в моей душе нет сил для битвы. Если хотите меня убить, тогда гоните меня на войну”.

Выслушав такие речи раджи, все министры поднялись и ушли. Они сказали друг другу: “При жизни отца, будучи принцем, он слыл разумным и дельным. А теперь, когда отец умер, видно, что он трус. Как устоит его царство?

Пока он в подчиненьи был,

то слыл отважным воином;

Лишь став самостоятельным,

он свой характер выявил.

Пока был жив его отец,

принца считали храбрецом,

Когда же сам он принял власть,

то выяснилось, что он трус.

Трусость — это большой порок для мужчины. Верно сказано:

Даже укрывшись в глубокой пещере,

Даже имея огромное войско,

Даже за семь океанов уехав,

Трусость свою не оставит трусливый.

Из-за его трусости царство это погибнет. Что же нам делать? Вот о чем следует думать. Ибо:

Пороки частного лица

губят его лишь самого;

Страшней пороки царские:

в них — пагуба для подданных.

Здесь наши семьи и наши богатства. Если мы покинем своего владыку, то навлечем на себя стыд и позор; если же не покинем, то навлечем на себя погибель. Что делать — не знаем. Разрешить этот вопрос можно лишь долгим размышлением[96]. Поэтому пусть раджа заключает мир и пусть время идет своим чередом. Ведь сказано:

К чему бояться той беды,

которая в сей миг пришла?

Кто знает, в следующий миг

что может сотворить Творец?

Решив так, министры разошлись по домам.

А раджа Парибхадра из-за своей трусости все уступал и уступал свои владения нападавшим на него врагам и однажды, услышав грохот вражеских боевых барабанов, спросил у министров: “Что думают врачи: пагубен, ли грохот барабанов?” Министры сказали: “О раджа! Грохот барабанов не пагубен, пагубна твоя трусость!”

После этого, вновь услышав грохот вражеских барабанов, раджа Парибхадра обратился в бегство и убежал в далекие края.

Величья он не проявил,

не обнаружил мужества —

Царство, добытое отцом,

по трусости утрачено.

И еще:

Трус никого не защитит, богиня Шри

трусу не даст богатства;

Трус — легкая добыча для злодея, трус —

посмешище для женщин;

Сомнений сотнями трус вечно окружен

и тонет в море страхов;

Трус мужества лишен, хотя не наделен

и женскою природой.

На этом кончается рассказ о трусе.

7

РАССКАЗ О СКУПЦЕ

Другим не даст и сам не съест,

мошну, как душу, бережет;

Скупого вспомнить — не к добру,

противен людям скупердяй.

Был некогда в Матхуре[97] вайшья по имени Гудхадхана[98]. Умелой торговлей стяжав немалое богатство, он стал крайне скупым. Однажды, когда наступало голодное время, он подумал: “В это голодное время дети, жена и прочие домочадцы проедят все мое богатство. Я умру от горя. Нет, так дело не пойдет. Сказано ведь:

Богатый всегда одинок,

лишь богатство ему родня,

Все другие будут роднёй,

лишь покуда он сам богат.

Поэтому мне следует позаботиться заранее и спрятать богатство в потайном месте”. Как решил — так и сделал.

Когда же наступило голодное время, он, видя, как умирали без пищи все члены его семьи, никому ничего не давал. При последнем издыхании они обращались к нему с мольбами, а он читал такую строфу:

Мое богатство — жизнь моя,

и тот, кто просит у меня,

Пусть сразу жизнь мою берет,

с богатством нераздельную.

И вот, дети, жена и прочие домочадцы все умерли от голода, а он, сохраняя в себе лишь остатки сил, подумал:

“Жене и детям я не дал

добро приобретенное —

Смогу ль теперь его прожить

я ради жизни собственной?”

И он не стал тратить деньги даже на спасение своей собственной жизни. Увидев его, много дней проголодавшего и крайне ослабевшего, некие сострадательные горожане сказали: “О скупец! Что ты будешь делать потом с этим богатством, ради которого теперь губишь свою жизнь? Впрочем, так оно и должно быть, ведь известно:

Тяжкие муки приносит стяжанье,

Траты несут еще горшее горе;

Дар и услада — вот радость богатства,

Счастье такое неведомо скряге.

И еще:

Если его не раздаривать щедро,

Если им радостно не наслаждаться,

То обернется богатство страданьем,

Мукою станет оно для владельца”.

Гудхадхана сказал: “О горожане! Что бы вы ни говорили, я скорее расстанусь с жизнью, чем с богатством”. Они сказали: “Тогда раджа или вор захватят твое богатство после твоей смерти”. Гудхадхана сказал: “Это у других, у дураков, богатство отнимают другие люди, а я умру, привязав мое богатство к собственной шее”.

Сказав так, он взял мошну с богатством и отправился умирать на берег Ганга[99]. Там он подошел к некоему лодочнику-рыбаку и сказал: “О братец-лодочник! От этой моей жизни так трудно избавиться. Очень хочу оставить ее, но никак не выходит. Охваченного печалью по умершей семье, утопи меня в Ганге! В награду я дам тебе золотую монету”. Лодочник сказал: “Ладно, давай монету”. Гудхадхана вынул золотые монеты, чтобы дать одну лодочнику, но, увидев их, сказал: “Братец-лодочник! Все эти золотые монеты подверглись очищению огнем и не могут быть переданы другому. Поэтому утопи меня ради приобретения священной заслуги”[100]. Лодочник, увидев золотые монеты, преисполнился алчностью и сказал: “Раз ты не даешь мне золотой монеты, я убью тебя ради священной заслуги”.

Бросив скупца в воду, лишив его жизни и забрав все золото, лодочник обрел желаемое и зажил в довольстве.

Стихи:

В душе родит оно печаль,

не доставляет счастья,

Обходит славу стороной,

пороки обнажает,

Добра и пользы не дает

и радости не дарит —

В руках у скареды таков

жалкий удел богатства.

На этом кончается рассказ о скупце.

8