БОСУЭЛЛ. Это случайно не история о явлении призрака Парсона Форда?

ДЖОНСОН. Так полагают, сэр. Некий официант из турецких бань, где скончался Форд, куда-то на время уезжал, когда же он вернулся, то, не зная о смерти Форда, спустился в подвал и, как утверждают, увидел его там. Спустившись во второй раз, он увидел его снова. Поднявшись, он спросил кого-то из присутствующих, что Форд делает в подвале, и они ответили, что тот умер.

У официанта началась горячка, и некоторое время он лежал без памяти. Очнувшись, он сказал, что должен что-то передать от Форда какой-то женщине, но не сказал, что и кому. Он вышел, за ним шли следом, но где-то около Сент-Пола его след потеряли. Вернувшись, он сообщил, что передал то, что требовалось, и женщина в ответ воскликнула: «Нам всем конец!»

Доктор Пеллет, которого не назовешь легковерным человеком, расследовал это дело и сказал, что доказательства неоспоримы.

Вскоре моя жена отправилась в турецкие бани (там ставят банки). По-моему, она пошла туда, чтобы услышать историю о Форде. Поначалу ей ничего не хотели говорить, но потом рассказали, и она ушла, поверив в то, что это правда.

Конечно, этот человек лежал в горячке, и увиденное им, возможно, было вызвано болезнью. Но если послание к женщине и то, что произошло в дальнейшем, было, как утверждают, правдой, то здесь усматривается нечто сверхъестественное. Порукой тому его слова, не более.

Эта история приведена в книге Ричарда Бакстера «Несомненное существование мира духов» (1691).

«Мистер Франклин, священник Англиканской церкви, в то время [1661] служил в главном городе графства Айл-оф-Или, но из-за случая, о котором я вам расскажу, переехал в Вуд-Райзинг в том же графстве.

У этого человека был сын, которому в отцовском доме часто являлся дух, и этот дух настолько осмелел и распоясался, что обыкновенно приходил, когда в доме были люди, в том числе сам Франклин, и усаживался рядом с мальчиком. В должный срок, в 1661 году, мальчик был отдан в обучение к цирюльнику из Кембриджа (или по меньшей мере на время отослан к нему).

Однажды вечером к мальчику явился дух в привычном обличье благородной дамы и убеждал его вернуться домой, спрашивая, что он здесь делает и прочее. Мальчик, выслушав страстные мольбы, ответил, что не вернется. После чего получил сильнейший удар по уху, тяжко занемог, но остался в живых.

Так как он продолжает хворать, его хозяин, недолго думая, седлает лошадь и пускается в путь, чтобы известить отца. Утром того же дня мальчик сидит у огня на кухне рядом со своей хозяйкой и вдруг кричит: „Госпожа! Смотрите! Благородная дама!“

Женщина оборачивается, никого не видит, но слышит звук оплеухи и видит, что голова мальчика клонится вниз, и он тотчас умирает.

Примерно в тот же час его хозяин сидел за обедом с отцом мальчика в Айл-оф-Или. Призрак благородной дамы входит, сердито глядит, поворачивается и исчезает.

Эту историю я узнал через три дня после случившегося. Ее подтверждает мистер Купер, слышавший ее от самого мистера Франклина. Прибавим, что несчастный был так убит горем, что едва не лишился рассудка».

Эта история была опубликована в 1904 году в журнале «Ноутс энд куириз». Ее участница названа там «образованной молодой леди, здравомыслящей и рассудительной».

«Недавно мы с подругой отправились погостить к семье, живущей в окрестностях Ланкастера.

Хозяйка Бэр-холла встретила нас очень приветливо и отвела нам просторную спальню со старинной мебелью, среди которой особо выделялся шкаф. Вскоре я и моя подруга легли спать и погрузились в безмятежный сон.

Около пяти утра я проснулась. Было погожее летнее утро, и в ярком свете дня я, к своему огромному изумлению, увидела старого джентльмена с приятным лицом, который сидел в кресле в нескольких шагах от старинной кровати и внимательно на меня смотрел.

Я не испугалась, только удивилась. Так как перед сном я заперла дверь, то решила, что это галлюцинация. Я закрыла глаза, потом опять их открыла. За это время старый джентльмен передвинул свое кресло и теперь сидел спиной к двери, приветливо глядя на меня.

Я повернулась к подруге. Та крепко спала. Я немедленно разбудила ее и попросила посмотреть на дверь. Она ничего не увидела, я ничего ей не сказала, а старый джентльмен исчез.

Когда я рассказала ей, кого я видела, она в ужасе соскочила с кровати.

Мы бросились прочь из спальни в комнату нашей хозяйки, и та впустила нас к себе, позволив оставаться до тех пор, пока не настанет время одеваться.

Леди спросила нас, не открывали ли мы старый шкаф. Услышав положительный ответ, она сказала: „Ах, это просто Джеймс Бэр, мой дядя. Ему не нравится, когда кто-то, кроме меня, открывает шкаф и рассматривает его старую одежду. Он часто присоединяется ко мне, когда я бываю дома, впрочем, к другим домочадцам тоже, но им это не нравится. А со мной он нередко беседует“.

Я заметила, что запертые на ночь двери и шкафы утром оказываются открытыми, но наша хозяйка не обращала на это никакого внимания».

Это история мистера Т. Уэствуда из книги Джона X. Ингрэма «Заметки и вопросы», написанной в конце XIX века.

«В стороне от дороги, на краю Энфилд-Чейз. стоит старый дом, истрепанный ветрами и непогодой. Когда я увидел его впервые, в нем жили две сестры-старушки, старые девы, с которыми я свел знакомство. Однажды они пригласили меня к себе отобедать в кругу гостей, живущих по соседству.

Я хорошо запомнил дорогу. Она привела меня к холму, на который круто поднималась аллея, обсаженная дубами. С вершины открывался вид на так называемую верхнюю дорогу Чейза. Великолепный день клонился к вечеру. Когда я наконец добрался до цели, солнце уже опустилось за горизонт и восточный фасад дома отбрасывал на землю черную тень.

Так как мне надо было кое-что поправить в своей одежде, слуга отвел меня в комнату на втором этаже и на некоторое время оставил одного. Вдруг я услышал странный звук – что-то рядом со мной тряслось, словно от сдерживаемого страха. Поначалу я не обратил на этот звук никакого внимания, приписав его вою ветра в камине или сквозняку из-за полуоткрытой двери. Однако, перемещаясь по комнате, я заметил, что звук перемещается вместе со мной. Куда бы я ни направился, он следовал за мной. Я кинулся в дальний конец комнаты – он был уже там.

Не в силах объяснить причину этого явления и начиная испытывать тревогу, я поспешил закончить туалет и направился в гостиную, надеясь оставить неприятный звук позади. Напрасно. На лестничной площадке, на ступенях за мной неотступно следовал дрожащий звук, слабый, но внятный, всегда рядом. Даже за обеденным столом, когда беседа на время затихала, я несколько раз слышал именно его и так близко от себя, что если бы он исходил от человека, мы сидели бы вдвоем на одном стуле.