Пока шаман собирал подростков, Могучий Саблезуб сходил домой, предупредил Золотую Тень, взял легкий гарпун, увенчанный длинным зазубренным острием из оленьих ребер, и вернулся к священной иве. Мальчики уже приплясывали здесь, предвкушая поход к чему-то неведомому. Каждому из выбранных помощников Беседующий-с-Небом вручил по тяжелому мешку из листьев рогоза и повел всех по нижней приречной тропе, опираясь, словно на посох, на тяжелое толстое копье с каменным наконечником и ленточками из беличьих шкур, что болтались под залитой клеем обмоткой. За шаманом, все еще поеживаясь от боли в спине, шагал Могучий Саблезуб, настороженно поглядывающий по сторонам. Позади торопились Чибис и Бельчонок — тоже с гарпунами. Конечно, они еще не прошли обряда посвящения и охотниками не считались — но обитатели леса редко интересуются тем, достоин ли встреченный человек вступать с ними в схватку или нет. Для начала они пробуют замеченных подростков на зуб… И только топор или копье иногда заставляют их передумать.

Большая Река своими прохладными волнами намыла по краю русла ровный и чистый песчаный берег, идти по которому было легко и быстро. Здесь путников не сильно задерживали даже отдельные поваленные деревья, уронившие в стремнину свои густые кроны. Перемахнуть через них, опираясь на прочные древки копий, было совсем не трудно. У ближней протоки Беседующий-с-Небом отвернул в чащу, осторожно пробрался вдоль русла через густой малинник, повернул к пахнущей прелостью низине, из которой вытекал небольшой ручей, и там остановился:

— Вот, смотрите. Эта осина захотела танцевать, когда ты, Чибис, еще только появился на свет. Мыслю, лодка, которая из нее получится, будет носить твое имя.

— Почему мое? — не понял паренек.

— Потому, что она открылась в тот год, когда Великая Праматерь принесла тебя в дом Упрямого Лося и Белой Горлицы, — нравоучительно повторил непонятливому подростку шаман и ласково погладил кору дерева ладонью: — Мы знаем о твоем желании, дух ивы. Мы стараемся его исполнить. Потерпи, и настанет твой день…

Дерево было еще совсем молодым и имело толщину всего лишь с голову человека. От корней и до нижних ветвей его тянулась длинная трещина, из которой примерно на локоть один от другого торчали деревянные клинья. Беседующий-с-Небом развязал свой мешок, достал из него несколько точно таких же, но недавно выструганных, выбрал один, вставил в запыленную щель, ударами топора загнал так глубоко, что края древесины начали сминаться, а старый закачался и выпал наружу. Потом выбрал другой клин, вбил его на локоть выше предыдущего. Подобрал выпавшие, сложил вместе, тоже вбил, уже выше, расширяя щель, насколько можно.

— Это же сколько нужно бить, чтобы лодка получилась? — изумился Бельчонок.

— Всю жизнь. Каждую весну кто-то из вас будет приходить сюда и вбивать в трещину новые клинья, дабы она становилась на половину пальца шире, — складывая обратно свой мешок, объяснил шаман. — Когда осина вырастет достаточно большой, а щель станет достаточно широкой, ваши дети смогут ее срубить и выдолбить лишнее. И у них появится новая лодка. Меня к тому дню уже давно уведут духи, вам придется делать это самим. Посему запоминайте путь.

Беседующий-с-Небом закинул мешок за плечо и стал выбираться из малинника обратно к реке. Подростки, переглянувшись, поспешили следом. Могучий Саблезуб чуть задержался, заглянул в трещину, дунул, просунул ладонь. Она втиснулась еле-еле, впритык. Юный охотник попытался хоть примерно посчитать, сколько раз нужно сюда приходить и бить, бить, бить по клиньям, чтобы получить обычную для долбленки ширину в пять-шесть ладоней — и не смог. Наверное, как и сказал шаман — всю жизнь. А может, и не одну.

Он поспешил вслед за остальными, громко спросил:

— Беседующий-с-Небом, а почему эти осины называются «танцующими»?

— Разве я не рассказывал? — оглянулся шаман. — Хотя, наверное. При тебе наше племя ни одной лодки еще не сделало. Вот ты и не знаешь, как у людей появились самые первые лодки. Это случилось давно. Очень, очень давно. Тогда, когда среди потомков Хозяина Реки жил сильный и знающий шаман по имени Большая Волна. Он не был хорошим охотником, но духи вод слушались его больше других. Он мог вызвать или остановить дождь, отпугнуть половодье или заставить рыбу выпрыгивать на берег. Благодаря его стараниям люди жили так сытно и радостно, что им начали завидовать даже духи. Не все. Но иные из духов деревьев пожелали тоже жить в племени, тоже стать людьми нашего рода. Пировать с нами, танцевать у костра и пить вкусный густой мясной вар. Но никто не знал, как можно это сделать.

Беседующий-с-Небом перемахнул ручей, оглянулся, дожидаясь остальных, и продолжил:

— И вот однажды дух осины, сильнее прочих желавший войти в род детей Хозяина Реки, с такой силой рванулся из дерева навстречу Большой Волне, что на дереве лопнула кора и потрескался ствол, и он смог вырваться наружу. Выйдя из ствола, дух осины обратился к великому шаману и спросил: как ему стать человеком? Как научиться вместе с нами пить вкусный, сытный вар, веселиться и танцевать у огня? Шаман пожалел осину и захотел ей помочь, но он тоже не знал способа, как сделать дерево человеком. Он долго, долго думал, но так и не смог догадаться, что для этого нужно. Тогда пошел к духам воды, что намного сильнее духов деревьев, и спросил у них: как можно сделать осину одним из детей Хозяина Реки, чтобы оно жило в племени вместе с людьми, вместе с ними веселилось, охотилось, пило, ело и танцевало?

— Я знаю! — крикнул Бельчонок. — Из осин нужно вырезать людей! Духи останутся в них, и они станут детьми Хозяина Реки.

— Большая Волна поначалу тоже хотел так поступить! — подняв лицо к небу, громко сказал Беседующий-с-Небом. — Но разве могут деревянные человечки пить воду и танцевать, как живые? И потому он все же пошел к духам воды. Духи ответили, что, если он пожелает, то легко сможет научить дух осины стать одним из нашего рода. Пусть Осина обнимет его и вместе с ним войдет в воду. Тогда они смогут танцевать в реке, как люди, а духи воды помогут им навсегда стать близкими друзьями. Потом Осину нужно вдосталь напоить горячим мясным варом, чтобы она ощутила вкус жизни племени. А потом ее нужно будет брать на охоту, чтобы вместе с людьми она радовалась богатой добыче или тосковала от голода. Вместе с ними путешествовала и носила припасы. Только тогда дерево сможет стать настоящим охотником, одним из людей, таким близким другом для всех, что племя уже не сможет обходиться без нее, как не может обходиться без храбрых охотников или ласковых матерей.

Шаман остановился, оглядываясь. Высмотрел что-то на противоположном берегу, обвел глазами склон, под которым стояли путники, облегченно вздохнул:

— Вот он! — указал на край мшистого валуна, почти неразличимого среди папоротника и под толстым слоем мха. — Совсем зарос. За ним вторая осина должна стоять.

— Так Большая Волна помог духу дерева? — спросил Чибис.

— Конечно, помог, — кивнул шаман. — Он пошел к дереву и сказал духу, как нужно поступить. Тот поднатужился, раскрыл свой ствол, словно руки, крепко сжал Большую Волну в своих объятиях и вместе с ним упал в воду. На волнах реки они много кружились, пока поплыли к своему селению. А потом Осину с радостью и весельем встретили остальные дети Хозяина Реки, они пировали и веселились, они поили Осину горячим вкусным варевом, а потом с нею отправились на охоту, что стала обильной на удивление. Духу осины очень понравилась такая жизнь, и он остался с людьми навсегда, стал самым важным их другом, одним из самых уважаемых охотников в племени и с тех пор уже никогда с нами не расстается. Так и повелось с тех давних пор, что, когда дух дерева желает попасть в наш род, он выходит из своего ствола. Когда мы видим в лесу осину с треснувшей корой и стволом, то помогаем ей вырасти настоящим, большим и сильным, крепким охотником, а потом забираем в племя, щедро поим и угощаем и всегда берем с собой на охоту и в путешествия, дабы дух дерева стал одним из нас и радовался веселой и сытной жизни. Таков наш обычай. Поэтому запомните: если вдруг увидите в лесу молодую осину с трещиной на коре, сразу бегите ко мне. Это знак духа, ищущего дружбы с нашим родом.