… И губы. Как описать их, твердые и одновременно мягкие? Красивые, крупные мужские губы, напоминающие губы античных статуй. Женя стояла словно завороженная и смотрела на эти губы.

Волосы. Волосы у этого мужчины были густыми, зачесанными наверх и назад. Но темные. Только вот почему но?

«Это не Сергей, – безмятежно подумала Женя. – Ну что же я как дурочка, везде и всегда ищу только его? У Сергея светлые волосы, это не он. Нос, подбородок, губы, фигура – вроде похожи, но это точно не он!»

Тем временем мужчина, напоминающий Сергея Ларионова, закончил разговор с вальяжным стариком и направился к выходу.

Женя немедленно повернулась спиной к выходу, чтобы мужчина не увидел ее лица. Зачем? Просто на всякий случай. Чтобы не маяться от лишних иллюзий…

– Женни, – раздалось сзади.

Внутри у нее все сжалось и похолодело, несмотря на жаркий летний день.

– Женни, это ведь ты? – Голос был не его. Или его? За семнадцать лет Женя забыла, как звучит голос Сергея.

Голос же за ее спиной звенел веселыми, приветливыми нотками.