– Приехали. Пора и отдохнуть.

Фрайм легонько пнул Глеба. Тот открыл глаза и сглотнул.

– Э, дорогой, да ты спекся в дороге. Как тебя разморило. Что-то ты слаб. Не ожидал от тебя. Ладно, сейчас поешь, дальше будет видно.

Стреноженные лошади паслись у подножия небольшого холма. На его верхушке Фрайм разжег костер и разложил припасы из седельных сумок. На костре булькала похлебка, рядом стоял еще один котелок, полный воды. Связанный по ногам и рукам Глеб сидел, прислонившись к покрытому мхом валуну. Рядом валялось еще несколько здоровенных камней. Тело не повиновалось, и Глеб лишь осторожно оглядывался по сторонам, стараясь вернуть ясность в пока гудящую голову.

Миска с водой коснулась спекшихся губ. Осторожно, чтобы не расплескать драгоценную влагу, он принялся пить, не обращая внимания на насмешливый взгляд наемника. Так же молча, как напоил его, тот вернулся к костру.

След заката окрашивал холм. Солнце уже скрылось, и быстро темнело. Фрайм подбросил еще сучьев в костер, помешал варево, снял пробу. Довольно что-то буркнув, убрал котелок с огня. Казалось, ему совсем нет никакого дела до сидящего неподалеку пленника.

Желудок яростно забурчал, отозвавшись на накатившие запахи. Вздохнув, Глеб решил терпеть, сколько хватит сил. Не хватало еще унижаться перед наглым головорезом. Чтобы не видеть своего похитителя, он отвернулся и вздрогнул от неожиданности. В двух шагах от Глеба стоял человек в черном. Черный плащ с капюшоном скрывал лицо и одежду. Из-под плаща лишь виднелись кончики черных сапог. На фоне наступившей ночи человек был почти невидим.

Фрайм тенью возник рядом и обменялся с незнакомцем рукопожатием.

Еле слышный шепот донесся из-под капюшона:

– Ну как он?

Фрайм перешел на какой-то гортанный, незнакомый для Глеба язык.

– Дурной какой-то. Я к нему по-хорошему, а он мне чуть шею не свернул.

– Что же так?

– Да старый шаман ошейник где-то испортил и харнет умудрился удрать у меня прямо из рук. Только-только опоили его зельем и он встал на след, как у меня в руках остался лишь кусок дубленой кожи, а этого крысиного отродья и след простыл. Он мчался так быстро, что я на сменных лошадях не поспевал за ним. Опоздал почти на полдня.

– Харнет нашел его первым, и он все еще жив? Забавно.

– Когда его нашли, он делил ложе с женщиной. Зверь убил ее, но не успел добраться до его глотки. Городская стража держала его почти неделю у себя. Я слонялся рядом, ждал, чем все закончится.

– А что харнет?

– Кружил неподалеку. Я его постоянно чувствовал, но он близко не подходил. Где он сейчас, даже не представляю.

– Ясно где. В стаю бежит, обратно домой. Эти трусливые порождения крыс смелы только толпой, в одиночку нападают лишь в бешенстве или после шаманских снадобий. Ладно, рассказывай дальше.

– А больше нечего рассказывать. Этот человек вернулся, выслушал меня, озверел и бросился душить. Я его чуть там и не прибил. Думает, будто я специально на них харнета натравил. Да, я с дымами в первую же ночь послал тебе его описание, оно дошло?

– Дошло. Я его разослал дальше, как мне и велели. Что с амулетами?

– Оба потратил. Вот – дорожный, я чуть не умер на бесконечных переходах из мира в мир. А вот шепчущий. Я как мог с его помощью послушал там в округе, что про этого идиота говорят. Слушай, Мим, может, ты найдешь следующего избранного где-нибудь у нас? Я после вереницы чужих миров чувствую себя, будто лет на десять постарел.

Фрайм протянул ночному гостю два камешка, свисающих на грубых шнурках. Тот аккуратно уложил их в кошель, спрятал в складках одежды и снова запахнулся в черный плащ.

– Ты больше не будешь мотаться за такими клиентами. Закончим с делом, и я отошлю тебя к Драконам. Там что-то затевается, надо будет хорошенько все разнюхать. А пока возьмешь пленника и доставишь в замок Пяти Сестер, что рядом с Поланом. Туда вам неспешной дороги дней на пять – семь. Передашь его коменданту Тертедуэю. Тот вряд ли сам будет им заниматься, выделит кого-либо из подчиненных. А ты присмотришь, чтобы до моего приезда этого человека не затоптали от усердия. Я буду через месяц.

– Мим. Я не верю в него. Ты посмотри – он же размазня. Да, он хотел меня убить, но это лишь одиночный, не ожидаемый мной бросок, который все равно не увенчался успехом. Но собранная информация говорит о нем как о безвольном человеке. Он владел богатыми караванами, успешно торговал. Заработал какую-то власть, положение. Разок его приложила матушка-судьба, и слабак бросил все. Проживал оставшееся, не высовывался. Стал простым обывателем и, как все, тратил жизнь на маленькие радости. Он не может быть Хранителем. Кровь молчит в нем. И он слишком стар для того, чтобы познать новое. Ему уже почти сорок, вряд ли осталось больше двадцати лет активной жизни.

– А ты не обращай на это внимания. Рано еще говорить. Подвергнем его испытаниям, потом будет видно.

Мим опустился на корточки перед связанным человеком и заговорил на староордорском:

– Тебя зовут Глеб?

– Да.

Пленник смотрел на слабо озаряемое костром лицо, скрытое частично капюшоном. Это явно был очень старый человек, видимая часть лица изрезана множеством морщин, тонкий, даже заостренный нос, нетяжелый подбородок, чуть впалые щеки…

– Ты поедешь с моим человеком в замок, где тебя будут учить. Учить говорить, пользоваться оружием. Проверят, как ты воспринимаешь магию. Я буду через месяц, посмотрю на первые результаты. До замка будешь ехать свободно, но каждый вечер Фрайм будет связывать тебе руки. И без глупостей, не пытайся выкинуть какую-либо штуку. Мой милый друг хороший собеседник, но если ты его разозлишь, с удовольствием нарежет ремней из твоей спины.

– Я свободный человек, и вы не можете меня удерживать силой.

– Да? И ты в самом деле веришь в это?

Мим улыбнулся. От этой улыбки у Глеба заныло под ложечкой. Сидя в ночи, он в полной мере ощутил чужой мир вокруг себя. Эту степь, наполненную запахами трав. Это бездонное небо, украшенное огромными звездами, которых он никогда не видел в городе. Эту безумную дорогу, которой просто не могло быть. И эту улыбку присевшего перед ним человека, ледяную улыбку знающего себе цену убийцы.

– И что мне делать?

– Жить. Учиться, познавать новое, расти над собой.

Глеб покосился на Фрайма:

– Он убил мою женщину.

– Происшедшее – несчастный случай, и он неповинен в нем. Мало того, если бы он опоздал, то и тебя бы уже похоронили.

Глеб упрямо уставился на свои колени:

– Он. Убил. Мою. Женщину.

– Значит, у тебя будет повод отомстить ему, когда научишься владеть оружием.

Мим поднялся и отозвал в сторону Фрайма:

– Будь с ним осторожен. Меня отсылают по срочным делам, я не могу отказаться. Поэтому будешь присматривать за ним сам. Вот тебе двести золотых, этого должно хватить на месяц. Постарайся сильно не кутить. Если будут какие-либо неприятности, помни – мне живым нужен ты, а не этот человек. Как бы ни было, я смогу найти нового носителя крови. Но мне будет очень трудно найти хорошего помощника.