случаях искать точки опоры в больших городах и прикрывать их от набегов. Образование одного, хотя бы маленького, но хорошо обученного регулярного отряда для подкрепления воюющих кавказцев (абазский народ – последний, который поднимает еще оружие против русских), было бы, может быть, единственным средством, которое могло бы воспрепятствовать завоеванию Кавказа. Без этой материальной помощи, которая имела бы также большое моральное значение для всех народов Кавказа, можно быть готовым к скорому разрешению кавказского вопроса, т. е. к безусловному покорению Кавказа в ближайшем будущем.

Необъяснимое равнодушие, с которым союзники отнеслись к этому вопросу во время последней Восточной войны, оказало по крайней мере ту пользу, что Россия немного приподняла свою маску и показала миру, какую военную силу она имела в своем распоряжении до покорения Кавказа для войны с Анатолией; из этого можно сделать вычисление, какими громадными войсками она сможет оперировать, когда эта страна будет в ее полной власти.

Русско-кавказская армия могла в 1855 году выделить в Крым 3 бригады пехоты и послать 50 000 человек для взятия Карса. Остается еще приблизительно 140–150 тысяч человек русских войск на Кавказе для обуздывания горцев. Что было бы с Анатолией и, может быть, с Константинополем, в каком положении оказалась бы осаждающая армия союзников под Севастополем, если бы Муравьев, прикрытый с тыла и флангов, не с 50 000 человек, а со всей Кавказской армией в 200 000 душ ворвался бы в Малую Азию?

Никто, кто серьезно хочет изучить это положение, не сможет отрицать, что, как только будет сломлено сопротивление горцев, как только Россия сделается действительным господином Кавказа и племена восточных кавказцев будут превращены в казачьи полки, чему уже положено начало, в таком случае вся Кавказская армия, более многочисленная, чем сегодня, будет представлена для завоевания Малой Азии и для большого похода против Индии.

Кто сможет тогда думать о десанте и диверсии на кавказском берегу, если охранители этого берега, рыцарские адыги, будут изгнаны и их страна будет оккупирована русскими? Ведь в течение 30 лет силы русского войска и флота не могли овладеть этими бе-

Глава вторая

Страна независимых кавказцев. – Географическое и топографическое положение. – Горы. – Реки. – Берег Черного моря. – Климат. – Пути и дороги. – Границы. – Почва. – Земледелие. – Ремесла. – Производство пороха и оружия. – Коневодство и скотоводство. – Овцы и козы. – Пчеловодство. – Дичь. – Рыбы. – Минералы. – Торговля. – Трудности сообщения. – Ввоз и вывоз.

Я перехожу к описанию независимой части Абазии – страны адыгов. Я не осмеливаюсь, как уже было указано в предисловии, вдаваться в более подробное топографическое описание и должен ограничиться для ориентации читателя только некоторыми замечаниями.

Естественными границами страны являются: с запада – Черное море, с севера и востока – река Кубань, с юга – маленькая река Бзыбь. Лежащая между этими границами поверхность земли составляет приблизительно немногим более 1000 географических квадратных миль. Вдоль берега Черного моря от Анапы до Пицунды страна гориста; горный хребет, узкий и низкий в своем начале на севере, становится шире и выше к югу, где начинаются снеговые горы. На этом горном хребте берут начало бесчисленные ручьи, которые вливаются на западе в Черное море, на востоке и севере – в притоки Кубани; все эти ручьи и речки, за исключением Лабы, незначительны и только при сильных оттепелях и дождях превращаются моментально в реки.

Вдоль берегов Кубани, от ее начала до впадения, страна низменна и ровна. Равнина занимает вообще две седьмых части, а гористая часть – пять седьмых страны адыгов. Круто от берега поднимающиеся горы менее плодородны, видимая с моря земля представляет неприветливый, печальный вид, можно сравнить всю береговую полосу с рядом каменных зубов, между которыми низвергаются в море бесчисленные потоки. Эти берега как будто созданы для контрабандной торговли и для пиратов. Неглубокое и каменистое дно делает их опасными для каждого большого корабля, который должен держаться на милю от берега. Довольно сносные якорные стоянки у Анапы, Суджука, Геленджика, Туапсе и Вардане, однако они не представляют защиты от штурма и ветра. Русский флот понес в этих якорных стоянках большие потери, особенно в Суджуке. Единственный от Азовского моря вплоть до турецкой границы порт, представляющий порядочную защиту, – это Сухум-Кале.

Ах, я забыл: царь Александр II дал название гавани также и Поти. В Суджуке могла бы быть сооружена одна из лучших гаваней Черного моря, но для этого необходимы организация страны, мир и большие расходы; до сих пор только легкие барки, которые могут плыть в мелкой воде, могут употребляться вдоль абазских берегов. Из бесчисленных трущоб, которые почти неприступны, пираты могут с большой легкостью оказывать значительные препятствия русской торговле в Черном море и делать блокаду берегов трудной и даже невозможной; но, к их несчастью, адыги не моряки, и это облегчает блокаду.

Климат адыгской страны можно сравнить со Средней Европой, однако господствует большая разница в температуре между горной и плоскостной частью страны. На равнине дует ледяной северный и северо-восточный ветер из степей России, холода достигают часто более 20 градусов, Кубань и другие реки затягиваются толстым ледяным покровом, и большие снежные массы покрывают своим саваном равнину. В горах и горных долинах, где северные ветры имеют меньшую силу, напротив, никогда не бывает больших морозов. Зима редко продолжается больше двух месяцев. Летом бывает часто дождливая погода; как во всех горных странах, там также часты и сильные грозы.

Климат один из самых здоровых на земле; кроме лихорадки, которая встречается только на Кубани и в близлежащих равнинах и которая для тамошних уроженцев малоопасна, другие болезни в стране почти неизвестны; врачей совсем не найдешь; лекарств там не знают, хотя в горах произрастает большое количество великолепнейших и редкостных трав; однако имеется некий род хирургов, которые очень удачно излечивают раны, но не предпринимают никаких ампутаций; они высоко почитаемы. Обычно болезни, особенно лихорадка, лечатся заклинаниями, амулетами и в последнее время чтением вслух стихов из Корана. Какая мрачная судьба! Русские, которым повсюду предшествует моральная и физическая испорченность, влили также и здесь, возможно против их желания [9], неизвестный яд в кровь народа. Женщины и девушки из Абазии, которые попадали в руки русских на море или на суше и потом были выкуплены их семьями, приносили в страну заразную болезнь, после того как они служили игрушкой в грубых развлечениях русской солдатчины, что было тем более опасным, что эта болезнь незнакома населению, оно не знало никаких лечебных средств против нее. Ее назвали uruss smage (русская немощь). Недуг был в некоторых