Я проснулась оттого, что солнце светило мне прямо в глаза. Вчера я не сообразила закрыть жалюзи плотнее, и теперь расплачивалась за это. Впрочем, взглянув на часы, я поняла, что полдень уже давно миновал. Так что поспали мы знатно, о чём мне недвусмысленно напомнил мочевой пузырь. Стараясь не разбудить мирно посапывающую Вэнди, я максимально бесшумно рванула в туалет. Но когда я выходила оттуда, моим глазам предстала приплясывающая у двери малышка, которая шмыгнула мимо меня, не успела я толком выйти. Прикрыв за собой дверь я хмыкнула – бедняжка терпела гораздо дольше меня.

Порывшись в сумке с вещами, я достала себе чистую одежду, а для Вэнди – свою футболку. С пояском сойдёт за платье, по крайней мере, будет в чём посидеть в номере, пока я не куплю ей другую одежду. Увы, в качестве белья предложить ей было нечего – я, конечно, совсем не великанша, даже наоборот, невысокая и довольно худенькая, но мои трусы на Вэнди не удержатся абсолютно точно.

Когда малышка вышла из туалета, я решила обсудить с ней планы на ближайшее время, с долгосрочными пока повременим.

– Доброе утро, Вэнди!

– Скорее уж день, – усмехнулась она. – И что мы сейчас будем делать?

– Предлагаю следующее. Сейчас мы примем душ, а то мы обе после пробега по лесу совсем грязные. Потом я сбегаю в какую-нибудь закусочную, принесу еды. Перекусим, а потом я схожу, куплю тебе что-нибудь из одежды. Тебе лучше из номера пока не выходить – незачем людям глаза лишний раз мозолить.

– Согласна. Уж лучше посижу в номере, телевизор посмотрю. Так безопаснее.

Спустя примерно полчаса мы сидели на кровати, жевали хот-доги, запивая их колой прямо из бутылок, и смотрели по телевизору какое-то шоу-угадайку. И веселились, когда гламурные блондинки несли жуткий бред, не в силах ответить на самые элементарные вопросы. Я собиралась купить что-то более подходящее для детского желудка, но Вэнди заверила меня, что может есть что угодно – такая у неё особенность. Я ей поверила, сама была такой. За всю жизнь – даже насморка ни разу не было. Теперь-то я догадывалась, что это было одно из проявлений моей необычности. И когда Вэнди сказала, что никогда не болеет, что «для них» это нормально, я не стала возражать. Уточнять, кто такие эти «они» тоже пока не стала. Было ясно, что, несмотря на довольно большие отличия, сходства между нами гораздо больше, чем между мной и людьми. Возможно, «они» даже знают, кто я такая? Ну, поживём – увидим.

Мы уже заканчивали поздний завтрак (или ранний ужин), когда шоу закончилось и начались новости. И первый же сюжет заставил наши челюсти в шоке отпасть. Пол-экрана занимала фотография Вэнди, а диктор вещал о похищенной этой ночью прямо из своей кроватки маленькой девочке. Потом заплаканная пара средних лет умоляла похитителей вернуть им их крошку, а бегущая строка извещала об огромной награде тому, кто сможет помочь в поимке похитителя и возвращении девочки домой, к безутешной семье.

Когда начался следующий сюжет – что-то про встречу каких-то лиц на высшем уровне, я наконец «отмерла» и повернулась к Вэнди.

– Это были твои родители?

– Нет, – с трудом проглотив явно недожёванный кусок, ответила она. – Женщину я вижу впервые, а вот мужчину знаю. Именно он наблюдал, как у меня берут анализы. Похоже, он там был главный. По крайней мере в том, что касалось меня.

– Вот, стало быть, что они задумали… Но неужели не боятся, что твоё фото увидит кто-то, кто знал тебя и твоих родителей. Они же поймут, что эти люди никакого отношения к тебе не имеют.

– Ты разве не слышала? Диктор сказал, что была похищена «приёмная дочь супругов Джонс». И те, кто знал меня, решат, что либо я осиротела, либо меня у родителей забрали. Так что, как видишь, они подстраховались.

– Ты права, я это как-то пропустила мимо ушей. Что ж, теперь мы знаем, что тебя ищут, задействовав немалые силы. Значит, нам нужно сделать так, чтобы не нашли.

– Я могу спрятаться в багажник.

– И что будет, если туда кто-то заглянет? Нет, мы спрячем тебя на виду.

– Это как?

– Знаешь, когда я сбежала из дома, думаю, что какое-то время меня искали. Не родители, о нет. Они собирались объявить меня умершей, так что, думаю, им неважно было, каким образом я исчезну из их жизни – сама сбегу или меня увезут. Но вот те, для кого я представляла интерес, думаю, искали. Я, конечно, могла бы спрятаться где-нибудь в безлюдной местности, жить в шалаше, питаться дичью, но знаешь, это меня как-то не особо привлекало. Оставила это на крайний случай. Но и открыто показывать всем своё лицо я опасалась. И знаешь, что я сделала?

– Что?

– Я стала готом. Точнее – притворилась. И это сработало. Если бы я надела на лицо маску – то привлекла бы к себе внимание. Но я эту маску нарисовала – и всем было без разницы, что я скрываю под этим чёрным макияжем. Никто даже не догадывался, что это – тоже маска. То же самое мы сделаем и с тобой.

– Сделаем меня готом?

Я рассмеялась.

– Думаю, это привлекло бы к тебе ещё большее внимание. Нет, у меня другой план. Скажи, ты очень сильно привязана к своим волосам?

Вэнди взяла прядь своих длинных, ниже талии, светло-золотистых волос, закручивающихся на конце локонами, поднесла к глазам и вздохнула.

– В принципе, я достаточно их люблю. Но знаешь, ради того, чтобы удрать от тех людей, я готова постричься хоть налысо.

– Ну, нет, в такую крайность впадать мы не станем. Но постричься всё же придётся – уж слишком приметные у тебя волосы. Побудешь ещё какое-то время одна? Мне нужно будет кое-что прикупить.

Спустя примерно полчаса я разложила перед Вэнди свою добычу: ножницы, светло-каштановую краску для волос, футболку с героями мультфильма «Тачки», камуфляжного цвета шорты с огромными карманами, носки с самолётиками, упаковку трусиков, пёстрые кроссовки и бейсболку с Человеком-пауком. А так же ярко-салатовый пластиковый пистолет на батарейках, который при нажатии на курок трещал и мигал огоньками, и фигурку Человека-паука.

– Надеюсь, ты не против Секонд-хенда? Пятилетний мальчик в новом и чистом – это нонсенс. Но бельё и носки – новые, не переживай.

– Значит, ты решила сделать меня мальчиком? Ну, что ж, идея неплохая. Думаю, я справлюсь с этой ролью.

– Уверена, что справишься. Итак, приступим?

Вэнди глубоко вздохнула, а потом решительно махнула рукой:

– Давай!

И я взялась за ножницы…

Спустя ещё час передо мной стоял кудрявый рыжеватый пацанёнок, всё лицо которого было густо усыпано веснушками. Как когда-то готский макияж, эти веснушки являлись своеобразной маской, но при этом маской не выглядели. Оглядев Вэнди с ног до головы, от повёрнутой козырьком назад бейсболки, до кроссовок, в одном из которых утонул съехавший носок, я хмыкнула, заметив, как полученные во время вчерашнего побега царапины на икрах очень удачно вписываются в образ. Потом я достала из кармана шоколадку и протянула своему новоявленному «братишке».