Реакция домашних на покупку была вполне ожидаемой. Папа рассеянно осмотрел меня, одобрительно похлопал по плечу и вернулся к прерванному чтению. Мама с Маринкой отнеслись к плащу намного внимательнее. Мама долго щупала ткань, проверяла швы, заставляла меня поворачиваться, развязывать и снова завязывать поясок. Потом вздохнула и грустно спросила:

– И сколько это стоит?

– Лучше тебе не знать, – честно призналась я.

– Тебе его носить некуда. Один раз в маршруртке проедешь и весь извазюкаешь.

– Знаю. Мам, я не могла его не купить. Этот плащ мой. Он меня просто не отпустил.

– Не отпустил, – она опять вздохнула. – Ты довольна?

Я посмотрела в зеркало на плащ, на свою сияющую физиономию и решительно кивнула:

– Очень.

– Ну что ж. Пуговицу подшей, вторую сверху. Она на одной ниточке, еле держится. Не дай Бог, потеряешь, – мама, наконец, отошла в сторону, пропуская ко мне Маринку.

Самое большое зеркало у нас висит в коридоре, а ширина коридоров в стандартных квартирах построенных в середине прошлого века домов… в общем, вы в курсе. Двое еще могут топтаться у зеркала, а третьему никак не подойти. Маринка, не теряя времени, начала развязывать золотистый поясок:

– Я померяю!

Считается, что это очень удобно, когда у сестер один размер – можно сэкономить на общем гардеробе. Но у нас с Маринкой настолько разные вкусы, что ей мои наряды кажутся банальными и невзрачными, а мне ее – нелепыми и претенциозными. Этот плащ кажется первая моя вещь, которой она заинтересовалась.

– Классно!

Надо сказать, на Маринке плащ смотрелся не хуже, чем на мне. Или даже лучше?

Встревожившись, я вытряхнула сестрицу из обновки и снова натянула на себя. Полюбовавшись, сделала вывод: все в порядке. То есть Маринка в этом плаще тоже хороша, не спорю. Но я не хуже. Или даже лучше.

– Ритка, а здесь вставочка замшевая? – Марина коснулась пальцем ажурной вставочки на груди. – А можно я этот плащ завтра в консу надену?

Мама поморщилась. Она очень не любит, когда Маринка, студентка третьего курса консерватории (скрипачка, между прочим), сокращает название уважаемого учебного заведения до вульгарного «конса».

– А вот ни фига! – решительно отказала я. – Я сама завтра в нем на работу пойду. И послезавтра тоже. Всю неделю буду ходить.

«Ни фига» – это еще хуже «консы». Подобные вульгаризмы моя матушка, педагог-словесник с почти тридцатилетним стажем, совершенно не выносит. Обычно из уважения к ней мы с Маринкой следим за своей речью, но сегодня, наверное, плащ выбил нас из колеи. Маму, впрочем, тоже. Она не разразилась воспитательной речью, призывая в свидетели Александра Сергеевича, Льва Николаевича и Антона Павловича (именно так, на правах многолетнего знакомства, мама называет классиков русской литературы), а только обреченно махнула рукой и, разочарованная в дочерях, удалилась на кухню. Со стыдом вынуждена признать, что мы не обратили на это внимания. Я любовалась своим отражением в зеркале, а Маринка тянула меня за рукав:

– Ладно, Ритка, давай так: эту неделю ты плащ носишь, а на следующей я, ладно? Так честно будет!

Нет, вы где-нибудь видели еще такое нахальство? Дивно-золотистый плащ, который я купила на заработанные непосильным трудом деньги, моя сестрица предлагает носить по очереди, да еще что-то про честность вспоминает!

В понедельник я опоздала на работу ровно настолько, чтобы быть уверенной: когда приду, все наши уже займут свои места. Не скажу, что произвела фурор (Сан Сергеич и Гоша всего лишь мужчины, а одной Ниночки для полноценного фурора маловато), но комплиментов получила достаточно. Нина тоже попробовала померить плащ, но она ниже меня и, хоть не намного, но полнее. Так что она даже пуговицы не стала застегивать. Постояла перед зеркалом, опуская и поднимая воротник, потом передала плащ мне.

– А ты пробовала воротник наискосок застегнуть?

– Как это?

– Там кнопочка есть, такая маленькая, – Нина показала кнопку, которую мы с Маринкой умудрились не заметить – даром, что вчера больше часа по очереди в этом плаще вертелись.

Я снова натянула свое золотистое чудо и попробовала застегнуть воротник наискосок. Изумительно! В этот момент, совершенно, как вы понимаете, не вовремя, зазвонил телефон. Поскольку мы с Ниной были заняты, трубку снял Гоша. Коротко переговорив – в суть разговора мы не вслушивались, он сложил указательный и большой палец колечком, сунул в рот и оглушительно свистнул. Я от неожиданности подпрыгнула, а Ниночка нервно вцепилась в пелеринку, которую в этот момент расправляла.

– Ты что? – вскрикнули мы хором.

А Нина добавила:

– С ума сошел? Я чуть не оторвала кусок!

– Милые дамы! – Гошка лучился улыбкой и обращать внимание на наше недовольство явно не собирался. – Закрывайте примерочную, к нам сейчас явится клиентка. Некая госпожа Котельникова. Судя по голосу, дамочка сильно нервничает, значит, жадничать не будет.

– Поэтому она тебе заранее нравится? – насмешливо предположила Нина.

– А как же! – с энтузиазмом согласился Гоша. – Я ее еще не видел, а уже чувствую: милейшая женщина!

Я молча сняла плащ. Самым наиаккуратнейшим образом повесила его на плечики и убрала в шкаф. Напарник, конечно, мог бы действовать и более деликатно, но по сути он прав. Раз клиент на пороге, значит надо закрывать примерочную. Работа прежде всего.

Впрочем, госпожа Котельникова не торопилась. Почти час мы чинно сидели по своим рабочим местам, а ее все не было. Я не выдержала и вернулась в приемную. Нина сортировала газеты, готовя для шефа (копия – в архив) сводку криминальных новостей.

– Тебе помочь? – предложила я. – Когда еще эта Котельникова до нас доберется.

– Может, она к нам вовсе не собиралась? – Нина передала мне небольшую стопку газет. – Может, Гоша неправильно ее понял?

– Хочешь сказать, что я идиот? – оказывается Гошка тоже покинул наш кабинет. – Дамочка хотела узнать по телефону, который час, а я сдуру решил, что она к нам в клиентки набивается?

В этот момент раздался робкий стук в дверь. Нина, открывшая уже рот, чтобы ответить Гоше так, как он, по ее мнению, заслуживал, мгновенно «нацепила» профессионально вежливую улыбку:

– Да-да, заходите, пожалуйста!

Дверь приоткрылась, и в приемную скользнула невысокая темноволосая женщина. Нина еле слышно ахнула, Гошка тоже издал какой-то сдавленный звук, а я… я просто потеряла дар речи. На клиентке был дивный плащ: золотистого цвета, с пелеринкой, с ажурными замшевыми вставочками и, как недавно выяснилось, со специальной кнопочкой, позволяющей эффектно застегивать воротник наискосок.

Женщина остановилась, не отпуская дверную ручку, и неуверенно заговорила:

– Извините, я звонила… я договорилась… это ведь агентство «Штиповник»? К вам можно?