Две пары глаз зачарованно смотрели ему вслед.

– А кто это? – выдохнул Авидар.

– Твое-то какое дело? – Брат-повар с грохотом опустил в чан с грязной водой еще несколько мисок. – Живо принимайтесь за дело. А то еще опоздаете на вечерний молебен!

– На молебен? – Темные, четко очерченные брови юноши взлетели вверх. – А зачем?

Готик подавил вздох. Просто беда с этими горцами! Сначала он лезет с неуместными замечаниями на предмет того, надо ли убивать драконов – тварей, регулярно уничтожающих дома, посевы и самих людей, – а теперь вот снова дает волю своему языку. Эдак опять получит нагоняй и вылетит из Школы в считаные часы! Решив как-то замять дело, Готик сказал:

– Молебен нужен не только для того, чтобы вознести свои просьбы и хвалы Создателю этого мира. Молитва есть еще и способ очищения и закалки духа, ибо душа наша столь же уязвима, как и бренная плоть, и так же нуждается в тренировке, дабы в ответственный момент не пасть духом и найти в себе силы двигаться вперед.

Уже отошедший к выходу и замешкавшийся, чтобы пропустить двух новичков, волокущих чан с грязной водой, седой рыцарь обернулся, услышав эти слова.

– Отлично сказано, юноша! – промолвил он. – Продолжайте в том же духе, и вы убьете своего первого дракона прежде, чем все остальные!

Готик замер от неожиданности. Кроме, пожалуй, деда, никто особенно не приветствовал его «умничанья». Даже мать и то иногда ворчала, что подобные изречения более приличествуют священнику, чем будущему воину.

– Вот это да! – Брат-повар, кажется, забыл, что должен подгонять нерадивых помощников. – Впрямь хорошо сказано, раз это оценил сам сэр Альдон.

– Да кто это?

Брат-повар посмотрел на дверь, за которой уже скрылся седовласый рыцарь.

– Сэр Альдон – один из лучших драконоборцев, – произнес он. – Мистик и поэт. Эх, каким бы он был великим магистром после сэра Отинура! Но сам отказался от этого звания… А что это вы застыли, разинув рты? Колокол вот-вот прозвонит, – напустился он на юношей. – У вас еще дел невпроворот! Бегом-бегом!

– Я его боюсь, – шепотом поделился своими мыслями Авидар, когда брат-повар ненадолго отвернулся.

– Кого? Его? – Готик кивнул на фигуру их надсмотрщика.

– Нет. Этого… сэра Альдона. У него глаза холодные!

«Можно подумать, у тебя они теплые! – хотелось сказать юноше. – Что за обычай судить о человеке по взгляду?» Но мельком глянул на лицо своего приятеля и впервые порадовался тому, что не произнес ни одного слова вслух.

Золотисто-янтарные глаза Авидара действительно излучали тепло. Будь такой теплый взгляд у девушки, даже самой последней дурнушки из грязной деревни сервов, – и любой принц крови, не задумываясь, бросил бы к ее босым ногам свое королевство. Готику захотелось ущипнуть себя – так подействовал на него этот взгляд, в котором сила и мужественность сочетались с чистотой и теплом. А ведь Авидар даже не смотрел в его сторону – все внимание юноши было сосредоточено на грязной посуде.

Звон колокола застал их уже закончившими дела и убиравшимися на кухне.

– Через три минуты начинается молебен! – воскликнул брат-повар. – Шевелитесь, сонные мухи!

– Ты иди. – Авидар не прервал своего занятия. – Я тут все приберу.

– А как же…

– Мне же еще на гауптвахту возвращаться, – улыбнулся Авидар. – Меня выпустили, только чтобы помочь на кухне.

Пришлось отправляться в одиночестве.

Готик ворвался под старинные своды собора, когда уже почти все собрались. Рыцари стояли стройными рядами, по старшинству: высшие чины, магистры и их приближенные впереди, рядовые рыцари сзади. Новичков же выставили в самом первом ряду – то ли для того, чтобы следить, насколько благочестив тот или иной юноша, то ли просто для того, чтобы Создателю их было лучше видно.

Понукаемый остальными – пока он не займет свое место, молебен не начнется, вон уже и священник недовольно морщит брови! – Готик протолкался к своим приятелям и, не выдержав, обернулся, ища взглядом сэра Альдона.

Тот оказался совсем рядом – буквально в двух шагах. Запрокинув седую голову, старый воин, мистик и поэт пристально смотрел на огромное, в два человеческих роста, расположенное на возвышении изображение Создателя, повергающего в Хаос первого Дракона. И выражение лица у него при этом было такое… В общем, юноше очень не хотелось, чтобы кто-то так пристально смотрел в его сторону.

Только в конце дня, по возвращении из собора, где вместе со всеми рыцарями и засыпающими на ходу новичками он отстоял вечерний молебен, сэр Лаймож вспомнил о рыцаре, которому еще днем велел прийти к дверям его покоев. Тот все это время дисциплинированно ждал, стоя у стены, как на часах.

– Сэр Элдон? Следуйте за мной, – приказал сэр Лаймож, проходя мимо него в свой кабинет. Точнее, это был все еще кабинет его предшественника и наставника, сэра Отинура. Тут сохранились многие вещи, которыми пользовался старый рыцарь. Даже, кажется, чернила в чернильнице были теми же, которые наливали еще при нем. Прославленный драконоборец чувствовал себя неуютно в этих стенах, и не только потому, что был вынужден, подчиняясь королевскому указу, заняться делом, которое ему не слишком нравилось. Он – воин, а не канцелярская крыса!

Вошедший следом рыцарь остановился у порога, ожидая, пока его начальник закончит метаться по заставленному вещами кабинету, как зверь, запертый в клетке.

– Готовы ли вы исполнять мои приказы, сэр Элдон? – внезапно повернулся он к молчаливо ожидавшему рыцарю.

– Да, сэр! – не моргнув глазом, ответил тот.

– Готовы ли вы пойти на риск, поставить на кон свое имя, честь, самое жизнь – и потерять все это в случае проигрыша, но обрести небывалую славу, если вам улыбнется удача?

– Приказывайте, сэр!

– И вы готовы сию минуту, не дожидаясь рассвета, пуститься в путь?

– Да, сэр.

– В таком случае вы немедленно отправитесь на север, в Колыбель Ветров.

Рыцарь в легком недоумении сдвинул брови. Колыбелью Ветров звалась одна из северных долин. На первый взгляд она ничем не отличалась от остальных.

– Его величество мне не доверяет, – тем временем рассуждал вслух сэр Лаймож, меряя шагами кабинет. – Меня лишили армии, заперли в четырех стенах, приказав заняться воспитанием молокососов, в то время как любой справится с этим намного лучше меня. В то время как мое истинное призвание – сражаться и уничтожать драконов. И еще я не доверяю брату Руйеру…Скажите, в чем, по-вашему, состоит наша цель?

Если рыцарь и удивился, то не подал вида. Он лишь немного замялся, прежде чем ответить – настолько резким был переход, – но в конце концов произнес:

– В том, чтобы уничтожать драконов.

– Да, уничтожать! – Сэр Лаймож сжал кулаки, словно смыкая пальцы на горле невидимого врага. – Этих злобных огнедышащих тварей, мерзкое порождение Хаоса и черной магии прошлого! Я видел сожженные дотла деревни, города, от которых остались лишь дымящиеся развалины. Видел трупы людей и животных, спаленных этими чудовищами или обгрызенных их жуткими клыками! Я видел, во что они превращают сады и пашни, что остается на месте озер и лесов после того, как над ними пролетят эти… эти чудовища. Их надо уничтожать, всегда и везде! И на вас, сэр Элдон, я возлагаю надежды в этом нелегком и опасном деле.