Но тут вдруг заходит тот товарищ а-ля Михалков, с блестящим взглядом, и кричит мне, а тогда это было круто:

– Ты в моем лице, а я в твоем выиграли «Форд»!

Тогда такая машина считалась верхом успешности. Это значит: «Ты все угадала правильно». Потом заходит и сам психотерапевт:

– Вы знаете, я, честно говоря, поражен. А у вас есть медицинское образование?

– Нет.

– Как жаль, вы бы сейчас могли таких высот достичь, давайте что-то придумаем…

Мне надо было иметь хоть какой-то документ, чтобы работать в нетрадиционной медицине. Тогда такие дипломы давала одна Джуна,[13] только она имела право выдать документ, позволяющий легально работать. Но для этого нужно было быть хотя бы медсестрой… В результате только что продиагностированный психотерапевт говорит:

– Давайте сделаем так: я напишу, что вы учитесь в мединституте, мы вас отправим к Джуне. В общем, вы там сможете получить этот диплом.

Повезли они меня к Джуне. Это, конечно, отдельная история, но все в одной книге не опишешь. Москва меня встретила тоже странно: мы остановились в гостинице оборонного значения, там была некая женщина управляющая. Попутно я избавила ее от многолетнего энуреза, чем несказанно впечатлила. Она, в свою очередь, пригласила меня на время обучения пожить у нее. Каково же было мое удивление, когда утром я увидела из окна очередь из статусных тогда «Волг». Ажиотаж и интерес к моим способностям предвосхитил все мои ожидания.

Меня просто рвали на части… Тогда в особом почете были директора известных магазинов, в квартирах ящиками стояли какие-то недоступные товары и продукты – дефицит. Мои новоиспеченные покровители меня привели на какой-то склад продуктов, которых я просто не видела прежде, вооружили огромной сумкой… Естественно, я не просила ни у кого ничего, но это было удивительно, их щедрость не знала границ. Они говорили мне: «Слушай, давай оставайся, мы тебе здесь все устроим. Вечером пойдем в „Националь“». Я: «Ребята, мне даже не в чем пойти». – «У нас есть платья». Они же такие достаточно своеобразные, не грубые, а с определенным стилем торгово-денежных отношений, который был им свойственен во всем. Свой колорит, свой определенный лексикон, сленг, своя клановая атмосфера. Они ко мне так расположились, что одна из королев этого «высшего» сообщества, а она была очень больна астмой, сказала мне слегка свысока: «Вылечи-ка меня». А я, видимо, все-таки где-то осознавала, что нужно ей дать понять, мол, я обладаю некими возможностями и силой. Я усадила ее и говорю: «Вы сейчас вжаты в стул и не можете подняться». А у меня очень мягкое всегда выражение лица, то есть это никак не гармонирует с тем, что я делаю в гипнозе. В результате она не смогла подняться, чем была крайне поражена: она, такая мощная фигура, кричащая на мужчин, командующая там, я не знаю, ордой каких-то рабочих, – и вдруг вот такая вот история… В результате я смогла ее освободить от астмы. Я тогда, честно говоря, сама не понимала, как это все происходит, и откуда у меня такая самоуверенность взялась? Но у меня не было возможности сопротивляться: у судьбы на меня были свои планы, и она вела меня, не спрашивая моего согласия.

* * *

Цель была достигнута: диплом Джуны получен, и я уехала домой, где началась моя бурная лечебная деятельность, которая длилась несколько лет и была для меня самой неожиданно уникальной и успешной. За дверями моего кабинета толпилась куча людей, запись ко мне была на полгода вперед… Это не создавало во мне никаких, опять же, амбиций и высокомерия, только давало мне некий опыт и обширнейшую практику. За столько лет встреч с людьми я видела очень много странных историй, самых разнообразных и удивительных… Некоторые расскажу вам, опуская имена.

Например, мне была дана забавная подсказка: изучить хиромантию. Как-то я вышла из дома в надежде пополнить свою библиотеку новой литературой по очень интересовавшей меня в те времена теме нетрадиционной медицины. Подходя к книжному киоску в надежде найти какое-нибудь новое издание, я вдруг услышала голос, как будто какая-то женщина, похоже пожилая, подошла ко мне и говорит: «Я знаю, что вы ищете: вы ищете книги по хиромантии». Я себе думаю: «Какая глупость, она считает, что если ее что-то интересует, то и меня это должно интересовать?»

Но уже на следующий день тема хиромантии просто встала передо мной, как лист перед травой. Судьба, подмигивая, уже приготовила мне следующий сюжет с эпохальным в моей жизни поворотом. Ко мне пришла лечиться девушка и принесла статью некоего человека, который описывал уникальные истории, связанные с прогнозированием по руке, удивительные. Сейчас не помню его фамилии, больше она мне не попадалась… Но тогда меня это поразило до глубины души. И я, конечно, подумала: «Боже, почему я не откликнулась на тот голос, а вдруг… Почему она мне это сказала, как она знала?» И теперь все свои силы я бросила на поиск книг по хиромантии. Забегая вперед, скажу: самыми ценными из них являются те, что изданы очень давно и написаны авторами, давно ушедшими в историю. Это я поняла позже, по мере продвижения моего опыта. А пока я стояла на пороге знакомства с первой своей книгой по хиромантии, которая тоже пришла ко мне по чудесному стечению обстоятельств.

И тут со мной следующий случай происходит. Еще когда я училась в институте на режиссерском факультете, у нас был один жесткий строгий педагог – Надежда Яковлевна. Очень такая партийная, что ли. Времена были уже смутные, но американские джинсы все еще вызывали у нее сомнение в политической ориентации, поэтому она меня просто возненавидела за мои джинсы «Rifle». Не однажды она пыталась завалить меня на экзаменах, но безуспешно. Тем более что это уже чуть ли не пятый курс у меня был.

Но как-то раз ко мне приходят ее студенты и говорят: «Слушай, у нас Надежда Яковлевна очень сильно больна, настолько, что…» А она всегда была очень стройной женщиной, спортивной, гордящейся тем, что она по утрам бегает. Предметом ее гордости было внимание молодых мужчин к ней, не догадывающихся о ее зрелом возрасте. И вдруг у нее растет живот и все, как это водится при онкологических заболеваниях… И теперь я слышу: «Мы тебя очень просим, чем сможешь, помоги, потому что она уже устала от болей, ей очень тяжело, надежды на выздоровление нет, хотя бы боли приглушить…» – и так далее. А я уже была беременна на тот момент. И как ни странно, успешно лечила в этом состоянии. Хотя, признаюсь, сомнения у меня были на этот счет, но отказываться помочь мне тоже казалось малодушием. Благо на сыне это никак не отразилось: у меня сейчас уже внуки, хотя мало кто верит, глядя на меня и не зная, сколько мне лет. Но тогда я все же тревожилась: все-таки онкология… Но они меня уговорили.