Мы берём поводки в руки и ведём собак в ванную. Они принюхиваются – ничего. Мы идём во вторую ванную, которая больше похожа на спортивный зал: на полках лежат гантели, а перед телевизором стоят велотренажёр и беговая дорожка. Пинг продолжает принюхиваться. Снова ничего.

Последняя спальня завалена коробками. Питона, который мог бы выскользнуть из-под любой из них, нет. Кажется, я даже этому рад.

Остаётся только подвал: четыре стены без отделки и множество коробок. Мы ведём собак к трубам, которые могут быть тёплыми.

– Давай признаемся себе в том, что питон может быть где угодно, – говорю я Рене. – Нам должно повезти. Очень-очень повезти.

Но удача прячется от нас. И питон тоже. Мы возвращаемся наверх.

– Я сдаюсь. Давай спустим их с поводков и посмотрим, куда они пойдут. – Я отпускаю Понга, а Рене – Пинга. Оба срываются с места и бегут в кухню.

Вдруг Пинг начинает истерично лаять. Понг громко рычит, очень низко и устрашающе. От него такое редко услышишь.

Может, это змея? Мы с Рене переглядываемся и осторожно, маленькими шажочками идём на лай.

– Королевские питоны довольно маленькие, – напоминает Рене. – А ещё они дружелюбные. Иначе их бы не держали в домах.

Наконец мы доходим до кухни. Собаки грызут что-то, лёжа на полу перед холодильником.

Морозильник открыт. Уверен, когда мы были здесь в первый раз, он был закрыт. Мы бы заметили, если бы это было не так. Ни у Пинга, ни у Понга нет противопоставленных больших пальцев. Скорее всего, кто-то не закрыл дверь до конца, а собаки раскрыли её настежь, учуяв запах еды.

Хорошо, теперь мы можем смело сказать, что спустить их с поводков было шестой ошибкой за день.

– Фу, фу, фу, – Рене мнётся с ноги на ногу. – Они едят мышей!

– Отдай! – Я вытаскиваю замороженную мышь из пасти Понга. Он успел прокусить пластиковую упаковку. Забросив упаковку обратно в морозильник, я замечаю на нижней полке целую батарею замороженных трупиков. Запасы Кинга?

Рене никак не может отобрать мышку у Пинга. Он думает, что это игра и кидается из стороны в сторону, не переставая рычать.

Рене цепляется за один конец мыши, а Пинг тянет за другой.

– Гадость. Гадость. Гадость! – Она дёргает тушку так, что трясётся вся рука. – Пинг, отпусти!

Но Рене проигрывает битву.

И если уж говорить о гадости, то хозяева дома хранят пиццу и стейки на соседней с мышами полке.

– Ой. А это что? – Рядом со стейками лежит серебряный колокол размером с небольшой кулак.

Рене наконец вырывает мышь из пасти Пинга.

– Фу! – Она протискивается между мной и дверцей морозильника и бросает мышь на нижнюю полку.

– Только посмотри! – Я указываю на серебряный колокол. Собаки подбегают к нам, пытаясь дотянуться до суши из мыши через нас, и приходится шикнуть на них: – А ну прочь!

Рене никогда не может устоять перед блестящими штуками. Она берёт колокол с полки и улыбается.

– Это коробка от помолвочного кольца. Видишь? – Она открывает крышку. Внутри лежит вельветовая подушечка с прорезью. – Обычно сюда вставляют кольцо с бриллиантом.

Пинг и Понг тешат себя надеждой на очередную закуску.

– Зачем кому-то хранить пустую коробочку от кольца в морозильнике?

– Мама всегда прячет ювелирные украшения в морозильнике, если мы уезжаем из дома. – Рене вручает колокол мне и закрывает дверь.

– Но коробка пуста! – Я повышаю голос ровно настолько, что Пинг начинает думать, будто мы ссоримся. Он предупредительно лает на меня. Рене замирает от удивления.

Потом делает два шага и чуть не падает.

– Ой, ой! – Она указывает на лужу на полу, а затем переводит строгий взгляд на собак.

– Пинг? Понг?

Подняв уши, они смотрят на неё с самым невинным выражением на мордочках.

– Это не их вина. Вода вроде чистая.

Пинг снова лает, но теперь в знак согласия. Понг падает на пол и отводит взгляд.

– Если дело не собаках, значит, дверь морозильника была открыта давно. Наверное, он потёк.

Пинг подкрадывается к луже и пробует её на язык.

– А вот и доказательство, – говорю я. – Он не стал бы пить из собственной лужи. Просто мы не сразу заметили воду. – Задумавшись, я кладу коробку в форме колокола обратно в морозильник. – Помолвочные кольца всегда с бриллиантом. Они очень дорогие, да? Ты не думаешь, что кольцо украли?

Рене пожимает плечами.

– Обычно девушки носят свои помолвочные кольца, не снимая. Трудно сказать, был ли взлом. Здесь такой беспорядок. – Рене ногой отодвигает Пинга от холодильника. Он расценивает это как предложение поиграть и прыгает на неё. – Прекрати! – одёргивает его Рене, а затем поворачивается ко мне. – Но кто же оставил морозильник открытым?

– Однажды я положил упаковку мороженого в морозилку. Крышка слетела и угодила в щель между дверью и самим холодильником.

– Хорошо. Но каким надо быть неряхой, чтобы оставить открытыми все ящики?

Я краснею.

– Порой, когда я опаздываю в школу и не могу найти вещь…

– Да ну брось же, Стивен! Почему простыни на полу?

– Может кто-то хотел сменить постельное бельё? Вдруг зазвонил телефон… Кто-то спешил на самолёт…

– Или… кто-то что-то искал. Ценности, например. – Рене хлопает в ладоши и улыбается. – Может, этот кто-то украл Кинга. Питоны – экзотические животные. Наверное, они дорогие.

Я качаю головой.

Её улыбка немного меркнет.

– Почему нет? Так нам ничего не будет за то, что мы не навестили его раньше. И… Его не придётся брать в руки.

– Ещё одна кража без признаков взлома. При этом ключи снова были у сотрудников «Королевского выгула собак». Мы не только потеряем всех клиентов – мы рискуем угодить за решётку.

– Я об этом не подумала. – Улыбка исчезает на время, но через секунду появляется снова. – Хорошо, хорошо. У меня появилась новая идея.

Мы бесконечно долго идём в Бёрлингтонский приют для животных. Последний квартал Рене несёт Пинга на руках. Чем ближе мы подходим к приюту, тем ниже и громче становится лай запертых там собак. Очень крупных собак.

К Пингу снова возвращаются силы. Он спрыгивает с рук и лает в ответ. Понг присоединяется к нему, стоит переступить порог. Приёмная очень похожа на обычный школьный кабинет с бежевыми стенами. У двери висит информационный стенд. Вдоль стен выстроились клетки. Ничего особенного, если бы не мяуканье и чириканье, из-за которых собаки насторожённо поднимают уши. Запах кошек, собак, кедровых опилок и антисептика вызывают у Понга и Пинга трепет и восторг. Они тянут нас сразу во все стороны.