Вместо Эссекса лордом-наместником Ирландии королева назначила его друга Чарльза Блаунта, барона Маунтжоя. Перед отъездом в Ирландию тот договорился с Эссексом возобновить начатую несколько лет назад переписку с шотландским королем. Целью переписки было убедить Якова, что Сесил настроен против возведения его на английский престол после смерти Елизаветы и что он, объединив свои силы с войсками Маунтжоя, должен идти на Лондон и заставить королеву вручить Эссексу бразды правления. Однако Яков не спешил поддержать столь отчаянный проект. Закаленный в борьбе кланов, он умел отличать авантюру от политики. Напротив, он отправил посольство в Англию, которое прибыло к Сесилу, впоследствии также вступившему в секретную корреспонденцию с шотландским королем. Дальновидный министр Елизаветы хотел обеспечить бесконфликтную передачу власти в случае смерти королевы, да и прежде всего позаботиться о себе самом.

Весной 1600 года Саутгемптон отправился в Ирландию с письмом от Эссекса, предлагавшего высадить армию Маунтжоя в Англии, даже если Яков останется в стороне. Но Маунтжой заявил Саутгемптону: «Для удовлетворения личного честолюбия Эссекса я не намерен вступать в подобное предприятие». Теперь, добившись военных успехов, он думал только о своей карьере.

В июне 1600 года Звездная палата (чрезвычайный суд при короле) обвинила Эссекса в невыполнении приказа, оскорблении короны и нанесении ущерба власти. Граф был приговорен к заключению в Тауэре и выплате огромного штрафа. Но Елизавета помиловала его и приказала освободить из-под домашнего ареста. Тем не менее он был лишен права появляться при дворе и выгодного откупа на налог на сладкие вина. Вокруг донельзя обиженного Эссекса стали группироваться недовольные правлением Елизаветы честолюбцы и искатели приключений. Его программа предполагала возведение на трон Якова Шотландского, изменение состава Тайного совета, реформу англиканской церкви в пресвитерианском духе и вместе с тем некоторую терпимость в отношении католиков.

В начале февраля 1601 года трое друзей Эссекса — сэр Чарльз Перси, сэр Джостлин Перси и лорд Монтигль попросили актеров театра «Глобус» поставить 7 февраля пьесу Шекспира «Ричард II». Те неохотно согласились лишь после обещания выплатить им десять фунтов стерлингов — написанная Шекспиром еще в 1595 году, пьеса давно не шла, и сборов не предполагалось. Заговорщики хотели использовать «Ричарда II» для агитации: в их глазах Эссекс походил на героя пьесы Болингброка, низложившего тирана-короля. В два часа дня 7 февраля несколько джентльменов явились на представление в «Глобус», заняли ложу и, когда актеры подошли к моменту свержения Ричарда с престола, стали криками и аплодисментами выражать свое одобрение. Зрители в партере театра недоуменно оглядывались на них. По Лондону поползли слухи о заговоре, и вечером того же дня Тайный совет вызвал Эссекса на заседание. Сославшись на плохое самочувствие, граф прийти отказался.

Рано утром 8 февраля в резиденцию Эссекса явились четверо высших сановников, посланных Тайным советом, и именем королевы попросили его воздержаться от необдуманных поступков. Граф увел гостей в библиотеку и предложил им оставаться там до тех пор, пока он не поговорит с лондонскими властями. В 11 утра Эссекс, Саутгемптон, графы Ретленд и Бедфорд и с ними «до шестидесяти человек рыцарей и других джентльменов знатной крови», большинство из которых были вооружены лишь шпагами, вышли на улицу. Со знаменем, где был изображен герб графов Эссекс, они напнулись в направлении Сити, выкрикивая: «…Нация предана! Корона капитулирует перед испанцами! Смерть изменнику Сесилу!»

Лондонцы остались глухи к мятежному призыву. Заговорщики шли по пустым улицам, и скоро многие из них разбежались, поняв, что дело провалилось. Когда появились королевские гвардейцы, оставшиеся укрылись за тяжелыми дубовыми дверями в доме Эссекса. Граф не сдавался, пока лорд-адмирал Чарльз Говард, граф Ноттингем, не пригрозил взорвать дом.[22]

19 февраля 1601 года Эссекс предстал перед судом и был обвинен в измене. Английский философ, историк, эмпирик и политический деятель, начинавший свою карьеру как юрист, Фрэнсис Бэкон для доказательства вины графа Эссекса сравнил его с афинским тираном Писистратом и герцогом Гизом, который поднял парижан против короля Генриха III. То была по достоинству оцененная Елизаветой и Сесилом убийственная для Эссекса параллель, поскольку он уверял, будто собирался лишь свести счеты с личными врагами, — ему ведь нетрудно было бы собрать и большие силы. Напрасно обвиняемый ссылался на то, что по его просьбе сам Бэкон от его имени писал письма королеве. «Письма были совершенно невинного содержания», — возражал Бэкон. И Эссекс во всем сознался, признав себя «самым подлым и самым неблагодарным предателем из всех, когда-либо живших на земле». 25 февраля он был обезглавлен во дворе Тауэра. Саутгемптон тоже был приговорен к смертной казни, которую позже заменили заключением в Тауэре, где он просидел до восшествия на престол Якова I. В связи с происшедшим допросили актеров «Глобуса» и, возможно, Шекспира. Но выяснилось, что они не ведали об истинных намерениях знатных джентльменов, заказавших спектакль. Через шесть месяцев на сцене «Глобуса» будет поставлен «Гамлет».

После казни Эссекса Бэкон был награжден 1200 фунтами стерлингов. По поручению королевы он написал «Декларацию о преступлениях Эссекса». Прочитав ее, Елизавета заметила: «Что это за „милорд“ на каждой странице?! Вы не в состоянии забыть былого почтения к преступнику? Вычеркните все это. Пусть будет просто „Эссекс“ или „бывший граф Эссекс“».

Яков же долгое время будет ощущать себя причастным к заговору 1601 года. И чем иным объяснить, как не тайными угрызениями совести перед Эссексом и другими участниками заговора, его готовность, став английским королем, реабилитировать некоторых заговорщиков. Первым из них станет сын Эссекса Роберт Деверо, которому в 1604 году вернут все титулы, утраченные его семьей, а сам он будет назначен ближайшим компаньоном принца Уэльского. А Саутгемптон станет кавалером ордена Подвязки и получит должность коменданта гарнизонов Уайта и Карисбрука.[23]

В марте 1603 года старая королева слегла в постель и вскоре перестала говорить. В жестоком единоборстве со смертью жизнь покидала ее, но на смертном одре, собрав последние силы, Елизавета прошептала так, чтобы все окружавшие поняли: «Яков!» То, что она передавала свой престол сыну казненной Марии Стюарт, выглядело впечатляюще — своеобразным искуплением за взятый на душу грех. А под окном ожидал условного знака посланник Якова — одна придворная дама пообещала ему, что, как только жизнь королевы оборвется, она бросит из окна перстень. Наконец 24 марта 1603 года это случилось. Доверенный человек наследника английской короны тут же подобрал драгоценную вещь, вскочил на коня и через два с половиной дня достиг Эдинбурга. Там он сообщил своему монарху, что смерть Елизаветы принесла ему вторую корону. Как тут не вспомнить, что 37 лет назад из Эдинбурга в Лондон во весь опор гнал лорд Мелвилл, чтобы известить английскую королеву о рождении у Марии Стюарт сына! В этом сыне английская и шотландская короны навсегда соединились, и борьба многих поколений подошла к концу. Начиналась новая эра и новая борьба.