К Вильгельму прибыл архиепископ Стиганд и изъявил ему покорность от имени духовенства. Вельможи также пришли в стан Вильгельма и выразили желание подчиниться его власти. Победитель очень обрадовался и вскоре был коронован архиепископом Йоркским в Вестминстере, поклявшись при этом защищать церковь, сохранять государственные законы и управлять народом в соответствии с ними.

По сути, Вильгельм подтвердил свободы, дарованные лондонцам королем Эдуардом, заявив: «Я не потерплю, чтобы кто-нибудь причинил вам какое-нибудь зло».22

И он сдержал свое слово: Лондон остался в целости и сохранности, а обряд коронации совершили англосаксонские епископы в соответствии с англосаксонским ритуалом.

Власть Вильгельма первое время опиралась исключительно на военную силу. По всей стране были возведены королевские замки, контролировавшие прилегающие территории. Земли англосаксонской знати конфисковывались и передавались северофранцузским рыцарям и баронам. Высшие должности в администрации короля и посты в церковной иерархии стали замещаться нормандцами. Британцев же он считал покоренными. «Он начал удовлетворять сребролюбию собственному и алчности к стяжанию своих приближенных; описывал у многих имущество и смирял каждого, кто мог ему воспротивиться. Лишая богатства дворян, щедро раздавал оное пришедшим с ним норманнам. Таким образом происходившие от древнего и знаменитого рода англичане доведены были до нищеты».23

В конце марта 1067 года король отправился в Нормандию, где оставался до декабря, и его отсутствие произвело в Англии пагубные действия. Вельможи вознамерились свергнуть с себя его власть его, да и другие жители Британии решили восстановить свою свободу. Островитяне составили заговор, и Вильгельму пришлось срочно возвращаться, чтобы подавить англосаксонский мятеж в Эксетере, а в 1068 году он совершил первый из своих походов в Северную Англию, где возвел замок в Йорке и принял клятвы верности от североанглийской знати. Тем не менее именно на севере сопротивление нормандской власти было особенно сильным. В 1069 году там два раза вспыхивали восстания англосаксов, подавлением которых Вильгельм руководил лично. Положение осложнилось прибытием датского флота, поддержавшего мятежников.

Кампания «Опустошение Севера» завершилась тем, что к лету 1070 года Йоркшир и другие североанглийские графства были полностью разорены войсками Вильгельма, а их население резко уменьшилось из-за убийств и бегства в другие части Англии.

Когда датчане ушли, Вильгельм подавил последний очаг англосаксонского сопротивления на острове Или. Это завершило завоевание Англии, однако продолжались стычки на шотландской границе, и в августе 1072 года Вильгельм вторгся на территорию Шотландии. В результате тамошний король Малькольм III был вынужден признать Вильгельма королем Англии и обязаться не предоставлять убежище его непримиримым врагам. А в заложники Вильгельму был передан младший сын шотландского монарха Давид.

Серьезное восстание имело место в Йорке, и Вильгельм жестоко отомстил всему региону: он жег деревни, уничтожал хлеб и скот, вынуждая голодающих людей соглашаться на что угодно, чтобы выжить. Средневековые летописцы свидетельствуют: «Он подчинялся самым скверным порывам и в ярости был неукротим».24

Как это обычно и бывает, пока Вильгельм покорял Англию, безопасность его нормандских владений оказалась под угрозой. В частности, угрозу для Нормандии стал представлять французский король Филипп I, который делал все возможное для ослабления Нормандии и поддержал в 1078 году мятеж старшего сына Вильгельма, Роберта Куртгёза, недовольного отсутствием у него реальной власти. Роберт попытался захватить Руан, но был отбит и бежал во Фландрию. Вскоре он с французской помощью обосновался в замке Жерберуа на нормандской границе и стал разорять владения своего отца. Вильгельм лично возглавил армию, осадившую Жерберуа, и принудил город к капитуляции. Роберт в одном из боев даже свалил своего отца с коня и ранил его, а потом ему удалось бежать, и он нашел убежище у короля Франции.

Эдмунд Эванс по картине Джеймса Дойла. Роберт Куртгёз ранит своего отца. Гравюра. 1864

Вообще, кроме многих дочерей, Вильгельм имел трех сыновей: Роберта, Вильгельма и Генриха. Старший из них, по причине коротких ног был прозван Куртгёзом (Courteheuse – Короткие штаны). Являясь наследником англонормандской державы, одного из сильнейших государств Западной Европы, он не обладал реальной властью при жизни отца, и это бесило его. Он постоянно конфликтовал со своими братьями, пытался захватить Руан. Потом он примирился с отцом и в 1080 году даже возглавил английское вторжение в Шотландию. Кстати, именно он построил мощную крепость, позднее ставшую городом Ньюкаслом. Но мирные отношение с отцом продолжались у него недолго. После смерти отца он начал оспаривать у брата Вильгельма Рыжего корону Англии, но его вассалы отказались следовать за ним. В 1096 году Роберт отправился в Крестовый поход, отличился при взятии Антиохии и при осаде Иерусалима. Возвратясь в Нормандию, которой овладел его брат Генрих, он был разбит в сентябре 1106 года, взят в плен и увезен в Англию.

Так завершилась многолетняя борьба за наследство Вильгельма Завоевателя: Нормандия была завоевана англичанами, и единство англонормандской монархии было восстановлено.

Но это все было потом, а пока Вильгельм вел постоянные войны, подавляя одно восстание за другим. Последним военным предприятием Вильгельма в Англии была его экспедиция в южный Уэльс в 1081 году.

Вильгельм Завоеватель представлен в летописях как могучий и яростный воитель. Но он, без сомнения, был еще и одним из крупнейших политических деятелей Европы XI века. Его правление имело огромные последствия для развития Англии. Он основал единое Английское королевство, провел всеобщую перепись земельных владений в Англии, утвердил законоположения и систему управления им, создал армию и флот, начал строить каменные крепости и т. д. При нем английский язык обогатился многими французскими словами, однако еще три столетия он считался «простонародным наречием» и среди знати не употреблялся.

Кстати, сам Вильгельм старался научиться языку англичан и писал свои грамоты и декреты на латыни и на древнеанглийском, но он представлял собой исключение. Его ближайшее окружение и его бароны отказывались учить древнеанглийский.