«Я и крюк сварганю!» – тут же предложил энтузиаст, – «Не разглядим, что на дне, так вытащим!» – и по комнате забегал.

«Надеешься, что драгоценности из ювелирного?» – попробовал я подколоть приятеля, – «Но от них если и воняет, то духами!» – не получилось: Дока небрежно махнул рукой – женские бирюльки, сейчас от партии далекие, мало его интересовали. Но напомнил о другом:

«Ружья с собой берем. Скважину проверим – и в одно местечко смотаемся, там я следы волчьи видел!» – это само собой, по субботам в поле без ружей мы и не выезжаем.

Поговорить с Юрием Васильевичем долго не решался. Вдруг откажет? И что тогда? Но и делом заниматься не получалось, из-за этих же его мыслей. Почти до обеда помучился, а дальше не выдержал, к Юрию Васильевичу зашел. Убедился, что в комнате никого кроме них нет, и, стоя у стола, забыв поздороваться и стараясь не заикаться, начал облекать в слова данное женой поручение:

«Инна и я приглашаем вас с супругой в субботу на обед», – тут же испугался: фу, как официально, не мог лучше придумать! А дальше из него выскочила полная ерунда: «А сосед у меня тогда не застрелился случайно! И не шкаф, а ведро с водой на пол уронил!» – ну зачем, скажите пожалуйста, это то Юрию Васильевичу надо?

К удивлению, выслушав спокойно и серьезно его слабенькую в художественно отношении речь, старший геолог заулыбался, показал рукой, что нечего стоять и пора воспользоваться стулом. Убедился, что гость это сделал, и начал отвечать, с ноткой оправдания:

«Спасибо Инночке за приглашение. И тебе тоже. Только в субботу не получится – день меня в партии не будет», – заметил, как настроение у Андрея вмиг испортилось, что ярко отразилось на его лице, этом зеркале души, и дальше продолжил уже с ноткой надежды, – «Но в воскресенье мы с женой свободны!»

«Пусть в воскресенье!» – Андрей с облегчением улыбнулся, – «Только о времени нужно договориться!»

«Жены пусть и договариваются!» – предложил Юрий Васильевич, и наверное для разрядки добавил, – «А насчет твоего соседа – рад, что жив-здоров, пусть и дальше не кашляет. И ведра на пол не роняет!»

Довольный дальше некуда, Андрей сразу же заскочил в комнату, где сидела Инна, и все ей рассказал. В ответ та похлопала глазками, поулыбалась, и побежала в комнату, где сидела жена Юрия Васильевича Света. С ней договориться о перенесенном на воскресенье обеде. А ответственный за революционный «контактный» метод определения молибдена прямо в скважине, побежал в отдельный домик, почему то называемый «Инструменталкой». Хотя в нем никаких инструментов не было, а хранились и ремонтировались приборы геофизические. Что бы успеть приготовить свой новый к исследованиям в скважинах. Часть из которых, как Юрий Васильевич предупредил, будут готовы через пару дней.

Ближе к вечеру, когда Инна дома отсутствовала, сосед, наверное заранее в отсутствии жены убедившись, к Андрею постучал. Предложил на минуту зайти к нему, «по делу». Ну и как отказать? Зашел, что делать. Чистотой, как прошлый раз, комната не обрадовала, похоже, с того дня никто ее не убирал. Зато на столе стояла бутылка водки, порезанные хлеб, овощи и колбаса на клочках бумаги. Знакомое ведро тоже стояло, на знакомом месте, только сейчас ручка от него лежала отдельно, с ним рядом. Хозяин, между тем, простер к столу руку:

«Выпить надо, по-соседски. Что б меж нами дружба была, без раздоров!»

«Нет-нет-нет!» – тут же замахал Андрей рукой в отказе, – «Я водку не пью!» – выпивал, конечно, но не с алкашами же!

«Дык, в прошлый раз ты хорош был!» – привел сосед железный аргумент, – «Тогда ко мне полечиться приходил, а теперь выпить брезгуешь!»

«Не был я хорош!» – возмутился Андрей, – «От бокала вина такими не бывают! А водку – не уважаю!» – и начал двигаться к выходу.

«Тогда как хошь», – сосед показушно возмутился, – «Насилу мил не будешь. И ко мне не заглядай, когда трясти будет!» – Андрей уже из комнаты выскакивал.

«Ну и тип!» – повозмущался еще и дома, – «Выпить разок со мной захотелось! Потом этих разков жди каждый день!» И неожиданно вспомнил: в прошлый раз ведро, которое сосед уронил из-за выскочившей ручки, стояло в углу комнаты целое, то-есть ручка была на месте, и как помнится, от него это ведро он собой загородил. Зато сейчас ручка лежала отдельно, но вид имела – абсолютно нормальный! Врет, похоже, сосед, не оно в комнате недавно грюкнуло!

Дока ничуть не удивил, прикатив на Урале спозаранку, когда я во дворе полоскал рот и мыл зубную щетку. Пришлось в темпе глотать кофе, и быстренько из дома убегать, пока этот тип в него не завалился и не разбудил жену. К счастью, что-то отвернулось в мотике, и чертыхаясь, водила начал это что-то к нему привинчивать, позволив мне за две минуты собраться и устроиться в люльке. Наконец тронулись, и очень скоро оказались на месте – всего пол километра от партии, ну может чуть больше.

Дока с Урала соскочил, оглядел клочок разъезженного, захламленного буровиками пространства, и пару раз втянул в себя воздух:

«Ничем не пахнет!» – это повернувшись ко мне. Я поманил его пальчиком, и подвел к керновому ящику с тряпьем, закрывающим старую скважину:

«Под ним нюхни!»

Напарник шустро нагнулся, и так же шустро (вот уж чего не надо было делать!) керновый ящик сдвинул в сторону, одновременно с шумом, как корова, втягивая в себя воздух. В следующее мгновение он от этого ящика летел в сторону, содрогаясь в рвотных порывах. Я тоже от скважины отскочил, и «аромат» тоже почувствовал, но по сравнению с Докой мне досталась меньшая его толика.

Через минуту, отмучившись в сторонке и на карачках, ко мне подошел.

«Ну и запашок! Как мы в нее заглядывать будем?» – в сомнении, что это возможно осуществить, покачал головой.

Я молча прошел к Уралу – всего в десяти метрах, и так же молча вернулся назад, с приготовленным Докой инструментом. Скважину обошел, что бы оказаться с наветренной стороны, и с осторожностью к ней приблизился. Ничего, дышать можно, главный заряд вонизма, скопившегося в закрытом керновым ящиком пространстве, Дока принял на себя, и если сейчас запашком тянуло, то в приемлемой концентрации, дышать можно. Начал разматывать электропровод, на одном конце с шахтерским фонарем без стекла, и с шахтерским же аккумулятором на другом. Дока, обогнув скважину, и видя, что на рвотные порывы меня не тянет, подошел помогать.

Включив лампочку, начали спускать ее вниз, по возможности задерживая дыхание и отворачиваясь от скважины в сторону, вдохнуть воздух почище. Метров через семь, не больше, осветился забой. Воды не было, лежали куски непонятно чего. Точно не камни. Дока подергал провод, постукал фонарем по этим кускам, и…лучше б этого не делал! Когда фонарь подняли, он был заляпан бурой гадостью в консистенции киселя, от которой несло, как из… Не хочется и говорить.

Теперь мы занялись крюком, сделанным в форме наконечника багра. То-есть, им можно что-то проткнуть вертикальным заостренным концом с бороздкой как у рыболовного крючка, а что-то зацепить изогнутым концом другим. По моей подсказке, изделие утяжелили железякой, ставшей не нужной нашим буровикам, и размотав шнур, бросили в скважину. Для надежности Дока шнур подергал, и медленно начал выбирать под ноги. На вертикальном заостренном конце висела человеческая стопа.