Ехать надо с Ангелиной.

Каталку с Ангелиной затолкали в «Скорую», Олег залез следом, пристроился рядом, на кресле.

Хлопнула дверь, машина тронулась с места.

Ангелина лежала на носилках и со слабой, растерянной улыбкой смотрела на Олега.

– Дай мне руку, – попросила она.

Олег немедленно протянул ей руку. Он ощутил в своей ладони хрупкие, тонкие пальчики Ангелины. И едва не разрыдался от жалости к ней. О Никите он старался не думать, там все ясно, скорбь по другу можно пока отодвинуть. Надо в эти минуты думать о живых. Потому что теперь кто позаботится об этой юной женщине и о ее дочери. И о матери Никиты тоже. Груз ответственности буквально придавил Олега, но он не позволил себе согнуться. Он мужик. Кто, если не он?

Ехали довольно долго. Трясло, Ангелина едва слышно постанывала временами, и от этих стонов у Олега сжималось сердце. Потом приехали, сразу в приемный покой. Ангелину куда-то повезли, он остался ждать.

Ждал долго.

Наконец вышел врач, сел рядом с Олегом.

– Ну как? – с трудом произнес Олег.

Видно, у него в лице было что-то такое, отчего врач засмеялся и похлопал его по плечу:

– Жива. Здорова. Все в порядке. И с ребеночком, надеюсь, все будет хорошо. Состояние стабильное, угрозы выкидыша нет. Небольшой порез на ноге, зашили. Все хорошо, папочка.

И тут Олег не выдержал. Он уже не помнил, когда плакал в последний раз. А хотя помнил: три года назад, когда Ангелина рожала Серафиму. И вот сейчас Олег опять взял да и разрыдался.

– Ничего-ничего… Вон халат накиньте и идите к своей милой женушке, я разрешаю.

– Спасибо, доктор. Спасибо. Вы… вы не представляете… это просто чудо…

– При жене только не ревите, ни к чему ей волноваться, – добродушно произнес доктор.

– Да-да, конечно.

Олег усилием воли заставил себя успокоиться. Накинул на плечи халат и отправился к Ангелине в палату.

…Она лежала там одна, две другие кровати – свободные. Лежала и смотрела блестящими, серьезными глазами.

Олег придвинул стул, сел рядом. Взял опять ее за руку. Молчал и смотрел на Ангелину – долго-долго. Словно не мог насмотреться.

– С тобой и с ребеночком все будет хорошо.

Ангелина страдальчески поморщилась.

– Болит что-нибудь? – встревожился Олег.

– Нет. Но это ужасно. Я так и не поняла, что произошло.

– Авария. Дорога была очень скользкой.

– Ты-то в порядке? – вдруг спросила она и слегка пожала его руку.

– Да что со мной будет…

– У тебя ссадина на щеке, – ласково произнесла Ангелина. – Спасибо тебе, милый.

Каким голосом она это произнесла… Олег не выдержал и принялся покрывать поцелуями ее руку.

– Тише, тише… – прошептала она. – Как Никита? Что с ним? Ты в курсе?

– Все в порядке. Отвезли в другую больницу, – совершенно естественным голосом произнес Олег. – Вроде чего-то сломал, ногу или руку, но не серьезно. Ты знаешь… Я тут им наврал, что я твой муж. Ну, а что делать, иначе бы меня к тебе не пустили!

– Ну и правильно, – слабо улыбнулась Ангелина. – Интересно, как там Лев до аэропорта доехал. По такой-то скользкой дороге… Позвони ему, узнай.

– Сейчас… – Олег спохватился, достал телефон из кармана. С телефоном ничего не случилось, он работал. Только экран треснул. – Звонить не надо. Вот… пишут, что сейчас он в сети. Значит, жив-здоров. Думаю, только что приземлился в Питере.

– Везунчик… Я посплю?

Олег просидел рядом с ней до утра, потом его выгнала медсестра – скоро обход.

– Молодой человек, после одиннадцати приходите, заодно и доктор у себя будет, у него с одиннадцати до двенадцати приемные часы!

– Иди, иди уже, – сонным голосом произнесла Ангелина. Она выглядела измученной, но на щеках алел румянец.

– Скоро вернусь, ангел мой, – Олег наклонился, поцеловал ее в лоб.

Он спустился по лестнице вниз, в большой холл с отгороженным окошком регистратуры.

Посетителей никого. Олег сел на диван, достал из кармана телефон. И задумался. Что делать, кому звонить? И надо искать Раю, наверное…

«Мама. Ох, а что, если с Раей плох, и стали звонить маме? У нее же сердце пошаливает… а если я ей сейчас позвоню, то разбужу ее, она запаникует…»

Олег промаялся до восьми часов утра: обычно мама вставала именно в это время; наконец набрал номер матери.

– Олежек? – отозвалась мать. – Ты чего так рано? Ну, молодец. Знаешь, у меня обогреватель, ну вот тот, что ты мне на Новый год подарил, кажется, начал барахлить. Я его включаю, а он еле-еле греется! Я тебе еще вчера хотела сказать, но забыла, что вы с Никитой празднуете.

– Мам, мам, со мной все хорошо.

– Да? Что-то случилось? – забеспокоилась мать.

– Попали в аварию. Со мной все в порядке, – с нажимом произнес Олег.

– В аварию?! – сдавленным голосом закричала мать. – Олежек, ты жив?!!

Олег истерично засмеялся.

– Ты ранен? Скажи, только честно!

– Мам, меня даже в больницу не стали класть. Я не только жив, но и не пострадал вообще никак.

– Ты меня сам хочешь убить… сыночка…

– Мам, послушай, я тебе специально звоню, чтобы ты не беспокоилась. Со мной абсолютно все в порядке.

Пауза. Тяжелое, надсадное дыхание матери. Олег уже стал переживать, что позвонил ей, но, с другой стороны, что было бы, если бы матери рассказал об аварии кто-то посторонний?..

– Машину разбил? – наконец грозным, но более-менее спокойным голосом спросила мать. – И даже не думай переживать! Машина – это железо, плевать на нее…

– Мам, машина не моя, а Никиты. Он за рулем был.

Опять пауза, но на этот раз без хрипов и сипенья: просто тишина.

– Бедный Никита, – скорбно, с чувством произнесла мать. – Ну, а он-то как?

– Вот с ним как раз все плохо. Хуже уже нет.

– Жив?

– Нет, мам.

– Погоди, погоди, а кто еще в машине с вами находился? Раечка?

– Рая и Ангелина. Они… они живы, и, в общем, за них можно не беспокоиться. Я сейчас у Ангелины, в больнице. В гинекологии. Она ведь еще ребеночка ждет… Ты представляешь ее состояние: она ждет ребенка, а муж только что погиб. Ну конечно, я не мог ее оставить.

– Согласна! Ты все сделал правильно! – торопливо согласилась мать. – Это все кошмар какой-то. Бедная девочка… Ей нужна помощь!

– Короче, мам, ты мне звони, если что, я на связи. И на всякий случай запиши адрес той больницы, где я с Ангелиной сейчас.